Жизнь и смерть наместника Ритхана - Екатерина Бакулина

Уже побелевшие щеки Харо пошли красными пятнами.

– Вы мне угрожаете?

– Нисколько! – Эйдан даже улыбнулся. – Зачем мне вам угрожать? Я полагаю, все это и в ваших интересах, вы ведь малькасиец по крови, деловой человек, у вас строительство в Ирай Тохе, торговля, связи… Новая Резня вам не нужна. Новые проклятия вам не нужны, вдруг это затронет и вас тоже. Какой смысл вам отказываться?

Почти истерическая кривая ухмылка на губах Харо.

– Вы хотите, чтобы я помог вам разобраться, господин наместник?

– Да, – спокойно сказал Эйден, глядя ему в глаза. – Я уверен, вы знаете об исследованиях и теориях вашего дяди больше, чем я. Думаю, вместе мы могли бы найти выход из сложившейся ситуации.

Тут главное говорить спокойно и уверено. Эйден умел. Он вовсе не угрожает, не стоит думать так. Никаких подозрений, что вы! Он просит хорошего человека о помощи.

– Моего дяди… – хмыкнул Харо.

– Вы же понимаете, что по своим каналам я могу узнать многое. Если, конечно, знать, что искать.

Харо покачал головой.

– Боюсь, что я, как раз, ничего не знаю. Даже если моей матери было что-то известно, то мне нет. К тому же, вы сами говорите, для подобной работы нужен хороший менталист. Но я не унаследовал дара, совсем. Хорошие менталисты редкость в империи.

– А ваша сестра? – сказал Эйден.

И вот тут глаза Харо вспыхнули.

– Чего вы хотите?!

– Все очень просто, господин Харо, – сказал Эйден мягко и примирительно. – Я просто хочу жить. Вы же знаете, что на мне лежит проклятие. Полагаю, его можно не только разбудить, его можно снять. Если вам известно об исследованиях Патрика Броди, то это могло бы помочь мне. В вашем роду были менталисты. И даже если не ваша сестра, то, уверен, у вас есть на примете кто-то. Хойне с сильным даром у меня на примете уже есть. Если вы поможете мне решить мою проблему, то, возможно, я смогу чем-то помочь вам. Я уже сказал, что не пытаюсь угрожать вам. Я ищу варианты сотрудничества. У меня есть деньги, есть связи, есть возможности что-то изменить. Я просто хочу избавиться от проклятия, господин Харо.

Это ведь так просто. Каждый всегда хочет чего-то для себя.

Эйден говорил так уверено, что почти действительно верил сам. Каждому слову. Хочет ли он освободиться? Конечно, хочет. Кто бы не хотел?

– Почему вы не приехали сюда раньше, как частное лицо? – Харо внимательно смотрел на него. – Полагаю, тогда нам было бы проще договориться.

Значит, договориться можно?

– Жизнь так непредсказуема. Я не знал, где искать. Понял только, когда приехал, совершенно случайно. Ваше имя на бумагах, редкое: «Тиммет Монтгомери», вы родом из северного Ритхана, я навел справки. Подал запрос в Солеро. И вот… – Эйдан развел руками. – Полагаю, еще не поздно найти пути сотрудничества. Взаимовыгодные.

– Мне нужна ваша помощь, госпожа Орах, – он сидел в кресле в гостиной, глядя даже не на Тайру, а перед собой. Резкая складка между бровей, сжатые зубы.

Словно ночью рядом с ней был совсем другой человек. Даже голос другой, резкий.

– Тайра… – попыталась исправить она.

Он покачал головой, очень мрачно.

– Не думаю, что это уместно сейчас. Я втянул вас в эту историю, и теперь, пожалуй, вариантов остаться в стороне уже нет. И собираюсь втянуть еще больше. Но, с другой стороны, мне очень страшно отвернуться и… Я не знаю, как лучше, госпожа Орах. Но вчерашней истории на кладбище мне хватило, не хочется повторять. Возможно, будет лучше, если вы будете рядом и на виду.

Он нервничал. Сидел, сцепив пальцы перед собой. Сосредоточенно. Чувствовал себя виноватым и не знал, как это исправить. Словно именно он виноват во всем.

– Меня втянули в эту историю задолго до того, как вы приехали, Мор, – и Тайра решила не сдаваться. – Еще тогда, когда Каро решил жениться на мне. Когда нашел в глуши одаренную девочку хойне, привез сюда. Ему нужна была правильная кровь, чтобы его дети, правнуки Шимура Маэйра, могли продолжить род, чтобы дар остался. Меня не посвящали в дела семьи. Я знаю, что у Каро и Нимаша были разногласия, но когда за Каро пришли, когда его пытали, когда казнили потом – в стороне уже никак не остаться. Я знаю, что Тиммет использовал меня и мой дар, но тогда я хотела того же – мести. И не стыжусь этого. Когда он привез меня туда, когда показал тела моих детей, я… Что-то сорвалось тогда. Вся ненависть выплеснулась. Еще год, наверно, я жила как в тумане. Потом как-то… я не знаю… Я знаю, что черный круг постепенно отравляет землю вокруг. Знаю, что постепенно отравляет ненавистью сердца людей на много миль вокруг. Если в моих силах будет что-то изменить, то я это сделаю. Пока я просто не понимаю что. Но если у вас есть решения – скажите. Я готова.

Эйден быстро глянул на нее и отвернулся снова.

– Думаю, совсем скоро начнется вторая Резня, – сказал он. – К этому шло давно, если не вышло с первого раза, то нужно добить теперь. Но теперь все развивается как-то слишком быстро. Императорские войска не успеют подойти… они уже в пути, но не успеют… даже маги, скорее всего, не успеют, мы оказались не готовы. Нам нужно еще хоть неделю, но недели, скорее всего, не будет. И больше всего мешает то, что не все имена известны и не все доказательства есть. А бить по площадям, это… – Он поджал губы, втянул носом воздух. – Мы снова можем упустить что-то важное, и дело выйдет на третий круг.

Страшно. Он так спокойно и так уверенно говорил все это, что Тайра даже не сомневалась.

В Солеро все знали. Знали, что так будет. Что смерть Боргена не случайна, и что новый наместник, тем более такой, заставит колесики нового бунта завертеться быстрее. Но слишком быстро… здесь тоже понимают, для чего Эйден приехал, и хотят успеть.

И все равно пока картинка не складывалась.

Спрашивать, что случилось – глупо, Тайра видела и сама. Расширение круга, люди с черными глазами, то, что вчера случилось с ней самой.

– Чего они добиваются? – спросила Тайра. – Избавиться от власти императора? Изгнать всех малькасийцев с этой земли? Из-за денег? Из-за рудников, да? Я знаю, что они совсем не истощились, доказательств у меня, конечно нет, я просто слышала еще от Каро… но империя не должна об этом знать.

Эйден усмехнулся, как-то очень нехорошо.

– А доля в рудниках принадлежит вам, да? То, что принадлежало раньше Мириан Маэйра, теперь ваше? Большая доля?

– Двадцать пять процентов, – сказала Тайра. – Еще двадцать пять принадлежало Нимашу, и пятьдесят, по закону – короне.

Эйден кивнул.

– Из-за рудников, – согласился Эйден, вздохнул. – Корона, конечно, свою долю не получает, рудники официально закрыты. И совсем не надо, чтобы кто-то, включая новых наместников, знал, что добыча все еще ведется. У Боргена были подозрения, но не было доказательств. Они пробили новые выходы в шахты, каким-то образом прикрыли… А теперь там черный круг – не пробиться совсем. Борген вообще очень много успел узнать, очень тихо, спокойно, не привлекая внимания. Но он не знал того, что совершенно случайно знаю я. Они не от только власти империи хотят избавиться, но и от хойне. Война и давние противостояния – как всегда, хороший предлог для решения своих задач. Скажите, госпожа Орах, вы ведь встречались с Нитой Кастадо? Невесткой Мально, женой Гектора?