Девушка, не умеющая ненавидеть - Анна Данилова

– Вик, она должна исчезнуть, – сказала я и рассказала ему свой созревший в болезненном тумане бессонных ночей план.

…Чердак. Сейчас у меня есть только этот чердак с окном, выходящим на его окна. И я смотрю на них часами. Кто может у меня отнять эту малость? Да никто. Если только они не встретятся и он по каким-то своим, личным причинам не покинет эту квартиру. А он может, он легкий на подъем, я-то знаю…

Она говорила с кем-то по телефону, после чего вернулась на кухню бледная, с испуганными глазами, словно ей только что сообщили о смерти близкого человека. Еще четверть часа тому назад мы с ней завтракали, слушали новости и комментировали их, переживали за убитых на Украине мирных жителей, говорили о падении рубля, да много о чем говорили, пока не раздался телефонный звонок, и Лариса, взглянув на дисплей своего телефона, не выбежала из кухни. И вот вернулась – сама не своя.

– Лара? Что случилось? Война? – это было первое, что пришло мне в голову. Очнувшись от своих невеселых мыслей, Лариса быстро отреагировала на мой вопрос, трижды сплюнув через плечо:

– Что ты такое говоришь?!

– Да у тебя такое лицо…

– Не обращай внимание, – на губах ее появилась искусственная улыбка, которая так не шла ей. – Все в порядке.

– Лара! Мало того, что ты мне так ничего и не рассказала о себе…

– Я рассказала! Вчера!

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Да понимаю я все… Обязательно расскажу. Да там и рассказывать нечего: встретила мужчину, в годах, очень богатого… Вышла за него замуж, но прожила в браке недолго, он оказался негодяем, слишком опасным человеком, вот я и приговорила его… Все, на сегодня хватит!

Она резко выставила руку ладонью ко мне, как бы останавливая готовые обрушиться на нее вопросы.

– Ладно-ладно, успокойся… Главное, что нет войны, ведь так? – Слова мои прозвучали помимо воли саркастически. Понятное дело, что я была раздражена тем охлаждением, которое возникло между нами после ее телефонного разговора с неизвестным мне человеком.

– Завтра я приготовлю сырковую массу, с изюмом, хочешь? – так же мрачно и почти ультимативно произнесла она, еще не успев остыть от своего раздражения.

– Да готовь, что хочешь. – Я отодвинула от себя чашку с недопитым кофе и поднялась со своего места. Сложила салфетку на столе и молча, не оборачиваясь, вышла из кухни. Отправилась к себе в комнату, легла на кровать и укрылась пледом, словно желая таким образом отгородиться от надвигавшегося на меня неприязненного отношения ко мне Ларисы.

Я знала, что она последует за мной. Сколько раз так уже было! Я была нужна ей, а она – мне. Мы должны были как-то уживаться друг с другом, притираться, что называется. Понятное дело, что не всегда хочется поделиться чем-то неприятным или стыдным даже с близкой подругой. Но потом это желание переживать одной событие ли, известие ослабевает и появляется потребность все-таки поделиться своей печалью или проблемой.

– Прости меня. – Лара появилась рядом со мной беззвучно, села на постель, погладила меня осторожно, словно я могла взорваться, рукой по плечу. – В сущности, ничего страшного не произошло. Просто я отвыкла от гостей, вот и все!

Я повернулась к ней и посмотрела ей в глаза. В них застыли боль и растерянность.

– Какие еще гости? Ты испугалась так, как если бы тебе сообщили об обнаруженной где-то улике… Что за тобой приедут с минуты на минуту, чтобы арестовать.

– Ах… Ты вон о чем… – Губы ее снова растянулись в дежурной улыбке, и я снова отметила, как же она ей не идет. Лара не такая, она настоящая.

– Ты очень нехорошо улыбаешься. Послушай, я не прошу тебя ни о чем мне рассказывать. Но что-то тебя сильно огорчило. Что? Вернее, кто? Я могу тебе чем-то помочь?

– Ну… да… В принципе… У меня есть друзья, они давно живут за границей, в Париже. Она – художница. Он – писатель. Очень хорошие, милые люди. Все эти годы, пять лет, я присматриваю за их квартирой и загородным домом. Нет, ты не подумай, я не поливаю цветы, потому что это было бы глупым – оставлять цветы на годы… Просто время от времени наведываюсь туда, смотрю, все ли в порядке. С квартирой-то ничего не может случиться. Разве что ее затопят соседи сверху, но этого, к счастью, не произошло. А вот дом… Он как живой организм и всегда требует заботы. То крышу надо подремонтировать, то еще что-то… В прошлом году подвал вот затопило грунтовыми водами, хорошо, что он был пустой, что я еще осенью догадалась на всякий случай все консервы перенести в дом, в кладовую.

– Загородный дом? Ты бываешь там?

– Да, конечно, начиная с весны и до заморозков я бываю там, это чудесное место, такой сад…

– Они возвращаются?

– Да. Решили отметить старый Новый год там, в своем доме. Попросили меня тринадцатого числа утром затопить камин, включить газовый котел, чтобы прогреть весь дом, там паровое отопление… И я что-то испугалась. Представила себя маленькой девочкой, которая сделала что-то не так, и вот теперь ожидает возвращения родителей домой.

– Лара?! Ты же не такая!

– Такая, – она опустила голову. – Понимаешь, Орловы – люди с большой буквы. Мы с ними познакомились случайно, вернее, нас познакомили, когда я еще работала мастером в парикмахерской, я делала Марте прическу… И мы с ней подружились. Я тогда снимала комнату в Выхино, но потом хозяйка сказала, что ждет возвращения своего сына из армии… Мне просто негде стало жить. Кроме того, я как раз рассталась со своим очередным парнем, и мне хотелось сменить обстановку… Ну вот они и предложили мне пожить у них в доме. Я каталась в Москву на электричках, было прикольно, мне нравилось… И главное – в моем распоряжении был огромный дом, за который мне не надо было платить. Время от времени Марта приезжала, навещала меня, это происходило между ее заграничными поездками, выставками, мы с ней ходили на лыжах, пили вино у камина, она показывала мне свои работы, специально привозила в большой папке, странно, но ей было интересно мое мнение… А потом они приняли решение переехать в Париж, купили там небольшую квартиру и уехали. Попросили меня присматривать за домом, квартирой…

– А чего ты так растерялась-то?

– Не могу же я делать вид, что до сих пор бедная, несчастная… И на электричке уже туда не приезжаю. Они, как увидят мою машину, меня, сразу поймут, что в моей жизни произошли перемены, начнут расспрашивать. Нет, конечно, они порадуются за меня, но я должна буду отвечать на их вопросы, а мне бы этого не хотелось. Мне придется вспомнить то, о чем мне хочется забыть. Навсегда. Понимаешь, они такие люди… как бы это поточнее выразиться… искренние, честные, я не знаю, как буду врать им в глаза о муже, о нашем с ним романе, о знакомстве…

– Если ты возьмешь меня с собой, то я постараюсь их отвлечь чем-нибудь другим, интересным… Устроим праздник…

– Еще надо привести в порядок дом…