Первая кровь - Злата Романова

в подробностях, что с тобой случится, если с сегодняшнего дня и до самой свадьбы, ты не будешь идеальной невестой для меня? Не только на людях, Эвелин.

Значит, она не ошиблась. Он все знал. И то, что он не наказал ее сейчас – не значило, что он не сделает этого после свадьбы. Эвелин попыталась подавить страх при этой мысли.

– Я буду идеальной для тебя, Виктор, – проглотив гордость, согласилась она.

В конце концов, какой у нее был выбор? Эвелин должна была играть свою роль, чтобы выжить. Она отнюдь не была невосприимчива к боли, несмотря на все тренировки, и боялась ее так же, как и другие люди.

– Надеюсь, так и будет, – довольно сказал Терехов, прожигая ее своими темными глазами. – Ты нужна мне здоровой, Эвелин. В конце концов, от этого будет зависеть и здоровье наших детей.

Она чуть не содрогнулась при мысли иметь ребенка от него, но сохранила вежливую полуулыбку на лице. Надежда на спасение уже испарилась, оставив после себя только отчаяние. Эвелин знала, что пройдет через это, но останется ли в ней желание жить, когда каждый день будет приносить только боль и ненависть?

Глава 21

Тео знал, что должен начать действовать с того момента, когда его информатор сообщил, что свадьбу Терехова и Эвелин перенесли. Он не собирался позволять ей выходить замуж за Виктора. Этот ублюдок должен был умереть до того, как это случится.

Терехов, наконец, вернулся в город и Тео уже запланировал идеальное время и место для убийства. Он был готов к любым внезапным препятствиям, однако и представить не мог, что совершить задуманное ему помешает собственный брат. Брат, ненавидящий Виктора едва ли не сильнее его самого и не меньше желающий тому смерти.

– Что бы ты не собирался предпринять против Виктора – забудь об этом, – без предисловий приказал ему Викензо, позвонив вечером.

– Какого черта!? Ты же знаешь, что у меня все готово…

– Это приказ, Теодоро, и он не обсуждается, – рявкнул брат. – Сукин сын предпринял меры. Если он умрет в этом году, за голову Вивианы будет объявлена награда. Он знает наше слабое место и пользуется этим.

Тео прикрыл глаза, чувствуя, как по венам проносится огненная ярость, увеличивая потребность в убийстве и пытках. Предпочтительно Виктора Терехова.

– И что дальше, Дон? – с сарказмом поинтересовался он. – Мы позволим себя шантажировать? Его могут убить в любой момент, мы не единственные враги Братвы. Да даже его жалкий кузен, мечтающий занять его место, может в любой момент воткнуть Терехову нож в спину! И на нашу сестру начнется охота?

– Мне нужно время, чтобы разобраться с этим, – угрожающе рыкнул Викензо. – Не делай глупостей, Тео. Нужно выждать.

– Если я буду выжидать, он женится на моей женщине!

В трубке воцарилась мертвая тишина. Тео сразу же пожалел о своей несдержанности. Едва ли Викензо одобрит его план жениться на чужой невесте. Вовсе не таким образом он собирался сообщить об этом брату.

– Твоей женщине? – ледяным тоном переспросил Викензо.

– Ты не ослышался, – вздохнул он. – Сразу после смерти Виктора я планировал отпраздновать свадьбу с его невестой.

– С той самой, которую ты похитил? – ядовито отозвался брат. – Несмотря на то, что я запретил причинять вред женщинам, я спустил тебе с рук похищение и его последствия для нашей сестры, Теодоро! До каких пор ты будешь проверять мои границы? Какого черта с тобой происходит!? Не смей даже смотреть в сторону невесты Терехова! Ты достаточно сделал.

– Пошел ты! – зарычал Тео. – Она – моя! Я не позволю ей выйти за него.

– Теодоро! – вышел из себя брат, даже не думая понижать тон.

Дон не терпел, когда к нему проявляли неуважение, но Тео было плевать. В тот момент он был братом, а не Консильери.

– Нет нужды кричать. В данном вопросе ты не имеешь права голоса, Энзо. Я женюсь на Эвелин Петров, потому что она единственная женщина, к которой я способен испытывать чувства. Ты можешь выключить Дона и посмотреть на это, как мой брат?

– Приезжай домой, – после долгой паузы ответил Викензо. – Мы поговорим.

Он разговаривал с ним осторожно, словно со взбесившимся зверем, даже не отреагировав снова на неуважительный тон. Брат явно опасался, что Тео может прямо сейчас пойти и сделать «глупость». Викензо до смешного мало знал его и вопреки обыкновению, Тео позабавила эта мысль. Он расслабился, откидываясь на спинку стула и глубоко вздыхая.

– Я приеду завтра, – миролюбиво ответил мужчина. – Уже поздно.

– Теодоро…

– Нет. Я не сошел с ума и я совершенно не импульсивен, если ты забыл. Мы поговорим утром, если тебе так необходимо видеть меня при этом разговоре. Но одно я скажу тебе прямо сейчас – Эвелин будет только моей. Жизнь со мной или смерть – единственный исход для этой девушки. И что бы ты не думал, она не возражает. Женщины всегда влюбляются в меня, даже такие, как она.

– Ты никогда не сможешь доверять ей. Она – русская.

– Мне не требуется доверие, именно благодаря его отсутствию я все еще жив, – пошутил Тео. – Я приеду к завтраку, Викензо. Не думай об этом больше, чем необходимо. Лучше иди к своей жене, раз уж она, наконец, дома.

Брат положил трубку, заканчивая разговор, и Тео отправился прямиком в свой личный спортзал. Выходить среди ночи не хотелось, но ему необходимо было выпустить пар хотя бы на боксерской груше.

* * *

Жену Викензо, Бьянку, отпустили домой и, учитывая, что она с трудом вспоминала окружающих, и заново училась ходить, состояние его брата было опасно для окружающих. Дону ничего не стоило сорваться на ком-нибудь и его люди очень неохотно шли на контакт с ним. Казалось, Тео был единственным, кого не заботило эмоциональное состояние Викензо, ведь наведываясь в его дом следующим утром, он не чувствовал даже толики волнения и совсем не нервничал.

– Доброе утро, – поздоровался он с сестрой, проходя в столовую, где она завтракала в одиночестве.

– Тео! – радостно воскликнула Виви, крепко обнимая его. – Где ты пропадал? Я тебя неделю не видела, а может и больше!

– Устала от общества нашего брата? – пошутил он, целуя ее в лоб.

Вивиана с детства любила тактильный контакт, таким образом она проявляла свою любовь, и он научился подстраиваться, делая это уже на автомате. Усадив сестру обратно на стул, Тео сел рядом, накладывая себе бекон и яичницу.

– Он и вправду невыносим в последнее время, – шепотом сказала Вивиана. – Вчера Бьянка меня вспомнила и то, что у нее нет даже