Мозгоед - Анастасия Монастырская

— Так ты гей, док? — Фима явно жаждал взять реванш за давнее унижение. Видимо, крепко я тогда шарахнул его мордой об стол. — Здесь все свои. Ты гей?

— С позиции практики — нет. Если же затронуть теорию — кто из нас не хотел попробовать?

Мне понравились их растерянные лица. Но для себя я давно уяснил — глупо стесняться того, что ты регулярно вытираешь жопу и ковыряешь в носу. Мои не совсем нормальные, с точки зрения общественной морали, наклонности, были как раз из этого разряда.

— В хороших клубах можно много чего интересного найти…

Они синхронно закивали, коллекция китайских болванчиков, да и только.

— Кстати, месяц назад в «Голубой устрице» я видел вашего Гошу.

— Так он что, тоже гей? — удивилась Саманта.

Марианна явно хотела что-то сказать, но, взглянув, на Егора, благоразумно промолчала.

— Не проверял, — я осклабился. — Но в «Устрице» его принимают как своего.

— А с кем он там встречался?

— Не поверите — с одним из спонсоров. Но спонсор денег не дал. Ваш проект сдох, так и не добравшись до финиша. Вы давно уже не интересны. Вы — никто. И по большому счету, народу глубоко безразлично, кто из вас получит этот заболоченный участок со всеми благами цивилизации. Гоша был уверен, что сможет вдохнуть в шоу новую жизнь. Черт, только сейчас осенило: может, он хотел сказать «вдохнуть в шоу смерть». Последний вариант зрителям понравится намного больше, чем протухшие истории любви.

— Все тот же вопрос: почему Гоша не может быть маньяком? — Инга не желала отступать от главного.

— Потому, что он творец, несмотря на то, что давно уже спятил. Кто сказал, что бог не может быть сумасшедшим?! Если бы он и решил кого-то убить на проекте, то это преступление было бы очень эффектно. К примеру, такая сцена: тебе, Алиса, вручают документы на участок, и в этот момент Инга или Фима тебя убивают. О такой концовке вспоминали бы годами. А ты, подобно Эве Дуарте, превратилась бы в настоящую легенду. Подвешивать глупую девочку к дереву или травить суп — не уровень Гоши.

— Тогда это Луша, — сказала Чудова, испуганно оглянувшись на корпус.

— А ей-то что за резон?

— Полинку она ненавидела, это всем известно, — Злата раскраснелась от собственной смелости: — А когда они Германа не поделили, то еле-еле друг с другом разговаривали. Дашка Лушу все время раздражала… Что же касается Паши, то он в первый же день сказал, что более самовлюбленной сучки в жизни не видел. Про остальных точно сказать не могу, но если покопаться, то, думаю, и там мотив найдется.

— Какие мы умные и дедуктивные! — ядовито откликнулась Алиса. — Любо дорого слушать! Только зачем на человека наговаривать? СлабС Луше в глаза сказать?!

— И скажу! — Злата инстинктивно сбавила обороты.

— Хвост подожмешь! — наступала Алиса. — Все никак успокоиться не можешь? Это ты терпеть Лушу не можешь! Потому, что ей завидуешь! У нее все есть! А у тебя, кроме твоей выскочки без роду и племени, ничего! Ты глупая и всеядная блондинка! И ты до сих пор от этого ярлыка избавиться не можешь. Даже работу найти не способна: всяк норовит облапать, да на диван завалить. Вот ты и мстишь. Подумаешь, Паша сказал! Он много гадостей говорил, за что и поплатился! Делать Луше больше нечего, как обижаться на «самовлюбленную сучку». Если здесь такая и есть, то это ты, Чудова!

Еще немного, и нас ждут женские бои без правил! Лично я поставил бы на Алису — та не только умела и любила причинять боль, но и не боялась принимать удары. Похвальное качество в городских джунглях! Но до драки дело не дошло. К моему великому сожалению, Боб и Март все-таки удержали своих амазонок — тушИ, девочки! Те тяжело дышали и с ненавистью смотрели друг на друга.

— Есть еще кое-что, о чем наши прекрасные дамы забыли упомянуть. — после небольшой паузы заметил Боб. — Топчак давно устала от проекта.

— Да это шоу ей всю жизнь сломало! — как ни в чем не бывало вклинилась Злата. — Сначала свадьба сорвалась, потом она не смогла уехать в США, хотя вполне могла получить там гражданство. Помните, она уже написала заявление об уходе, и Гоша вызвал Лушу к себе. Они минут десять поговорили, и Топчак сама порвала заявление. Сказала, что канал предложил лучшие условия, и что она остается. А какие тут условия? Разве можно со Штатами сравнить? Не пойму, чего она не ушла! Хлопнула бы дверью!

— Есть такое слово, детка, — ухмыльнулся Фима. — Шантаж, называется. Чем еще, как не шантажом удерживать смазливых и самонадеянных дурочек?!

Фима явно не шутил, знал, о чем говорить. «ТКТ шантажирует свою ведущую?» — хороший заголовок для желтой прессы. Но что такого особенного могла сделать светская львица, чтобы на нее смогли добыть компромат.

Алиса в упор смотрела на своего бывшего парня:

— Только не говори, что ты сам принимал в этом участие.

— Надо же! — почти искренно восхитился Фима. — Дура дурой, но иногда ведь случаются проблески. Конечно, я принимал в этом участие, и не только я. Кто еще найдет в себе смелость, чтобы признаться?! Чего молчим, мужики? Стыдно теперь? Да ладно, дело вполне житейское: перепила девочка и решила, что может расслабиться. Кое-кто помог. Самое смешное, что этой пленкой можно шантажировать не только Топчак, но и нас — мы теперь не менее знамениты, чем она. Мы все на крючке!

— Она же моя подруга! Ну, ты и сволочь! — прошипела Алиса. — Ненавижу!

— Когда-то ты любила меня именно за то, что я сволочь, — парировал Фима. — Ну и что? Зато со мной ты умела смеяться!

Они скрестились бешеными взглядами, и я не мог сказать, чего там было больше — ненависти или страсти.

Алиса не выдержала первой — отвернулась.

Фима сплюнул и засвистел какой-то мотивчик.

— Кого еще ТКТ шантажирует?

Молчание. Если тебя двадцать четыре часа в сутки снимает камера, то повод для шантажа всегда найдется. Стоит только смонтировать те или иные кадры, как получится скандальная картинка. И поди потом докажи, что ты не делал ничего, за что сейчас было бы стыдно. Вряд ли участники думали об этом, когда подписывали контракт. Когда впереди бликует слава, все остальное становится не так уж важно.

— Каждому человеку есть что скрывать, — глухо проговорила Алиса. — Не нужно трогать скелетов в чужом шкафу, док. Ни к чему хорошему не приведет.

Тогда о чем она просила рассказать Марта, перед тем, как хотела уйти с проекта?! И что связывает этих двух совершенно не похожих людей? Алиса прижалась к Марту и закрыла глаза. Тот рассеянно, словно болонку, погладил ее по голове.

За Мартом, не отрывая глаз, следила Инга. И я был готов на спор лишиться лучшего зуба, если в этот момент Инга не хотела кастрировать Марта на месте.

М-да, любопытный треугольник получается.

* * *

Меня всегда удивляло, что хорошие девочки инстинктивно тянутся к плохим парням. По сути, Фрейду нужно было начхать на заморочки бедняги Эдипа, и подумать о другом комплексе — барышни и хулигана. Связь не с тем парнем — в девяносто девяти процентов случаев гарантирует низкую самооценку, слезы, постоянные унижения, сумасшедшую надежду и как следствие болезненный разрыв. Это если тебе еще повезет. Если нет, ты всю жизнь проведешь при нем сухим банным листом и закончишь свои дни в грязном подъезде с фингалом под глазом и бутылкой паленой водки в руках. Но кто бы послушал умного человека — у каждого хорошей девочки своя голова на плечах! И потом они, покалеченные, истерзанные, ненавидящие всех и в первую очередь себя, калечат собственных дочерей. Но вот что странно: с другими плохие парни становятся шелковыми. Видимо, на каждого плохиша должна найтись своя дрянная девчонка.