Нектар любви - Изобель Чейс

Шум с улицы становился невыносимым. За день до этого я удивлялась яркости красок и обилию мелодий, но это был просто пустяк в сравнении со Святым вторником. Весь остров, так мне показалось, втиснулся на Шарлот-стрит. Колоритные группы людей сновали туда и сюда вслед за своими оркестрами. Уличные торговцы выбивались из сил, предлагая все мыслимые деликатесы, некоторые продавцы тоже были одеты в причудливые костюмы, хотя их повседневные костюмы подчас не уступали карнавальным.

— Что ты наденешь? — спросила я Пейшнс.

— Я тоже буду Плантагенет, — ответила она.

— А Даниэль будет Тюдором, — сообщила я, — он будет следовать за оркестром Гарри Тюдора.

Она прищурилась и с любопытством спросила:

— Как ты это узнать?

— Он сам сказал, — честно призналась я.

— Неужели? А кто этот Гарри Тюдор? Ты гораздо лучше выглядеть как Плантагенет!

Она поспешила прочь, чтобы вернуться через несколько минут в полном костюме леди времен Плантагенетов. Высокий головной убор обрамлял ее шоколадно-коричневое лицо, придавая ему строгую красоту средневековой гравюры.

— Что ты думать? — требовательно спросила она, прохаживаясь вокруг меня.

— Я думаю, ты выглядишь просто замечательно! — искренне ответила я.

Она задрала нос от важности, прошептала, что я тоже выгляжу замечательно, и потащила меня по ступеням вниз, где нас уже ожидали мой дядя и кузены. Они выглядели удивительно красивыми, так мне показалось. Я внезапно почувствовала гордость, что я тоже одна из них Айронсайдов. Пейшнс сделала аккуратный книксен, они рассмеялись и отвесили ей поклон.

Музыка за окном достигла оглушительного крещендо, за которым последовала внезапная тишина, после чего одинокий стальной барабан заиграл в странном, причудливом ритме.

— Пойдемте, — заторопил нас Губерт. — Вы ведь не хотите пропустить карнавального короля, не так ли?

Мои кузены схватили меня за руки и потащили к двери, а затем вдоль по улице, искусно лавируя между группами гуляк, пока мы не поравнялись с основным бэндом, который был выбран лучшим из всех представленных в этом году.

Я увидела Игральные карты, которые уже видела накануне, а затем и нашу группу: оркестр и группу поддержки, все были одеты как Плантагенеты. Нас, потерявших собственную волю, словно подхватила волна и влила в их ряды, и вот я уже подпрыгивала в такт странной ритмичной мелодии, а Губерт и Уилфред выкрикивали слова нашей калипсо мне в ухо так громко, что мне показалось, что мои барабанные перепонки вот-вот лопнут.

— Подпевай! — приказал Губерт.

Я слабо присоединилась к следующему куплету, хотя плохо понимала, о чем, собственно, мы поем. Туристы, чьи красные лица выдавали в них вновь прибывших, уже столпились вдоль тротуара, нацелив на пеструю толпу объективы своих камер. Мне было интересно, принимали ли они меня за коренную тринидадку или же они догадывались, что я такая же чужестранка, как и они, на этом острове, обезумевшем от великолепной фантазии яростных цветов и звуков.

— Что там случилось?! — закричал наш предводитель тем, кто двигался перед нами.

— Не дави на меня, брат! Мы пытаемся удержать позицию!

Мы резко остановились. Я воспользовалась возможностью, чтобы перевести дух и оглядеться по сторонам. Тюдоров нигде не было видно, и я почувствовала легкий укол разочарования. Но у меня не было времени, чтобы испытывать какие бы ни было чувства, так как уже через секунду нас снова повлекло с безумной скоростью вниз по улице, по направлению к саванне.

— Запевай! — яростно скомандовал мне мой кузен; удивительно, но у них все еще хватало дыхания пронзительными голосами скандировать куплеты нашей калипсо, как только рядом с нами оказывалась другая группа со своим оркестром.

Мы долетели до саванны со скоростью выпущенной из бутылки пробки, налетев на свежескошенную траву, словно лава, изрыгающаяся из жерла вулкана.

Я увидела Аарона; на его волнистых волосах сидел золоченый парик, из одежды на нем были лишь набедренная повязка из золоченой ткани, а все тело было разрисовано красками. Выглядел он великолепно, но кого же он изображал? Наверное, самого Аполлона, подумала я и не смогла сдержаться от смеха, когда вспомнила, что он банковский менеджер, такой уважаемый гражданин, а сейчас… боже! Как он только мог так одеться! Но это был карнавал, и он мне нравился!

Наконец я заметила Тюдоров, рядом с Троянцами, которые, кажется, вступили в полновесную схватку с Греками и Китайскими мандаринами в сверкающих шелках. Тюдоры не блистали разнообразием; каждый был либо Генрихом Восьмым, либо Елизаветой Первой. Почти все мужчины, казалось, чувствовали себя неловко в своих бумажных брыжах, и мне не терпелось увидеть, как справляется со своими Даниэль, но его нигде не было видно.

— Я не думаю, что он уже здесь, — сказала я Пейшнс.

Ей не пришлось спрашивать, кого я имею в виду. Она лишь печально покачала головой:

— Пока нет, мисс Милла, но он уже на подходе, будь уверены!

— Вы, никак, высматриваете нашего уважаемого кузена, Камилла? — осведомился у меня Уилфред с таким высокомерным выражением, что я невольно рассмеялась.

— Я думала, что он должен быть с Тюдорами, — объяснила я.

— Так и есть, — сухо ответил Уилфред. — А ты не знала, что Тюдоры умудрились поместить обе розы на свои эмблемы?

— Наверное, они имели в виду самый конец войны Алой и Белой розы, — легко сказала я.

Уилфред вздохнул.

— Да, тогда наступил мир, — согласился он, — но на условиях Тюдоров, именно их приверженцы получили лучшие должности, стали загребать деньги как безумные! Ну разве Даниэль не типичный представитель Тюдоров?

Я не стала отвечать и снова озабоченно взглянула на группу Тюдоров, на этот раз заметив горькое выражение в глазах Уилфреда, когда он посмотрел на меня. Наконец, к своему облегчению, я увидела Даниэля, стоящего немного поодаль от остальных; он выглядел так великолепно, что на какое-то мгновение у меня захватило дыхание от поразительной красоты его костюма, с его изящными рукавами с прорезью и сверкающим камзолом, который так удивительно шел к его темным волосам и надменной осанке, которая была ему свойственна от природы.

Он увидел меня почти в тот же миг и, элегантно махнув в мою сторону носовым платком, стал медленно продвигаться в нашу сторону.

— Эй, там, паж, ты мне нужен, чтобы нести мой меч! — важно провозгласил он, как только оказался достаточно близко.

— И не подумаю! — ответила я.

Он оглядел меня с ног до головы оценивающим взглядом.

— Должно ли это означать, что твой костюм — всего лишь декорация? — протянул он.

— Он, разумеется, не означает, что я должна носить за вами ваш меч! — осторожно ответила я, вовсе не собираясь ссориться с ним.