Изгнанница. Поединок чести - Рикарда Джордан

Герлин мужественно кивнула. Она воспитала сына рыцарем и знала о том, что ему придется рисковать жизнью.

Рюдигер взял ее за руку.

— Давай оставим этот разговор, — с мольбой в голосе произнес он. — Не упрекай его сейчас тем, что Роланд Орнемюнде может сделать со своей дочерью лет через пять, хоть я и не буду удивлен, если он уже пустил в ход все средства, чтобы выдать Софию замуж. Пусть Дитмар верит, что она, нетронутая, сидит в Лауэнштайне и ждет его. Сейчас ему нужен ясный ум. Через пару недель мы переправимся в Англию.

Булонь-сюр-Мер был старым портовым и рыбацким городом, и войско французского короля собиралось у внушительной крепости с видом на маяк, символа города. Разумеется, крепость уже давно не могла вместить всех рыцарей и пеших солдат. Когда Дитмар и Рюдигер прибыли в Булонь-сюр-Мер, им пришлось разбивать палатки. Непросто было отыскать сухое место для ночлега. У обитателей лагеря было не самое лучшее настроение. Стояла холодная дождливая весна, сбор войск затянулся, и рыцари скучали. Для пеших солдат также не находилось достаточно мест для сна, они мерзли и пытались согреться вином у дымящих костров. Результатом этого были драки и распри — даже среди рыцарей.

Рюдигер за время военных походов с Ричардом Львиное Сердце привык к строгой дисциплине. Он пытался установить хоть какой-то порядок, побуждая по крайней мере подчиненных ему рыцарей к ежедневным упражнениям и наказывая за драки. Однако в этом было мало толка — рыцари неохотно подчинялись. Лишь самые юные слушались оружейного мастера, которого они очень уважали, — ведь он присоединился к военному походу, вместо того чтобы остаться в Париже в качестве наставника принца. Причиной тому, разумеется, было его беспокойство о Дитмаре, но он этого не показывал. Сейчас Рюдигер обучал подрастающее поколение воинов, пока Ханзи тайком охотился в лесах короля. Охота была запрещена, но оруженосец умело обращался с рогаткой и, в отличие от большинства рыцарей, неплохо владел и луком со стрелами. Он всегда возвращался с парочкой зайцев, а иногда его конь тащил и косулю. Его Валлах покорно участвовал в тайной охоте. Поскольку Ханзи не сражался на турнирах, ему не нужна была слишком энергичная лошадь, поэтому он считал, что его сильный небольшой Валлах лучше любого боевого коня.

Рыцари чрезвычайно радовались результатам его запретных вылазок — после двух месяцев в Булони они уже не могли смотреть на рыбу. Все с нетерпением ждали переправы, лишь Рюдигеру казалось маловероятным, что ему придется сражаться против людей короля Иоанна, — ведь четырнадцать лет назад они были его боевыми товарищами. До самой смерти Ричарда Львиное Сердце Рюдигер оставался в его войске. Так что его не слишком обрадовала весть о том, что кронпринц Людовик прибыл в крепость.

— Принц? — изумленно спросил Рюдигер. — Он один поведет нас на англичан? Не то чтобы он не способен…

Рюдигер считал принца неплохим воином и отменным стратегом. Но до сих пор король Филипп всячески оберегал жизнь своего наследника.

— Говорят, теперь мы идем не на англичан, — сказал рыцарь, который сообщил новость Рюдигеру и Дитмару. — Но вы сами обо всем узнаете, господин Рюдигер. Принц приглашает вас и ваших рыцарей на совещание. Он велел вам немедленно явиться во дворец.

Рюдигер улыбнулся. Людовику не обязательно было уточнять, было ясно, что он планировал окружить себя юными рыцарями, которые еще в Париже были его доверенными лицами и составляли его свиту в Майнце.

И действительно, принц их искренне поприветствовал, скорее как друзей, а не боевых товарищей.

— Мне вас не хватало! — с улыбкой заметил он и велел налить всем вина. — Поэтому я очень рад, что вы снова со мной, когда речь идет о защите моего наследства.

— Вашего наследства, господин? — переспросил Рюдигер.

Людовик с улыбкой кивнул.

— Да. Похода против Иоанна Безземельного не будет, — ответил он, нарочно называя брата короля Ричарда оскорбительным прозвищем. — Этот тип снова отступает и смотрит, куда ветер дует. Короче говоря, он с пылкостью бросился к ногам Папы, раскаялся и вымолил прощение… И пока, по крайней мере некоторое время, он сможет удерживать свои земли. Мы же отправляемся во Фландрию. Этот Фердинанд снова тянет руки к Артуа, а ведь эти земли принадлежат мне…

— Я думал, вы уже втолковали это господину Фердинанду. — Рюдигер подмигнул Людовику.

В прошлом году между принцем и Фердинандом уже были распри. Людовик взял графа в плен, когда тот хотел перевезти юную жену во Фландрию. После непродолжительной борьбы Фердинанд отказался от Артуа, а на эти земли Людовик претендовал как наследник матери, а Фердинанд — как супруг графини Жанны. Однако поначалу проблема не казалась серьезной. Сейчас же Фердинанд снова пребывал во Фландрии и отказался участвовать в военном походе на Англию, хотя и был обязан поддерживать короля Филиппа. А король теперь поддался на уговоры сына: Людовику было позволено вести войско на Фландрию, чтобы наконец поставить взбунтовавшегося графа на место.

Рюдигер посчитал это мудрым решением. Этот военный поход не таил в себе особых опасностей, а Людовик наберется опыта, как и Дитмар. Наследник Фалькенберга вздохнул с облегчением, когда они сразу же начали вместе планировать вывод войск из Булони.

Все лето 1213 года прошло в боях с Фердинандом, и, как и надеялся Рюдигер, Людовик одержал победу. Принц оказался рассудительным и одаренным командиром, он знал, где какие отряды ему следует расположить для наибольшего результата с наименьшими потерями. У него это получалось лучше, чем у отца. Рюдигер часто думал, что он бы усложнил Ричарду Плантагенету задачу вернуть и удержать свои владения на континенте.

Дитмар Орнемюнде мужественно сражался и не раз отличился в бою. Он также неплохо разбирался в стратегии, но не бездумно относился к приказам, которые отдавал ему Людовик. При этом он, как и раньше, проводил ночи за сочинением песен и стихов для Софии из Лауэнштайна, чей знак все еще носил при себе. Он также продолжал играть на лютне, однако как исполнитель почитателей не приобрел.

— Но ведь никто не может терпеть эти звуки, — ворчал юный рыцарь, с которым он делил палатку, после того как Рюдигер упрекнул его в том, что тот выгнал его племянника. — Я терпелив, но я не глух, и остается только надеяться, что возлюбленная господина Дитмара обладает не слишком хорошим слухом. Иначе его ухаживания никогда не дадут желаемого результата.

Поэтому Дитмар упражнялся за пределами лагеря и благодаря этому прославился, когда однажды наткнулся на разведывательную группу противника и самостоятельно разделался с рыцарями.

— Возможно, достаточно, чтобы он просто играл на лютне, — усмехался его сожитель. — Нам следует пускать его вперед войска в следующий раз, как когда-то трубача из Иерихона.

Принц поблагодарил Дитмара за проявленный героизм, в то время как Рюдигер рвал на себе волосы.

— Один против трех рыцарей — это же могло закончиться прискорбно! И не говори мне, что на них были только кольчуги. Ты ведь тоже не в полном вооружении отправился на холм, чтобы поиграть на лютне.