Танец с Тенью - Нани Кроноцкая

„Современный человек – это тот, кто умирает не от смерти, а от страха смерти и не от самой боли, а от страха боли, где он падает в обморок иногда просто при виде крови.“(Фридрих Вильгельм Ницше)

День выдался насыщенным.

К вечеру у всей компании болели ноги, животы и сводило зубы.

Отчасти от смеха, отчасти от бесконечных прогулок «по достопримечательностям», отчасти – от количества съеденного фастфуда.

Леонид, виновный в утреннем недоразумении между легендарными ведами, был сегодня просто невероятно бесподобен.

Он исполнял желания, виртуозно их угадывая. Он точно тамада на кавказской свадьбе подкидывал сиятельной компании приключения и развлечения. На серьезные разговоры у великих не оставалось ни сил, ни времени. Возможно, оно и к лучшему.

Лишь уставшая и натершая ноги Арина едва ковыляла, отчего-то гордо отказываясь от помощи. Она была раздражена, огрызалась и хмурила золотистые брови.

В конце концов, уже по пути к отелю, в котором разместился Павел, Фил решительно подхватил ее под локоть и, попрощавшись со всеми, увел по мостовой извилистой улочки.

Сердечно попрощавшись с Ди, Леонид тоже стремительно откланялся, оставив ее в обществе Паши и Ильи.

Венди перевела взгляд на задумчивого Канина.

– Да. Я снова хочу есть. Метаболизм. И вы – я уверен – тоже. Венди, тебя где разместили?

– В хостеле на Артековской.

– Жмоты. У тебя там вещей много?

– Один кроссовок.

Ди нервно хихикнула, вдруг поняв, что Паша деликатно намекает на ее весьма потрепанный вид.

С момента прибытия в Гурзуф она успела вляпаться в великое множество неприятностей, а вот привести себя в порядок и переодеться – не успела. Нет, кроссовка теперь было два. И потертые Аринины джинсы вкупе с футболкой с плеча Леонида даже имели свой шрам. В больничной пижамке она смотрелась бы еще импозантнее. Вот только вид ее одеяние имело уже довольно неопрятный.

Нет, Ди, конечно, была антропоморфом, а оборотни вообще довольно равнодушно относились к одежде. Но Павел Канин был ведуном, а это значит – пижоном и светским львом. Рядом с собой подобного безобразия он бы никогда не потерпел.

Да и общество безупречного Корвуса (предпочитающего молчать), на черном костюме которого не было ни пятнышка, ни ниточки, остро контрастировало со взлохмаченной и потрепанной ярко-белокурой Ди.

Два стиляги, подобрали на панели… Дальше можно было пофантазировать.

Она вздохнула. Где-то в кармане штанов валялась банковская карта от конторы, безлимитная. Но топать усталыми ножками в хостел с перспективой возвращения потом сюда никакого желания не было. Категорически.

Паша, внимательно за ней наблюдавший, выждал положенное время до окончания ее мыслительного процесса, усмехнулся и повернул Ди за плечи в сторону отеля. Роскошного, надо сказать, отеля – лучшего в Гурзуфе.

– Подумала? А теперь пошли. У меня номер на несколько комнат. Я же знаю тебя много лет. Одежду заказал еще утром. Примешь душ, переоденешься и спускайся в ресторан, я тебя догоню.

– А я? – подал голос Илья. – Я могу быть свободен?

– Тебя я жду в ресторане через полтора часа. Я угощаю, нужно поболтать. Есть у меня идеи. Успели родиться за время нашего… шатания.

Он снова улыбнулся. Толкнул задумавшуюся было Ди аккуратненько в спину, похлопал ворона по плечу и, не оглядываясь, двинулся в сторону сверкающего уютными огнями отеля.

Илья пожал плечами и растворился, скользнув в Сумерки.

Неповторимое это блаженство – смывать в душе усталость и грязь тяжелого дня. Ей хватило бы и ржавой лейки с теплой водой в номере хостела. Красоты роскошного номера и мрамор ванны, блестящей серебром полированного металла – все это было неважно. Только струи теплой воды, стекающие с нее в грязную лужицу у ног. Прекрасно. Многократно намыливаясь, Ди с ожесточением смывала с себя все события прошедших дней. И только мысль о том, что хозяин этого номера терпеливо ожидает своей очереди, а впереди еще продолжение этого длинного дня, заставили ее закончить процедуру не к утру.

Завернувшись в широкое полотенце, Ди выглянула из ванной. Канина в номере видно не было, зато была записка, аккуратно прилепленная к украшенной резьбой стене напротив ванной: «Твои апартаменты – налево». Канин просто перестал бы быть собой, если вдруг отправил бы женщину «направо». Ох уж эти ведуны с их заморочками. Повернула налево. Уютно, очень красиво. Остро захотелось упасть на пушистое покрывало кровати и больше не о чем не думать…

В зеркальном шкафу висело несколько коктейльных платьев. Ох, как же ей не хотелось вытаскивать из омута привычного образа «Ди – сорванец» давно забытую «Ди – леди». Только если Паша настаивает.

Выбрала пастельно-фиалковое строгое матовое платье-футляр. Фыркнула, заметив на полке белье. «Что, интересно, жена бы ему сказала?»

Ничего бы Павлу жена не сказала, Он был надежен как скала и верен семье – бесконечно.

На столике у зеркала лежала еще одна записка: «А вот это – обязательно». Она накрывала изящный серебряный браслет с подвешенными на него витыми цветочками-колокольчиками. Филигранно, очень красиво. С удовольствием надела на правую руку. Замок на браслете был для левши. Павел отлично помнил эту ее особенность. Оделась, взяла в руку инофон и коснулась ручки входной двери номера, собираясь выйти.

Вдруг она отчетливо почувствовала страх. Нет, сама Венди не испугалась. Странно. Так ощущают запах обеда в соседней квартире – трудно понять, что именно готовят соседи, но по запаху можно четко определить, «вкусно» или «невкусно».

Запах страха. Его след. Очень странное чувство.

Замерла на пороге, обдумывая.

– Поймала?

Ди вздрогнула всем телом, точно это ее поймали на месте преступления. Обернулась. В нескольких шагах сзади, в арке входа в «правые» апартаменты, стоял Павел. Свежий, гладко выбритый, судя по влажной челке волос – вполне успевший принять душ. В безупречно серой рубашке с коротким рукавом и таких же брюках.

– Пока ты скреблась в ванной, я прокатал три дорожки в бассейне, там душ. Ну и переоделся. Ожидать от тебя оперативности было довольно наивно. Так что ты сейчас ощутила?

– Я… не знаю, как это назвать. След, словно запах. Эмоции. Страх? Теперь я могу сказать точно – это не запах. У меня… нос заложен, запахов я сейчас не чувствую.

– Волшебно. Попробуй еще раз. Сосредоточься, закрой глаза и потянись к следу.

Ди опустила руки. Закрыла глаза, отпустила разум, заставив себя не задумываться над ощущениями. И почувствовала. Решительность, словно желание довести до конца начатое дело. Потом короткий всплеск ужаса и нарастающий страх. Несколько секунд – и нахлынувшие вдруг облегчение вкупе с благодарностью и… восхищением?

Такие острые эмоции, словно она сама это все пережила, не понимая ни причин, не последствий.