Глухая стена - Михаил Март

– Борис и Арсений, вероятно, давно уехали. Борис ко мне уже три месяца не приходил. С тех пор, как принес вторую часть второго романа. Я за три дня его напечатала. Думала, срочно. Но они, скорее всего, махнули в Тверь. Там обещали быстро издать вторую книгу. Я у Бори подрабатываю наборщицей текстов. Он же от руки пишет. И еще. Он так и не забрал свои рукописи. А мне они зачем? Мотаться по Москве у меня времени нет. Так что я вам оставлю окончание второго романа.

– Он вам должен что-то? – спросила Полина.

– Нет. Он платил вперед. Это я ему еще осталась должна. Есть тут некоторая странность с первой книгой, – она достала рукопись. – Название его, содержание тоже, но имя и фотография – чужие.

Она протянула Полине книгу.

– Я ведь ее из-за названия купила. Смотрю текст – она, но писатель какой-то Коблов, и фотография чужая на обложке, – повторила женщина.

Полина тут же узнала своего мужа. Выходит, Арсений присвоил труд Бориса? Какой в этом смысл?

– Может, он продал рукопись?

– Исключено. Деньги Борису были не нужны. Он хотел свое имя оставить людям. У Бориса был рак, жить ему оставалось совсем немного.

– Вы дайте мне свой адрес. Борис рассеянный. Я сама приеду за его рукописями.

– Сделайте милость. Тверской бульвар, дом семь. Последний этаж, номера на квартире нет. Но там только одна дверь, стучите.

Старушка быстрой походкой ушла, отдав Полине рукопись.

В этот день Полина решила остаться в новой квартире. Идти все равно некуда, а хозяйка, судя по всему, приедет только через три дня. Об этом говорила железнодорожная форма в шкафу. Вероятно, она работает проводницей по графику.

Она никак не могла понять, что произошло? Вариант мог быть только один: Борис скоропостижно скончался, и Арсений не смог ему помочь закончить книгу. Вот он и взял роман, сменив имя на свое. Но зачем ему псевдоним своей покойной матери? Зачем он сменил красивую фамилию Сикорский на странную Коблов? Простым объяснением не обойдешься. Тут надо копать.

Копать она начала с самого утра в больнице, где работал ее муж.

В отделении одна медсестра рассказала, что видела, как Арсений вышел от главного врача чернее тучи и больше на работе не появлялся. Она даже число запомнила. В ту ночь Полина не ночевала дома, а Арсений напился. «Счастливый» день был у парня. Но что он делал три с лишним месяца? У него нет работы и другой специальности. И в такой тяжелой ситуации она его бросила! Возможно, тогда и подвернулся ему Борис. А может, Арсений убил его? Нет. Кто угодно, но не Арсений. Кристально чистый человек, а скольких людей он поставил на ноги?

Она дождалась хозяйку в ее же доме, чем страшно напугала женщину. Пришлось объясниться.

– Я бывшая жена хозяина этой квартиры. Приехала к нему по делу, дверь открыла своими ключами. Вы уж простите меня. Не думала, что здесь уже живут другие люди. Он вам продал квартиру, или вы сделали обмен? Для меня это не имеет значения, квартира была его. Просто он мне очень нужен. Вы не в курсе, где он теперь живет?

– Малая Бронная, девять, квартира двадцать два.

– Извините, мне подождать, пока вы проверите наличие ваших вещей?

– Я вам верю. Дамы в такой одежде не воруют.

– И на этом спасибо. Я оставляю вам свои ключи от этой квартиры. Пора бы поменять замки.

Полина тут же поехала на Малую Бронную, но Арсения не нашла. Он сдал квартиру на полгода. Деньги получил вперед.

Выйдя на улицу, она пробурчала себе под нос:

– Богатенький Буратино! На одной книге заработал кучу денег. Это тебе не по палатам с градусником бегать.

Во всяком случае, ей не придется менять привычный образ жизни. Искать его можно где угодно, но, скорее всего, в Твери. Хорошо, если он там. От Москвы близко. Придется туда прокатиться. Одну из своих машин Олег искать не станет. Престиж ему дороже, чем беглая жена. Ему только на руку, что она сбежала. Она села в машину фирмы мужа и поехала в Тверь.

Полина приехала в Тверь днем. Перед въездом в город ее внимание привлек киоск с надписью «Квартирное бюро». Она притормозила напротив и направилась к будке.

– Я бы хотела снять квартирку в тихом районе. На месяц, может, на два. Все будет зависеть от обстоятельств.

Женщина, сидящая в будке, внимательно осмотрела приезжую.

– Вы что-нибудь слышали о клубе «Ожидание»?

– Нет, я впервые в Твери.

– Вы работаете?

– Нет.

– Для вас есть хорошая высокооплачиваемая работа. По договору. Трудовая книжка не нужна. Вот, возьмите карточку. Клуб найти трудно, но за полсотни любой таксист вас доставит на место.

– А что мне с вещами делать?

– Я дам вам квартиру в частном секторе, оставьте там. Очень дешево, но с соседкой. Если захотите, то мы вам поменяем площадь на более комфортабельную. Просто у меня на сегодня ничего нет, все уже забронировано. Я не предлагаю вам отель, где частенько воруют вещи.

– Хорошо. Я посмотрю жилье, а потом дам окончательный ответ.

Женщина выложила ключи на стойку.

– Вещи завезете по дороге в клуб. Детали обсудите с директором. Днем он всегда на работе. Не теряйте времени. Сейчас я вызову такси. Дам ему маршрут, а вы езжайте за ним. Он отвезет вас домой, где вы можете оставить машину, сесть в такси, и он доставит вас в клуб.

– Мне ваша идея нравится.

Такси приехало через пятнадцать минут. Шофер поторговался пять минут и согласился на сто рублей. Смешные деньги по московским меркам. Сели в машины и поехали. Квартира-клоповник ей не понравилась. Зато замки были крепкими. В конце концов, она быстро решит свои проблемы, и ей плевать на ночлег. Таксист по собственной инициативе занес в дом четыре белых кожаных чемодана. Соседки в комнате не было, так что знакомство откладывалось на вечер, но в комнате стояло две больничные койки. Ужасное жилье! Но у нее была цель, ради которой приходилось мириться с любыми проблемами. Оставив вещи, Полина села в такси, и они направились в клуб. Дорога заняла минут десять.

Полине стало интересно, что за работу ей предложат? Она увидела театральный зал с огромной люстрой. Только вместо театральных кресел здесь стояли столики с подсвечниками. На сцене танцевали девушки в чулках, на высоких каблуках и в купальниках разного цвета с тугим корсетом. Пожалуй, в Москве такого зрелища не увидишь. Девушек опекал балетмейстер. Разноцветные софиты освещали сцену. Немного аляповато и ярко, зато заманчиво и возбуждающе.

По выданной бумажке закоулками ее проводили к директору. Огромный кабинет с кожаными креслами и диваном.

– Леонид Суренович, новенькая.

Невысокий человек кавказской национальности резко обернулся.