Первые в космосе. Как СССР победил США - Александр Железняков

Наконец все преграды были преодолены, и ракета-носитель «Редстоун» стартовала с мыса Канаверал. В это время были остановлены занятия в школах и работа в учреждениях. Прямой репортаж с мыса Канаверал смотрели от 45 до 70 миллионов телезрителей.

Полет Шепарда был очень коротким, почти в семь раз короче, чем полет Гагарина. И, тем не менее, астронавт успел сделать достаточно много.

Корабль отделился от носителя через 2,5 минуты после страта. А еще через 40 секунд Шепард включил режим ручного управления и взялся за ручку. Это было сделано впервые в истории космонавтики. И хотя «Меркурий» мог слетать и в полностью автоматическом режиме, как это сделал «Восток», но американцы решили уже в первом полете опробовать ручное управление.

На управление кораблем Шепарду отводилось всего две минуты. Но он успел вволю «порулить» им, задирая и опуская нос капсулы по тангажу и рысканью. В апогее траектории, на высоте 187,4 километра, через 5 минут 11 секунд после старта, включились тормозные двигатели. Во время их работы астронавт поддерживал ориентацию капсулы вручную. Конечно, «Фридом-7» сел бы и без этого, но заманчиво было отработать эти действия, как будто бы происходил орбитальный полет.

Приводнение прошло в полном соответствии с планом. Астронавт вертолетом был эвакуирован на находившийся поблизости авианосец.

Общая продолжительность полета Шепарда составила 15 минут 22 секунды.

21 июля 1961 года американцы повторили «прыжок в космос». Его совершил Вирджил Гриссом на корабле, который он назвал «Либерти Белл-7» («Колокол свободы»).

Капсула Гриссома немного отличалась от капсулы, на которой летал Шепард. Так, на ней появился иллюминатор трапециевидной формы (на «Фридом-7» был только перископ). Также был установлен облегченный (весом чуть более 10 килограммов)входной люк на пироболтах, который открывался как снаружи, так и изнутри. Был перекомпонован пульт управления, а в скафандр добавили мочеприемник – казус с Шепардом не прошел даром.

«По традиции», первая попытка пуска, предпринятая 19 июля, сорвалась. Ее «отбили» за 10 минут до расчетного времени из-за плохой погоды. Да и 21 июля капсула «Либерти Белл-7» взлетела после трех задержек по различным причинам.

Программу полета Гриссома немного изменили по сравнению с программой предыдущего полета. Если Шепард большую часть времени, когда он испытывал состояние невесомости, занимался управлением кораблем, то Гриссому поставили еще задачу наблюдения Земли и распознавание ориентиров.

В целом полет прошел нормально. А вот уже после посадки астронавт едва не погиб. Капсула приводнилась с перелетом 15 километров, в 10 километрах от поджидавшего астронавта авианосца «Рэндольф». В ожидании спасателей Гриссом отдыхал, лежа в кресле. Неожиданно сработали пироболты бокового люка и отстрелили его. Вода стала стремительно заполнять капсулу. Успевший подготовиться к эвакуации, Гриссом покинул «Либерти Белл-7».

На его счастье спасательные вертолеты уже зависли над ним. Одному даже удалось зацепить тонущую капсулу. Два других занимались спасением астронавта. Правда, мешая друг другу.

В этот момент Гриссом заметил, что волны начали накрывать его с головой, и осознал, что вода поступает через оставленный открытым кислородный клапан. «Заплыв» продолжался 3–4 минуты. Астронавта удалось вытащить из воды буквально за несколько секунд до того, как он должен был пойти ко дну.

А капсула затонула. Экипаж зацепившего ее вертолета был вынужден отстегнуть карабин, чтобы сохранить машину.

В течение 38 лет «Либерти Белл-7» покоилась на дне Атлантического океана. Пока группа энтузиастов на деньги телеканала «Дискавери» в 1999 году не организовала экспедицию, в ходе которой капсулу разыскали и подняли на поверхность. Теперь она занимает почетное место в одном из музеев штата Канзас.

Пока в США «прыгали» в космос, в Советском Союзе полным ходом шла подготовка ко второму пилотируемому полету. Его программа была несравненно более сложной, чем полет Гагарина. В этот раз космонавту предстояло попытаться поесть и поспать в невесомости. Почему попытаться? Да потому, что полеты собак на кораблях-спутниках показали, что на втором и третьем витках с животными происходили изменения: они теряли бодрость, становились апатичными, отказывались есть и пить.

Возник вопрос: какой длительности должен быть второй полет? Медики настаивали на трех витках. Но Королев считал, что необходимо сразу запускать космонавта на сутки. Он считал, что только такой полет позволит кардинально решить вопрос, насколько вредно воздействие факторов космического полета на человеческий организм. К тому же, при трех витках возникали трудности с посадкой – корабль мог приземлиться только в Европейской части СССР, а это затрудняло поиск пилота. Были у Королева и другие аргументы. В конце концов, его доводы «пересилили» мнение медиков, и они согласились на суточный полет.

Непосредственная подготовка к полету началась в мае, а завершилась в августе. В ней принимали участие пятеро космонавтов из первой «шестерки»: Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский и Григорий Нелюбов. Перед стартом командиром «Востока-2» был назначен Титов, а его дублером – Николаев.

Старт второго советского пилотируемого космического корабля состоялся утром 6 августа 1961 года. Сообщение ТАСС о запуске передали только после того, как убедились, что корабль на орбите, а космонавт чувствует себя хорошо.

Программа полета Германа Титова была чрезвычайно насыщенной. Он проводил проверку бортовых систем, вел фотосъемку Земли и космоса, ел и пил специально приготовленную пищу. На 1-м и 7-м витках космонавт управлял кораблем вручную, выполнил его ориентацию и стабилизацию. В начале 2-го витка впервые провел киносъемку. Титов первым в невесомости воспользовался ассенизационным устройством. Занимался он и физическими упражнениями.

Смог он и поспать на орбите. Причем стал первым в мире космонавтом, который при этом… проспал очередной сеанс связи. Тридцать семь минут на Земле все «стояли на ушах», теряясь в догадках, что произошло с космонавтом?

Весь полет Титова сопровождало тошнотворное состояние, которое мешало ему принимать пищу, отдыхать, работать. Об этом он сделал записи в бортовой журнал и на магнитофон. Но о том, насколько ему было плохо, рассказал только товарищам по отряду после приземления.

Кстати, о посадке. «Восток-2» приземлился не совсем штатно. После выключения тормозного двигателя спускаемый аппарат и приборный отсек разделились, но из-за ошибки в монтаже электроцепей не отстрелилась гермоплата электроразъема. Отсеки оказались связанными кабелем, который сгорел только в плотных слоях атмосферы. Подобное происходило и при посадке Четвертого и Пятого кораблей-спутников, но тогда не хватило данных, чтобы разобраться в причинах нештатного разделения.

Дальнейшее приземление происходило без проблем. На высоте около семи километров Титов катапультировался из кабины и дальше спускался под куполом парашюта. Правда, сел он в десяти метрах от железнодорожного полотна, по которому в тот момент шел поезд.