Сладкое лекарство от бессонницы - Шарлотта Филлипс

– Наверное, это очень страшно.

– Да. Но в то же время я на это подписывался. Я знал, чем рискую. Мы все знали. Я всегда шел на задания с открытыми глазами. И я не собирался раскисать после той трагедии. Особенно если учесть, что я остался жив, как бы в насмешку над солдатом, который свою жизнь потерял. – Он уставился в пол. – Рядовой Сэм Уокер, вот как его звали. Солдата, который погиб.

В зале надолго повисла тишина, а когда Алекс снова заговорил, он был весь словно комок нервов.

– Это была его первая настоящая операция, и иногда человеку требуется время, чтобы привыкнуть. Вдруг оказывается, что это вовсе не учения, что все по-настоящему, и люди… ну некоторые люди с этим не справляются, вот и все. Когда я это замечал, я старался вмешаться, оказать человеку моральную поддержку. Он… в общем, у него имелись определенные проблемы, и я пообещал ему присмотреть за ним. Прикрыть ему спину.

Он сделал судорожный вдох и поднял на нее взгляд. В его глазах было столько боли и страдания, что у нее сжалось сердце.

– Когда ты сказала об этом в ту ночь… ну о том, что я прикрою твою спину, а ты мою, я словно вернулся в прошлое. Я запаниковал. Вот почему я так быстро ретировался, вот почему не стал обсуждать это с тобой и прислушиваться к голосу разума. Вот что я имел в виду, когда говорил, что не подхожу тебе. Я рассчитывал быстро встать на ноги после взрыва. Как одержимый занимался по реабилитационной программе. Я говорил тебе, что сам со всем справляюсь, что у меня все под контролем, что дела идут на поправку, и в тот момент я сам верил в это. – Он тяжко вздохнул. – Думаю, я пытался убедить в этом не столько тебя, сколько себя. И я знаю, что должен был обратиться за помощью, но мне было стыдно.

Она покачала головой, но он поспешил продолжить, словно боялся остановиться и уже никогда не вернуться к этому вопросу.

– Я чувствовал себя таким слабым, – прорычал он, глядя в потолок и взъерошивая короткие волосы. – Я типичный солдат, Лара. Я изо всех сил старался превзойти отца, без оглядки карабкался вверх по служебной лестнице, хотел доказать, что получил свое звание не только благодаря семейным связям. А когда все пошло прахом, я растерялся. Я понятия не имел, кто я теперь, и конечно же не считал себя подходящей парой для такой прелестной и умной девушки, как ты. Я легко отделался, Лара. Водитель получил ужасные ранения, а Сэм погиб. Я был старшим по званию в том транспорте и ничего не смог сделать для них.

Алекс сжал голову руками, его всего колотило, дыхание было тяжелым, прерывистым. Она вскочила на ноги прежде, чем поняла, что собирается сделать, и прижала его к себе. Он ухватился за нее, как за спасательный круг, и уткнулся ей в волосы.

– Как я мог приглядывать за тобой после такого провала? – горячо прошептал он.

– Это не было провалом, – сказала она, крепко обнимая его. – Не ты заложил ту мину. Ты ни в чем не виноват.

Она продолжала обнимать его, и постепенно дрожь унялась, плечи немного расслабились.

– Я не в состоянии сам разобраться в этом, – сдавленно проговорил он через минуту. – Я знаю, что отверг твою помощь, практически швырнул твое предложение тебе в лицо, но я очень прошу тебя передумать.

Лара оторвалась от него и сделала шаг назад.

– Что изменилось? – спросила она, глядя ему в лицо. – Почему я должна поверить, что это не пустые разговоры, что ты не наобещаешь мне всякого, а потом не начнешь снова тайком заваривать эспрессо или глотать пилюли с кофеином?

– Потому что на этот раз я обращусь за помощью.

Он, не глядя на Лару, достал из кармана пиджака пачку документов и протянул ей. Она взяла их и пробежала глазами.

– Благотворительное военное общество?

– У них есть телефон доверия. Поддержка бывших военных, страдающих от посттравматического синдрома. Кошмары, беспокойство, все это обычные проявления ПТСР. Я собираюсь съездить на консультацию, послушать, что они могут мне предложить. Больше никаких притворств, что мне становится лучше, если просто не спать. Я знаю, что это будет нелегко, и я не прошу тебя дать ответ прямо сейчас. Мне была невыносима мысль о том, что ты думаешь, будто наш разрыв как-то связан с тобой или твоими недостатками. Проблемы у меня, а не у тебя. – Он взял ее за руку. – Я очень хочу быть с тобой. Но мне до сих пор кажется, что я недостаточно хорош.

Разве признание того, что у тебя есть проблемы, не первый шаг к выздоровлению?

Она посмотрела на него:

– Меня не надо спасать и за мной не надо приглядывать, Алекс, так что перестань думать, что ты обязан это делать. Я всю жизнь прекрасно справлялась сама. Если мы собираемся жить вместе, то я хочу в кои-то веки стать частью команды. Не быть самой по себе. Это означает искренне делиться всем – и плохим, и хорошим. И никаких дурацких идей насчет того, чтобы закутать меня в теплое одеяльце и скрывать от меня все, что мне, по-твоему, может не понравиться.

– Это значит «да»?

Ее губы тронула легкая улыбка.

– Все не так просто. – За последние несколько дней после его отъезда она хлебнула хорошую дозу реальности. Это заставило ее вновь сосредоточиться на своих бизнес-планах и амбициях. – Даже если это «да», через несколько недель я все равно перееду. Я понятия не имею, что будет дальше. Мне нужно серьезно обдумать свои планы.

– Перебирайся ко мне, – тут же предложил он, поймав ее руки. – По крайней мере, пока. Поппи не будет против, я это точно знаю. Ей понравилось жить с тобой. Быть может, это звучит так, будто наши планы кратковременны, но это просто организационный момент. Я готов на долгосрочные отношения, если ты не против. Если ты дашь мне второй шанс. Больше никаких секретов, обещаю.

Ее до глубины души тронула откровенность, с которой он рассказал ей о своем прошлом. Это было нелегко, если учесть, как яростно он отрицал его трагические последствия перед всеми, включая самого себя. И, само собой разумеется, их дорога не будет усыпана цветами, по крайней мере пока. Но, черт побери, когда ее жизнь была легкой?

Она пожала его руки. Может, они сумеют найти друг в друге тихую заводь, в которой оба так отчаянно нуждаются.

– Ладно, – кивнула она наконец. Он тут же заключил ее в свои объятия и прижался губами к ее губам, и она растворилась в его бесконечном поцелуе.

– С одним условием, – сказала она, оторвавшись от него, чтобы набрать в легкие воздуха. – Никаких тренировок для меня. Никогда.