1945. Блицкриг Красной Армии - Валентин Рунов

Скрытное расположение войск по опушкам лесов и вдоль проезжих дорог достигалось сооружением вертикальных масок из растительности. Маски относились в глубь леса на 100–200 метров, они сливались с лесным массивом и не привлекали внимания. Для укрытия лошадей строились шалаши из жердей и веток, для автомашин и танков — земляные боксы, покрытые растительностью. Образцы подобных построек были сооружены в каждом лесу. Для въезда в лес и маневра в нем подготавливались колонные пути по просекам. Для сохранения лесов назначались коменданты с соответствующим штатом объездчиков. Частям отводились определенные лесосеки, вне которых заготовка леса категорически воспрещалась. Всего на плацдарме было установлено 240 километров вертикальных масок, проложено 180 километров колонных путей по просекам леса, произведены тщательная разведка и подготовка маршрутов передвижения войск.

Важные задачи по маскировке войск решала авиация.

Из отчета штаба 16-й воздушной армии.

В глубокой тайне держалось прибытие новых авиационных соединений, а их прибывало много. Командиры и ведущие авиационных групп, выезжавшие на передний край для изучения объектов действий на поле боя, были одеты в полушубки без погон и знаков различия. Советские Военно-Воздушные Силы должны были удерживать стратегическое господство в воздухе, сосредоточенными ударами по врагу содействовать сухопутным войскам в выполнении поставленных им задач. В 16-ю воздушную армию из резерва Ставки прибыли 3-й истребительный авиационный корпус (командир генерал Б.Я. Савицкий), 9-й штурмовой авиационный корпус (командир генерал И.В. Крупский), 183-я бомбардировочная авиационная дивизия (командир полковник М.А. Ситкин), 242-я ночная бомбардировочная авиационная дивизия (командир полковник П.А. Калинин), 1-я гвардейская истребительная авиационная дивизия (командир полковник В.В. Сухорябов).

Строились ложные аэродромы. На них устанавливались макеты самолетов и имитировалось передвижение аэродромной и боевой техники. В 16-й воздушной армии на 55 ложных аэродромах было установлено 818 макетов самолетов и спецмашин. Большинство ложных аэродромов «действовали» круглосуточно и настолько правдоподобно, что у противника не вызывали сомнений. До начала наступления противник 5 раз бомбил их днем и 19 — ночью и сбросил на них 660 бомб крупного калибра. Действительные же аэродромы были тщательно замаскированы и почти не подвергались ударам с воздуха в этот период.

Активное участие в мероприятиях по достижению внезапности принимали военные советы фронтов.

Вспоминает член Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант К.Ф. Телегин:

«…Учитывая, что удар было решено наносить одновременно по трем направлениям, необходимо было сохранить в полной тайне наши наступательные намерения и сроки их осуществления. С целью скрытности все командиры, принимавшие участие в рекогносцировочном поиске, переодевались в форму рядового состава, ознакомление с местностью предстоявших действий, системой обороны и силами противника осуществлялось мелкими группами.

Нам в этих условиях представлялось наиболее важным сохранить в тайне день начала наступления, однако же не держать его в секрете до той поры, когда командирам соответствующих степеней не останется времени на подготовку к выполнению задания. По этой причине военные советы армий были ознакомлены с приказом Верховного Главнокомандующего буквально в день его получения Военным советом фронта, но далее информация шла по утвержденному графику…

Если сроки начала наступления можно было достаточно надежно скрыть от противника путем соблюдения установленного порядка и сроков оповещения о нем войск, то сохранить в тайне сами наступательные намерения было гораздо труднее. На исходные рубежи надо было вывести, переместить с одного места на другое в общей сложности войска четырех армий, из которых одна танковая, принять пополнение, новые дивизии, новые армейские, танковые, артиллерийские, авиационные корпуса, обеспечить быстро растущий парк автомашин горючим, памятуя, что одна заправка машин фронта к началу операции достигла 20 тысяч тонн, а таких заправок следовало накопить не менее десяти.

Одним словом, движение таких масс людей и боевой техники скрыть от противника полностью не представлялось возможным. И единственным выходом из положения был проверенный опытом способ оперативной маскировки посредством заблаговременно разработанной системы дезинформирующих мер,

В ходе подготовки и осуществления Белорусской операции личный состав войск фронта накопил значительный опыт осуществления различного рода маскировочных мероприятий, однако сейчас сложность состояла в том, что сосредоточение войск следовало осуществить на сравнительно скромных площадях захваченных плацдармов…

Упомяну в некотором роде новинку, применение которой дало самые ощутимые результаты. Речь идет о громкоговорящих установках — МГУ и ОГУ, которые наши политорганы использовали для проведения разъяснительной работы среди личного состава войск противника. Эти мощные установки выдвигались, как им и было положено, на самый передний край. Операторы включали их на полную громкость и транслировали музыкальные произведения. Как помнится, на Магнушевском плацдарме особой популярностью у немецких солдат пользовалась песня Блантера «Катюша». В дни подготовки и подтягивания войск к передовой немцы через свои громкоговорящие устройства кричали: «Рус, давай «Катюша»!» Заказ в этом случае выполнялся без задержки. И пока солдаты противника слушали о том, как «выходила на берег Катюша», другие «катюши» переправлялись через реку и под покровом ночной темноты, не засеченные противником, выходили на левый берег, занимали огневые позиции на плацдарме.

Эти же наши громкоговорящие установки использовались и для имитации движения танковых колонн. Один бензиновый движок, приспособленный со знанием дела и творческой фантазией, мог примерно полчаса работать за танковый полк, создавая в ближней глубине боевых порядков наших частей такой грохот — то охватывавший все прослушиваемое пространство, то замиравший по мере «удаления проходивших танков», — что противник нередко пытался осветить местонахождение «нащупанной» колонны или открывал огонь по площади, с которой войска были предусмотрительно выведены. Наша артиллерия не очень энергично, экономно отвечала на эти налеты, создавая дополнительный шум, под покровом которого в ночной темноте на плацдарм выводились танковые войска.

В разгар подготовки к наступлению Военный совет вынужден был принять дополнительные меры против утечки информации через линию фронта. Были пресечены отдельные попытки оставленной в нашем тылу вражеской агентуры внедриться в идущие на передовую войска, с тем чтобы, собрав необходимую информацию, перейти затем линию фронта. Военный совет приказал, в частности, установить в траншеях переднего края непрерывное дежурство командиров и политработников, создать обстановку внимательного наблюдения, исключавшую перебежку вражеских агентов к противнику, передачу ему сведений о начале нашего наступления.

Учитывая наличие немецко-фашистской агентуры в тылу войск фронта, активную разведывательную работу, которую вели подпольные группы Армии Крайовой, работавшие, в конце концов, на наших врагов, а также неизбежность повседневных контактов бойцов и командиров с местным населением, военные советы и политорганы фронта и армий развернули в тот период особенно активную работу по воспитанию в личном составе чувства высокой революционной бдительности…»