Аргентина. Квентин - Андрей Валентинов

Девушка рассмеялась, погрозила пальцем:

— Не хвастай, всезнайка! Подумаешь, сыпуха! А если глушняк черный? А впереди дупло, и лед на контрфорсе? Будешь шакалом по скользанке царап-царап до полного посинения. А дюльферять по-умному надо, один знаток узел завязать забыл и в берг свалился[44].

Стала серьезной, сжала губы.

— Если что, я — авангард нашей научной группы. Шарль успел сделать документ, надеюсь, поверят. Между прочим, мы приехали. Вот твоя Мармарола.

Уолтер оглянулся. Действительно! За разговором даже не заметил. Водокачка, крыша станции, сейчас появится платформа с железнодорожником при флажке. А там и синьор Ларуссо, сам себе монумент.

Вещи бы не забыть. Чемодан, портфель…

— Полиция, — тревожно дохнула Анна. — Трое… Нет, пятеро.

Молодой человек привстал, всмотрелся, все еще не веря. Да, пятеро, все незнакомые, двое по виду офицеры. Один возле станционных дверей, второй у края платформы, на подходящий поезд глядит. А больше никого, железнодорожник, и тот пропал.

— Поехали дальше, в Тренто будет много народа, проскочим.

Девушка на миг задумалась.

— Не получится. Если по наши души, на следующей станции встретят. Выходим по одному, друг друга не знаем. Когда меня арестуют, не вздумай подходить. На рыцарский поединок ты их не вызовешь. Не оценят.

Вагон легко тряхнуло. Платформа за окном замерла. Приехали! Сэр Квентин встал, накинул плащ на руку.

— Извини, со слухом что-то. Подай, пожалуйста, портфель.

* * *

Из вагона вышли последними, пропустив вперед двух немолодых мужчин и шумное семейство, нагруженное свертками и корзинами. Уолтер ступил на платформу, улыбнулся беззаботно.

У двух мужчин уже проверяли документы. Вот и семейством занялись, почтенная синьора явно недовольна, машет руками. А это уже за ними, офицер и сержант. Оба хмурые, словно ночь не спали.

— Documenti!

Первой паспорт достала Анна. Посмотрела равнодушно, отдала, отвела взгляд. Перри постарался расслабиться, не думать о пустяках. Только о главном, о самом главном…

Средняя дистанция!

Сначала офицера, он сильнее и опаснее. Джеб, кросс, апперкот — и снова кросс! Джеб и первый кросс — как можно быстрее, апперкот непременно ведущей рукой, правой, изо всех сил. Двигаться по часовой стрелке, последний кросс — сверху и сзади, насквозь, как будто бьешь сквозь воздух.

Потом сержант. Этот послабее, можно просто достать хуком…

— Grazie, signorina… I suoi documenti, signore?

Офицер вернул паспорт девушке, поторопил взглядом. Уолтер выдохнул, все еще не веря, что обошлось, извлек из кармана документ с родным орлом и надписью «United States of America». Помогай, дядюшка Сэм!

Паспорт смотрели вдвоем, долго, внимательно. Наконец офицер удовлетворенно кивнул.

— Сosi Walter Quentin Perry? Vieni con noi, senor!

Сержант только и ждал, взял за руку, лязгнул сталью наручников.

Негромко охнула Анна.

2

— …Arrivati alla stazione? — сидевший за столом не без труда закончил длинную фразу-эшелон. Взглянул грозно, кивнул переводчику.

— С какой целью и с какими намерениями, вы, гражданин США Уолтер Перри, — с готовностью проорал тот, — прибыли сего числа поездом из города Больцано…

Хотелось заткнуть уши, но Уолтер решил потерпеть. Вот если драться полезут…

Допрашивали двое: офицер в светлой полицейской форме и переводчик, худой чернявый парень в штатском. Наручники сняли и даже поставили на стол маленькую чашечку кофе, к которой молодой человек не притронулся. Садиться тоже не стал. Левая нога впереди, правая немного сзади, чтобы вес тела распределялся правильно. Только и осталось, что колени слегка согнуть и руки поднять. Левосторонняя стойка, классика.

Эти не замечали. Словами работали.

— …прибыли на помянутую выше станцию?

У переводчика были свои джебы и апперкоты, даже покраснел, бедняга, с натуги. Жаль, все мимо прошло.

— Я гражданин Соединенных Штатов Америки, — не думая, поставил блок Уолтер. — Требую пригласить представителя нашего посольства.

А зачем думать, если одну и ту же фразу произносишь в пятнадцатый раз?

Тот, что вопросы задавал, не стал переспрашивать — выучил уже. Поглядел недобро и вновь зарядил серию слов-вагонов из пятидесяти. На это раз слух уловил знакомое «Никола Ларуссо», «Отто Ган». Переводчик внимал, приоткрыв рот.

Уолтер отвернулся. Когда его втаскивали в помещение станции, Анна стояла там же, у края платформы. Значит, не тронули? Если так, все проще. Еще немного поскучать, а потом…

— Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с нижепоименованными личностями? А именно: сержант Никола Ларуссо…

То, что усача не было на станции, Уолтеру крайне не понравилось. Не стать бы бравому сержанту пособником американского шпиона! В целом же чувствовалась некая странность. Его спрашивали только про недавний приезд сюда, в Мармаролу. Где он провел два дня, этих двоих совершенно не интересовало.

— Прошу ответить, мистер Перри!

Что такое? Ах, да, запоздал с репликой!

— Я гражданин Соединенных Штатов Америки. Требую пригласить представителя…

Дверь скрипнула, и про посольство Уолтер договаривал уже в присутствии нового гостя. Вошедший выглядел именно гостем, причем случайным. Шел в станционный буфет и ненароком ошибся дверью. Штатский костюм, ворот рубашки расстегнут, галстука и в помине нет, как и шляпы. Лицо добродушное, простое.

…Жилистый, ни капли жира, костистые плечи, расплющенный давним ударом нос. Походка приметная, узнаваемая — хоть сейчас на ринг. Поглядел на американца, на его стойку, кивнул, одобряя. Легким мановением руки отправил служивых в коридор, подождал, пока дверь закроют.

Шагнул ближе.

— А если двойной джеб в движении, а потом кросс?

Молодой человек оценил дистанцию.

— Если в движении, могли бы достать. Джеб — он отвлекает… Бить пришли?

Говорили по-английски, точнее, по-американски. Незнакомец изъяснялся, словно только что прибыл откуда-то с Западного побережья.

— Нет, не бить, — не без сожаления рассудил он. — В другое бы время да под настроение… Вы свободны, мистер Перри. Прошу извинить парней, они все тут слегка одурели, как и я, впрочем.

Забрал со стола паспорт с орлом, отдал, даже не заглянув.

— Можете уезжать со своей девушкой. Или оставайтесь, если хотите, только под ногами не путайтесь. Претензий у нас к вам нет, а помочь — не поможете.