Хранительница тайн - Кейт Мортон

Сегодня к ее обычному воодушевлению добавилось нечто иное. Она могла бы не спешить – Долли вышла из дома заблаговременно, проследив, чтобы леди Гвендолен проглотила свои три глотка хереса, после которых ей был нипочем любой налет (гордая старая леди и мысли не допускала о том, чтобы спуститься в бомбоубежище), но ее захлестывали чувства. Долли казалось, что она способна пробежать сотню миль и даже не запыхаться.

Хотя нет, а как же чулки? Ее последняя целая пара. Одно неверное движение – и придется рисовать стрелки на ногах карандашом для глаз, как простушке Китти. Ну уж нет, ни за что.

Чтобы не искушать судьбу, Долли вошла в автобус возле Мраморной арки и устроилась на задней площадке, где какой-то самоуверенный тип с несвежим дыханием вещал о способах жарки печенки. Вот сам и ешь свою требуху, едва не выпалила она напоследок, выскакивая сразу за площадью Пиккадилли.

– Доброй ночи, детка! – пожелал ей пожилой мужчина в форме бойца противовоздушной обороны.

В ответ Долли махнула рукой. Двое солдат, выводивших пьяными голосами «Нелли Дин», подхватили ее под руки, закружили и чмокнули в обе щеки. Долли расхохоталась, а бравые вояки, явно прибывшие домой на побывку, продолжили свой путь.

Джимми ждал ее на углу Чаринг-кросс-роуд и Лонг-акр. Долли увидела его на освещенной луной площади – именно там, где он обещал быть, – и задохнулась от радости. Все-таки Джимми Меткаф очень красив. Он оказался выше и худее, чем запомнилось Долли, но непослушные темные пряди и скулы, при взгляде на которые казалось, будто сейчас он скажет что-то на редкость остроумное, она узнала с первого взгляда. Долли приходилось видеть красивых мужчин (шла война, и строить глазки солдату, прибывшему на побывку, считалось гражданским долгом любой девушки), но в Джимми было что-то особенное, какая-то мрачная животная сила в сочетании с силой характера, заставлявшая сердце тревожно замирать в груди.

Джимми был таким правильным, таким честным и прямодушным, что порой Долли не верилось, что он принадлежит ей. При виде Джимми в черном смокинге, который она сама велела ему надеть, Долли чуть не взвизгнула. Вечерний костюм сидел на нем как влитой, и не знай Долли правды, она решила бы, что перед ней – настоящий джентльмен. Вытащив из сумочки помаду, она поправила линию губ и защелкнула зеркальце.

Затем оглядела коричневое пальто, отороченное на воротнике и манжетах норкой (так ей хотелось думать), хотя возможно, что и лисой. Фасон вышел из моды лет двадцать назад, но выбирать не приходится. Кроме того, такие вещи никогда не устаревают. Так говорила леди Гвендолен, а она знала в этом толк. Долли поднесла рукав к носу – запах нафталина еще ощущался, хотя Долли проветрила пальто перед окном ванной, а потом щедро опрыскала духами. Неважно, в запахе гари, что висел над Лондоном в эти дни, никто и не заметит. Поправив бриллиантовую брошку на воротнике, распрямив плечи и взбив кудряшки на затылке, Долли выступила из тени – сказочная принцесса, богатая наследница, девушка, у ног которой лежит весь мир.

Джимми успел продрогнуть и только-только поднес к губам сигарету, как увидел ее. Ему пришлось всмотреться, чтобы узнать свою Долли: шикарное пальто, темные волосы, блестящие в лунном свете, уверенная поступь длинных ножек. Сердце Джимми сжалось – она была так хороша, так свежа и элегантна! С тех пор, как они виделись в последний раз, Долли неуловимо изменилась. Эх, если бы только это, поежился он в старом отцовском смокинге. Хуже всего, что с тех самых пор Долли от него отдалилась. Внезапно Джимми особенно остро ощутил глубину разделяющей их пропасти.

Она подошла, благоухая духами. Джимми хотелось быть остроумным и светским, хотелось сказать ей, что она самая красивая девушка на свете и что он любит ее, как никто никогда не любил. Ему хотелось найти слова, которые преодолели бы отчуждение, хотелось, чтобы она узнала о его работе военного фотокорреспондента, о славе и деньгах, которые предрекал ему издатель, «когда все это закончится». Но ее красота посреди разрухи, сотни ночей, проведенных в думах о будущем, тот далекий летний день у моря… чувства переполнили Джимми. Он смущенно усмехнулся, притянул Долли к себе и крепко поцеловал.

Его поцелуй был словно сигнал к бою, и Долли сразу успокоилась. Целую неделю она предвкушала этот вечер. Ей хотелось потрясти Джимми, хотелось, чтобы он увидел, как она повзрослела, настоящая светская дама, а не скромная школьница, которую он встретил когда-то в Ковентри. Долли приосанилась, как требовалось по роли, и заглянула Джимми в глаза.

– Привет, – промолвила она с хрипотцой, вылитая Скарлетт О’Хара.

– И тебе привет.

– Как мило тебя видеть. – Долли запустила пальчики под лацканы его смокинга. – Ты сама элегантность.

– Ты про эти обноски?

Долли чуть не прыснула, но сдержалась (Джимми всегда умел ее рассмешить).

– Нам пора, – промолвила она важно, потупив глаза. – Впереди много дел, мистер Меткаф.

Долли продела руку под локоть Джимми и потащила его по Чаринг-кросс-роуд – туда, где змеился хвост очереди в клуб. К востоку слышался гул канонады, прожекторы лестницами Иакова уходили в ночное небо. У дверей «Клуба 400» самолет пролетел прямо у них над головами, но Долли было не до него: даже полноценный налет не заставил бы ее бросить место в очереди. У входа на них обрушились голоса, смех, музыка и та яростная неутомимая энергия, от которой кружилась голова. Долли пришлось вцепиться в рукав Джимми, чтобы не упасть.

– Тебе понравится. Тед Хит и его музыканты творят чудеса, а мистер Росси настоящий душка.

– Ты уже здесь бывала?

– Много раз.

Крохотное преувеличение: один-единственный раз. Но по сравнению с Джимми, который был старше, работал фотографом, путешествовал, встречался с разными людьми, Долли не могла похвастаться ничем особенным. Ей отчаянно хотелось выглядеть в его глазах искушенной и опытной дамой.

Долли рассмеялась и сжала его руку.

– И нечего на меня так смотреть! От Китти не отвяжешься, но ты должен знать: я люблю только тебя.

Рядом с гардеробом Долли остановилась, чтобы снять пальто. Сердце молоточком стучало в груди. Долли вспомнила все истории леди Гвендолен, все проказы, которые проделывали неразлучные сестрицы, танцы до упаду, красавцы мужчины, не дававшие прелестницам проходу, – и решительно сбросила пальто. Джимми подхватил его, Долли медленно повела плечиком и приняла эффектную позу (та-да-да-дам, леди и джентльмены!), являя взору Джимми то самое платье.

Алое, блестящее, ослепительное, скроенное так, чтобы подчеркнуть все изгибы фигуры – когда Джимми увидел платье, то едва не выпустил из рук пальто. Не сводя глаз с Долли, он растерянно передал гардеробщику свою ношу и получил взамен номерок.

– Ты… Долл, ты выглядишь… вот так платье!

– Что? – Долли дернула плечиком, копируя его манеру. – Ты про эти обноски? – Затем, снова став собой, подмигнула Джимми: – Пошли, нам пора.

И Джимми не возражал.