Углицкое дело - Сергей Булыга

– Дела у меня важные. И их у меня много. Но мы тебе из-под земли найдем, если что! Где ты живешь, я знаю. А ты ничего не знаешь, понял?! Чтобы молчал, как те рыбы, которые Давыдку съели! Понял?

Карп кивнул, что понял. Маркел усмехнулся и сказал:

– Иди, иди, догуливай, – и при этом кивнул на ворота. И тут вдруг вспомнил и спросил: – А как это у Евлампия такое славное винишко получается? Чем он его чистит? Я спросил, а он сказал: тайна!

– Да какая это тайна, – сказал Карп. – Это ему ее Андрюшка чистит.

– Какой Андрюшка? – спросил Маркел.

– Андрюшка-травник, – сказал Карп. – С Конюшенной слободы.

– С Конюшенной? – спросил Маркел. – А там где?

– А прямо напротив Фроловских ворот, первый дом с краю, – сказал Карп. – Второй – братья Григорьевы, а первый – он, Андрюшка-травник, сын Мочалов.

– Ага, ага, – сказал Маркел. – Ну, смотри, сильно не гуляй! – И усмехнулся, развернулся и пошел обратно в город. А Карп пошел в кабак.

Время тогда было послеобеденное, тихое. Маркел опять шел по площади в сторону моста к Никольской проездной башне и думал о том, что ему надо обязательно проверить этого Андрюшку-травника. Но сперва нужно, думал Маркел дальше, о нем еще что-нибудь выспросить. Или, может, еще дальше подумал Маркел, раньше всего нужно опять сходить к святому Николе и послушать, что он теперь скажет. Подумав так, Маркел остановился и посмотрел на церковь (церквушку) Николы Подстенного, а после уже даже повернулся, чтобы к ней идти, но тут его окликнули. Маркел обернулся и увидел, что его зовет стрелец, который стоит на мосту через ров. Маркел опять развернулся и пошел к стрельцу. Когда он подошел к нему, стрелец сказал:

– Тебя боярин Михаил Нагой велел искать, тебя давно ищут. А ты где был?

– Служба у меня такая – быть по всяким разным местам, – уклончиво сказал Маркел, после чего спросил: – Что ему от меня нужно?

– Допросить тебя хотел, – сказал стрелец.

– Он меня? – удивился Маркел.

– А что, ты его, что ли? – дерзко спросил стрелец. И также дерзко прибавил: – Иди скорей! Боярин долго ждать не любит! Где его хоромы знаешь?

Маркел сказал, что знает, и пошел мимо стрельца на мост, а там прошел через башню, а там мимо запертой губной избы налево и разных служб направо, прошел еще, и там же, с правой руки, подошел к палатам боярина Михаила Нагого. Палаты были деревянные, но все равно очень видные, с высоким каменным крыльцом, на крыльце стояли сторожа, все как один широкоплечие, щекастые, с серебряными бердышами на плечах. Всего их было шестеро. У князя Семена в Москве и то только четверо, не удержавшись, подумал Маркел. Ну да князь Семен не царевичев дядя, подумал Маркел дальше, подошел к крыльцу, снял шапку и назвался. Один из сторожей сказал, что проходи. Маркел мимо них поднялся на крыльцо и вошел в нижние сени. Там на лавке у стены сидел еще один сторож, он встал и сказал сердитым голосом, что где это кого черти носят, после чего велел идти за ним, и Маркел пошел за ним наверх.

Там были еще одни сени, но уже светлые и чистые, и на полу был постелен ковер, и тамошние сторожа сидели на мягкой лавке и при виде Маркела не встали, а только один из них спросил, что это ли и есть тот самый Косой. Маркел Косой, сказал Маркел, нажимая на слово «Маркел». На что тот говоривший сторож только пожал плечами, а после велел подождать, а своему товарищу велел сходить узнать, желают ли видеть. И тот как ушел, так после долго его не было обратно, первый сторож сидел себе на мягкой лавке да позевывал, а Маркел стоял как столб в дверях и ждал, что будет дальше. После и первый сторож встал и ушел вслед за вторым, а Маркел остался стоять в том же месте. В другой раз он только бы обрадовался такому случаю, когда можно без всякой помехи вспомнить всё, что за день виделось, и обдумать это со всех сторон, и не по одному даже разу.

А тут ничего не думалось! Думалось только одно: что если бы Маркел тогда пошел не сюда, а к Николе, Никола бы его уже надоумил идти к тому Андрюшке, потому что от Андрюшки, чуялось Маркелу, ниточка быстро потянется дальше и вытянется к самому ножу. А тут он только понапрасну время тратит. И так Маркел думал еще немало времени примерно об одном и том же, когда наконец открылась дверь, вышел первый сторож и сказал идти за ним.

На этот раз, через еще одни, уже очень богато убранные сени Маркел вошел в уже совсем богатую светлицу (у князя Семена такой тоже не было), где на широкой мягкой лавке сидел боярин Михаил Нагой, одетый по-домашнему в красный татарский шелковый халат. А возле окна стоял, одетый тоже просто, Михаилов брат Григорий. Маркел им поклонился, то есть вначале одному, потом второму, а уже только после поклонился образам. Григорий на это только кашлянул в кулак, а Михаил строго свел брови и сказал:

– Слыхали мы про тебя всякое. А ну посмотри в глаза!

Маркел посмотрел.

– Косой! – громко сказал Михаил. – Ну да ладно. Сейчас выпрямим! – После чего еще строже спросил: – Тебя кто сюда послал?

– Государь Феодор Иоаннович, – сказал Маркел. – Брат вашего почившего племянника Димитрия.

– Сам знаю, кто такой Феодор! – в сердцах сказал Михаил. Но не удержался и спросил: – Так сам и послал, что ли? Вот сам так тебе говорил, как я тебе сейчас?!

– Конечно нет, – сказал Маркел. – Кто я ему такой? Червь ползучий. А это он призвал к себе моего господина, князя Семена Лобанова, из славных князей Ростовских, и сказал ему: Семёнка, а ну-ка дай мне для наиважной службы своего самого наилучшего раба, как его зовут, забыл. Князь Семен сказал: его зовут Маркелом. Царь тогда сказал: давай Маркела. Князь Семен дал, и я поехал.

– Хе! – сказал боярин Михаил и посмотрел на своего брата, который тоже усмехнулся, а после опять оборотился к Маркелу и сказал: – А чем ты такой наилучший?

– Мне что ни велят, все сделаю. Я на аршин под землю вижу. – Боярин Михаил открыл рот, чтобы сказать, но Маркел сказал быстрее: – Это так только говорится, конечно, а на самом деле я просто везучий, то есть за что возьмусь, все вывезу. Так же и с этим делом будет: я злодея выищу.

– Какого злодея? – спросил боярин Михаил. Маркел молчал. – Ведь же, – продолжал боярин Михаил, – боярин Василий говорит, что никакого злодейства тут не было, а что это Митя сам упал на нож и закололся. Или это ты, – сказал он уже громче, – меня за злодея держишь, потому что будто это я велел людям убить Мишку Битяговского?! Так?!

– Нет! – сказал Маркел. – Так я не говорил. И боярин Василий тоже не так говорит. Да он и не будет спешить говорить. А он сперва все наверняка вызнает, а уже только после скажет.

– Скажет! – сердито сказал боярин Михаил. – Да он все скажет, что ему прикажут. Знаем мы его! А вот тебя пока не знаем! – сказал он дальше и замолчал и стал и вправду очень пристально рассматривать Маркела.

Маркел смотрел ему в глаза. Боярин Михаил опять сердито хмыкнул и посмотрел на боярина Григория. Боярин Григорий сказал: