Изгнанники - Василий Горъ

Увидев количество меток, отливающих синим, я первым делом посмотрела на датчик исправности тактического экрана: их было слишком много даже для системы, являющейся буфером между Окраиной и Метрополией.

Экран оказался исправен: датчик горел зеленым и даже не моргал.

«Тишкин был прав, – тут же мелькнуло в голове. – Руководство КПС окончательно съехало с катушек».

Доклады работающего в Метрополии «контрика» мы читали с завидной регулярностью. И лично беседовали с большинством прилетающих на Лагос членов семей Третьей Очереди. Истории о перегибах внутренней политики руководства КПС периодически вызывали у нас приступы неконтролируемого бешенства. А иногда и желание отомстить. Однако увиденный воочию результат внешней политики господина Мак-Грегора заставил все эти воспоминания померкнуть: в ближайшую к Окраине систему Метрополии уже перебазировали как минимум шесть кадрированных флотов ВКС. Более полутора тысяч военных кораблей! То есть треть создающейся новым командующим ВКС Приграничной Армии, «способной решать все поставленные Конфедерацией боевые задачи». Правда, «рулил» этой армадой не самый боевой генерал в ВКС – родственник Мак-Грегора, обладающий рядом совершенно фантастических личностных качеств: потрясающим самомнением, нереальными амбициями и ощущением собственной непогрешимости.

– Они что, действительно готовятся к войне? – в общем канале мыслесвязи раздался раздраженный голос Горобец. – Охренели? Может, имеет смысл начать думать?

– Думать? А зачем? – вздохнул Вик. – Есть мнение народа, есть Флюгер, способный вовремя повернуться по ветру. А остальное – от Лукавого.

– Что ж. Тогда пусть не обижаются, – злобно усмехнулась Линда. – Что висим? Полетели?

Пока Вик брал под контроль наши машины, я подключилась к общему каналу системы и, услышав панические вопли офицеров Приграничной Армии, дико расхохоталась: за какую-то минуту после нашего появления в системе успел воцариться самый настоящий хаос!

Сборным флотом одновременно пытались командовать как минимум четыре генерала. Причем если трое старались выстроить в защитные ордера в основном собственных подчиненных, то некий Лидер-двадцать шесть, перекрикивая всех, требовал вывести в первую линию линкоры всех шести флотов. И параллельно крыл матом капитанов МЗ-сорок шесть и МЗ-сорок восемь, пытающихся развернуть минные поля там, где он собирался вывешивать эти самые линейные корабли. К тому времени, как наши корветы пересекли орбиту Эквинда-три, к общему бедламу присоединился голос Лидера-тридцать семь. Очередной герой не начавшейся войны возмущенно требовал от специалиста по расстановке линкоров вернуть его подчиненных к Ключу-семь. И «не лезть туда, куда не просят».

– Что-то я начинаю дергаться, – видимо, слушая то же, что и я, минуты через три пробормотала Горобец. – Они же сами друг друга посбивают.

– Будем надеяться, что нет, – вздохнул Вик и направил машины к планете. – Хотя… «профессионалов» тут предостаточно.

Процесс «картографирования» Эквинда довел меня до истерики. Сбросив с пилонов боты, умчавшиеся в атмосферу, мы «записывали» идущие от них сигналы и в основном уклонялись от атак пытающихся нас сбить конфедератов. По большому счету, особенно напрягаться не приходилось – Вику хватало мерцания, маневров между высокими и низкими орбитами и моих щитов. Зато то, что творили защитники планеты, убивало наповал. Морально раздираемые противоречивыми приказами, флоты судорожно перестраивались из одного ордера в другой. МЗшки развертывали минные поля так, что мешали маневрам собственных кораблей. «Туман» в исполнении двух из шести флотов смотрелся как забрызганная синей краской тряпка. А количество схождений, в результате которых командиры чудом избежавших столкновения машин начинали крыть друг друга матом, превосходило наши самые смелые надежды.

– Как ты вообще ориентируешься в этом бардаке? – выкроив секундочку времени, поинтересовалась я у Вика. – Я бы на твоем месте уже застрелилась.

– Ты же как-то режешь «Москиты», не правда ли? А ведь их тут – не одна тысяча, – отбрил меня он. – Наверное, приблизительно так же.

– А мне тут даже нравится, – захихикала Линда. – Потрясающее зрелище! Как раз для эстета! Кстати, будь здесь Томми, он бы, наверное, плакал от восторга.

– Слышь, Линда! Пострелять хочешь? – внезапно поинтересовался Вик.

– Угу, – не успев подумать, мгновенно отозвалась Горобец. – В кого?

– Видишь эту тушку? – подсветив алым один из героически прущих на нас эсминцев, спросил он. – Давай-ка, спили ему движки!

– Одурел? – проследив траекторию его полета, взвыла я. – Он же рухнет в атмосферу!

– Не рухнет. Я сейчас его слегка доверну.

– Ну, вот, а ты боялась, – секунд через тридцать захохотала Горобец. – Босс не ламер, в игре шарит!

Последние пятнадцать минут, необходимые ботам для того, чтобы завершить процесс аэрофотосъемки, мы провели гораздо веселее, чем первые двадцать пять: разошедшаяся не на шутку Линда уродовала один корабль за другим, а я… я думала о том, что звенья Семенова и Вильямс, в данный момент развлекающиеся у Ниппона и Пенты, лишены такой великолепной возможности отомстить. И жалела, что на корвете нет портативного аналога межсистемного передатчика, сборку которого должны были вот-вот завершить на Лагосе.

– Слышь, босс, а Игорь и Элен что, в пролете? – видимо, думая о том же, о чем и я, неожиданно поинтересовалась Горобец.

– Почему? – мгновенно врубившись в суть вопроса, удивился Вик. – Я разрешил им действовать по ситуации. И по возможности обходиться без жертв. А исходя из того, что с фантазией у них все в порядке…

– Прямого приказа НЕ СТРЕЛЯТЬ не было? – на всякий случай уточнила она.

– Нет.

– Тогда, думаю, десятка по полтора бортов они все-таки сковырнут.

– Вот вернемся и посчитаем, – ухмыльнулся Волков. – Ладно, хрен с ними, с оставшимися целыми ботами. Пора прыгать к Старой Земле.

– В квартире кто-то есть, – не отрываясь от сканера, буркнул Клешня. – Я думаю, это она.

– А почему комм не отвечает на вызовы? – угрюмо посмотрев на подчиненного, спросил Ингвар. – Я дозванивался почти сутки!

– Думаю, ее просто достали, босс! Вряд ли «доброжелатели» ограничиваются только обновлением граффити.

Включив обзорный экран «Митсу-Элит», Жало понял, что имел в виду Клешня, – практически вся крыша жилого комплекса «Рассвет» оказалась изуродована разнообразными рисунками и надписями, выполненными несмываемой флуоресцентной краской. Места для желающих оставить свой след на сравнительно небольшом участке, лишенном антивандального покрытия, было немного, поэтому каждый следующий автор творил поверх «шедевра» предыдущего. Получившаяся картина смотрелась сюрреалистически – на фрагменты оскаленных морд Демонов налезали изображения крестов с распятыми вверх ногами невообразимыми уродами; обрывок фразы «Смерть Де…» завершался лаконичным требованием «Вон!»; над схематически нарисованной гильотиной почему-то красовалось лицо, плачущее кровавыми слезами. Видимо, символизируя образ одной из жертв бойни на Эквинде.