Срывая маски - Николай Александрович Метельский

– Спасибо, – стер он рукой предательские слезы. – Спасибо за все.

– Не за что, малыш. А теперь беги. Если устал, то можешь пойти к себе.

– Нет, – шмыгнул он носом, – я к остальным.

– Как знаешь, – усмехнулся я. – Главное, не забывай, что тебе завтра в школу.

– Хех, – то ли всхлипнул, то ли хмыкнул парень. – Не забуду.

– Испытывать подарок будешь завтра. В оружейке уже лежат боеприпасы.

– Спасибо, – поблагодарил он еще раз.

– Все, беги.

Едва не испортил момент, чуть не упомянув о стоимости каждого заряда. Причем не из-за жадности, а просто из вредности. Такой вот у меня характер. Хорошо, что сдержался. Думаю, на ближайшее время Казуки хватит пострелять, а там можно будет еще заказать. Тем более мне тоже надо опробовать новинку. Но не сейчас. Где-нибудь через месяцок – пусть мальчишка наиграется пистолетом, который есть только у него.

После дня рождения Казуки отложенные ранее дела навалились огромным снежным комом. Например, план тренировок Мамио и парочки Охаяси. Или, к примеру, поход к последнему предполагаемому члену будущего альянса. А уж дела с организацией своей больницы… Там без меня ничего с места просто не двигалось. Ладно собеседования с теми, кто должен ее возглавить, и одобрение кучи бумажек… да и просто одобрения… Сабури Наото – директор моей будущей больницы – просто задолбал своими вопросами. «А можно это?», «А что вы думаете об этом?», «А возможно ли поменять это?». Да мне-то откуда знать, черт возьми! Ему даже здание для больницы подбирают более компетентные люди! То ли этот тип жутко дотошный, то ли боится вновь стать терапевтом. Ладно, бог с ним.

Зато параллельно решился вопрос с медпунктом на базе. Раньше из-за отсутствия нормального персонала от него было, по сути, только название, а теперь им заведовал Тойчиро Минору – тот самый полевой целитель. Самое забавное, что в медпункте сейчас работало аж четыре целителя, а это уровень хорошей клиники. Еще пятеро готовились к работе в новой больнице. И это добавляло головной боли – учитывая количество медработников в моем распоряжении, одной больницы явно будет маловато на всех. Сабури уже подходил ко мне провентилировать этот вопрос. Чтобы устроить всех, нам нужно либо что-то большое, либо два средних учреждения, но и то, и другое требует уже совсем иных затрат. Как финансовых, так и по времени. Да и моральных, если уж на то пошло – Сабури мне и с одной больницей весь мозг вынес. Впрочем, на изменении плана он не сильно настаивал, скорее даже совсем не настаивал, однако саму идею донес.

В целом Токио – большой город, и всяких там клиник, поликлиник, больниц у нас полно, но конкуренция не то чтобы сильная. Тем не менее она присутствует, поэтому я решил не торопиться и сначала разобраться с намеченным проектом. А там посмотрим.

А вот с новым членом альянса быстро разобрались, и то хлеб… Причем не так, как можно подумать – мы от него просто отказались. Собрались в ресторанчике да решили все вместе, что собранных на данный момент денег более чем достаточно, а если понадобится, то, как я и рассчитывал, можно уже в процессе, так сказать, найти еще одного спонсора. Раньше-то это только мысли были, а сейчас уже официальное решение. Семи миллиардов рублей на год кампании, да если не транжирить деньги, а грамотно все рассчитать и распределить, должно хватить даже с небольшим запасом.

В голову это пришло нам с Мартином, и после обсуждения со своими людьми мы с ним и вынесли это предложение на суд партнеров. Только не думайте, что Мартин просто послушал меня и покивал головой – у него тоже есть с кем обсудить подобные вопросы. Наши мнения действительно совпали, и все так в итоге и сложилось. Партнеры, к слову, были совсем не против. Еще бы, меньше народа, больше кислорода. Ну, то есть вы поняли – земель каждому больше достанется.

– Итак, – осмотрел я ребят передо мной, – цели наших занятий различны для каждого из вас. Конечные цели. Но начало в любом случае одно и то же. На первых порах мне просто необходимо увидеть, на что вы способны, к чему более расположены, чего вам не надо или что вам могут дать другие. Мамио! Первым делом запомни: никакого бахира, пока я лично не дам разрешения. Ни здесь, ни дома, ни в школе. Нигде. Райдон, Анеко – вам то же самое, но только на моих занятиях. Пока я прямо об этом не скажу – бахиром вы не пользуетесь. Так как проверить я вас не смогу, остается полагаться на ваше честное слово. Однако запомните: вы здесь потому, что это нужно вам. Вы двое, – посмотрел я на Охаяси, – пришли сами, так что будьте добры не филонить и выполнять мои распоряжения. Ну а ты, Мамио… – помолчал я. – С тобой сложнее. Ты сам-то понимаешь, что недостоин зваться мужчиной? Не в этом мире. Может, в какой-нибудь сказочной стране, где нет бахира, а мужчина и женщина имеют равные права, ты и мог бы считаться таковым, но в реальности, в нашем суровом мире, ты всего лишь тряпка. А предназначение тряпки в том, чтобы ею вытирали различные грязные поверхности. Тебя это устраивает? – На мой вопрос парень покраснел и опустил взгляд. – Я жду ответа!

– Нет… – пробормотал он.

– Что-что? – переспросил я. – Извини, не расслышал.

– Нет, – произнес он громче.

– Хорош мямлить. Даже половая тряпка заметнее, чем ты сейчас.

– Нет! Я не хочу этого! – произнес он громко.

Впрочем, взгляда так и не поднял.

– Именно в этом состоит наша с тобой задача. Не сделать из тебя Виртуоза, а чтобы ты с гордо поднятой головой этого самого Виртуоза послал куда подальше! Ты готов переломить себя пополам? Готов рвать жилы, чтобы сделать это?

– Я постараюсь, – посмотрел он на меня.

– Действительно постараешься или это лишь слова, чтобы я от тебя отвязался?

– Я сделаю все от меня зависящее.

– Этого мало, Мамио, – покачал я головой. – Потому что сейчас ты ничего не можешь. А сколько ноль ни перемножай – нулем он и останется.

– И чего ты тогда хочешь от меня?

– Чтобы ты выполнял мои указания полностью и со всей отдачей. Даже если тебе кажется, что это сумасшествие. Тот, каким ты являешься сейчас, не сможет этого сделать. Я хочу, чтобы после смерти, когда ты встретишься со своими родителями, со всеми своими предками, ты мог с гордо поднятой головой сказать: «Я был достоин». Но, не переломив себя пополам, этого не добиться.

– Я готов, – произнес он уверенно. Даже выражение лица изменилось, став более твердым. – Я верю тебе, Синдзи-кун, и готов… – поджал он губы, – к изменениям.

– Что ж, я услышал тебя. Теперь вы, – посмотрел я на Охаяси. – Честно говоря, я не совсем понимаю, что именно вам