Девы - Алекс Михаэлидес

Та пожала плечами.

— Потому что сосны здесь не растут. У вас, случайно, нет списка вещей, которые были при Таре?

— Интересно, что вы спрашиваете, — заметил Куба. — Я тоже об этом подумал и навел справки. Оказалось, шишку нашли и у Тары.

— Сосновую шишку? — уточнил Джулиан. — Весьма любопытно. Наверное, убийца хочет этим что-то сказать. Только вот что?

В этот момент Мариана вспомнила, что видела на одном из слайдов, которые показывал Фоска во время лекции, мраморный рельеф с изображением сосновой шишки.

«Да, — мысленно согласилась она. — Он точно что-то хочет этим сказать».

Джулиан огляделся по сторонам и сокрушенно покачал головой.

— И как ему это удается? Режет девушек чуть ли не на глазах у всех — и исчезает, перепачканный кровью жертвы. При этом не оставляя следов. У нас нет ни орудия убийства, ни свидетелей.

— Насчет крови ты ошибаешься, — сказал Куба. — Ведь почти все ножевые удары он наносит своей жертве уже посмертно.

— Что?! — Мариана изумленно уставилась на него. — Что вы имеете в виду?

— То и имею. Он перерезает девушкам горло.

— Вы уверены?

— О да. — Судмедэксперт кивнул. — Оба раза смерть, судя по всему, наступила мгновенно. Скорее всего, подкрадывается сзади. Можно покажу на тебе?..

Куба зашел Джулиану за спину и, вскинув руку с зажатой электронной сигаретой, ловко продемонстрировал, как убийца расправлялся с девушками. Мариана поморщилась.

— Видите? В таком случае брызги артериальной крови летят вперед. После этого убийца укладывает тело на землю, и при последующих ударах кровь уходит в почву. Вполне вероятно, на убийцу ни капли не попадало.

Мариана покачала головой.

— Тогда вообще ничего не понятно…

— Почему не понятно?

— Потому что, получается, убийца не впадал в бешенство, не терял голову от ярости…

— Конечно, нет, — согласился Куба. — Напротив, он был вполне спокоен и хладнокровен, действовал очень расчетливо, как будто исполнял своего рода танец… rytualistyczny танец, — добавил он по-польски, позабыв нужное слово. — Как это сказать? Ритуальский? Ритуальный?

— Ритуальный? — уставилась на него Мариана.

В голове вспыхнули воспоминания: Фоска, читающий лекцию о религиозных обрядах; открытка в Тариной комнате; цитата на древнегреческом, в которой речь шла о требовании жрецов принести в жертву деву… и где-то на задворках сознания промелькнула навеки въевшаяся в память картинка: на фоне ярко-синего неба — освещенные солнцем развалины храма мстительной богини.

В уме вертелась какая-то еще не оформившаяся мысль, которую стоило додумать… Но, прежде чем Мариана успела задать Кубе очередной вопрос, за спиной у нее прозвучал голос:

— Что здесь происходит?

Все обернулись. Перед ними стоял старший детектив-инспектор Сангха. И присутствие Марианы его явно не обрадовало.

— Что она тут делает? — нахмурился Сангха.

Вперед выступил Джулиан.

— Это я пригласил. Подумал, что у нее могут возникнуть какие-нибудь полезные идеи. Мариана уже очень помогла…

Открыв флягу, Сангха осторожно поставил ее на опасно шатающийся столб, поддерживавший деревянную изгородь, и налил чаю. Инспектор выглядел уставшим. Да, работа у него — не позавидуешь. Количество жертв удвоилось, а у единственного подозреваемого оказалось железное алиби. Мариана не знала, не усугубит ли она положение своим вмешательством, но выбора не было.

— Инспектор, — обратилась она к Сангха, — вам известно, что убитую звали Вероника Дрейк? Она из колледжа Святого Христофора.

Тот помрачнел.

— Вы уверены?

Мариана кивнула.

— А еще обе девушки учились у профессора Фоски — входили в особую группу студенток, с которыми он занимается дополнительно.

— Какая еще особая группа?

— Вот у него и спросите.

Инспектор залпом выпил чай.

— Ясно. Есть еще что-то, о чем вы хотите мне сообщить?

Его тон Мариане не понравился. Тем не менее она вежливо ответила:

— Нет, больше ничего.

Сангха выплеснул осадок с чаинками и завинтил крышку фляги.

— Я ведь предупреждал вас, чтобы вы не совали свой нос в расследование. В общем, так: если еще раз увижу, что вы незаконно находитесь на закрытой территории, я лично вас арестую. Понятно?

Мариана раскрыла рот, чтобы ответить, но Джулиан ее опередил:

— Извините. Такое больше не повторится. Мариана, идем.

Она неохотно позволила увести себя к оградительной ленте.

— Боюсь, у Сангха на тебя зуб. На твоем месте я бы постарался больше ему не попадаться, — посоветовал Джулиан. — С ним лучше не связываться. Не волнуйся, я буду держать тебя в курсе. — Он подмигнул Мариане.

— Спасибо. Я тебе очень признательна.

Джулиан улыбнулся.

— Меня поселили в отеле возле вокзала. А ты где остановилась?

— В общежитии колледжа.

— Прекрасно. Может, сходим куда-нибудь вечером? Поболтаем?

— Извини, не могу.

— Почему?.. — начал было Джулиан, но, проследив за ее взглядом, заметил, что Мариане машет Фред, и насупился. — Ах, вот оно что… У тебя на сегодня другие планы.

— Что? Да нет, — Мариана замотала головой. — Он просто друг… Зои.

— Ну конечно. — Джулиан явно не поверил. — Ничего страшного. Увидимся.

С некоторым раздражением он повернулся и зашагал прочь. А Мариана, пригнувшись, проскользнула под заградительной лентой и направилась к Фреду. Она чувствовала досаду и злость на саму себя. Почему сказала, что Фред — друг Зои? Ведь ей нечего скрывать. Так зачем же врать и изворачиваться?

А вдруг на самом деле она лжет самой себе? Может, она что-то испытывает к Фреду? Эта мысль не давала Мариане покоя.

Если так, в чем еще она себя обманывает?

Вскоре весть о том, что в колледже Святого Христофора убили еще одну студентку — да не какую-нибудь, а дочку американского сенатора, — облетела весь свет. О произошедшем трубили все средства массовой информации.

Сенатор Дрейк с женой в сопровождении многочисленных представителей прессы первым же рейсом вылетели из Вашингтона в Кембридж и уже спустя несколько часов были в колледже Святого Христофора.

Целые полчища журналистов и репортеров расположились лагерем прямо перед входом в колледж, на Кингс-пэрейд, заполонив всю улицу, и беспрестанно пытались пробиться внутрь. Их натиск с трудом сдерживали полицейские и консьержи с мистером Моррисом во главе. Мариане это напоминало средневековую осаду.