Последний завет - Андрей Егоров

— Так это было на севере, — с облегчением выдохнул Вильгельм, — ну здесь-то эти твари наверняка не водятся…

— Не знаю, не знаю, — качнул головой Дуго, — здесь могут встретиться не менее забавные существа. Будет над чем посмеяться.

— Смотри, Вильгельм! Не наступи кому-нибудь на самое ценное, а то будешь оплеван с ног до головы! — продолжал веселиться Герман. — Среди нас Пилигрим, топчущий совокупительные органы чудовищ. — Он сунул арбалет под мышку и похлопал в ладоши. — Браво, нечего сказать! Когда я пойду отливать, постараюсь держаться от тебя подальше.

И Герман вновь оглушительно захохотал. Ворон посмотрел на него с лютой яростью и сжал кулаки.

— Лучше оттаптывать половые органы чудовищам, — сказал он, — чем мозги всем вокруг исключительно тупыми шутками!

Дуго похлопал Ворона по плечу, показывая этим жестом, что вполне может постоять за себя сам.

— Ты можешь меня не опасаться, Герман, — сказал он, мягко улыбнувшись, — я специализируюсь по крупным хищникам.

Тут уже засмеялись все остальные. Все, кроме Густава, он тупо вглядывался в темноту.

— Эй! — крикнул он. — Будь я проклят, но там чего-то есть!

Смех мгновенно стих. Ворон отпихнул Густава в сторону и, взяв винтовку на изготовку, решительно двинулся вперед. Химфонарь, висящий у него на поясе, осветил коридор. Из мрака медленно выплыли очертания чего-то непонятного. Франц никак не мог определить, что же это такое… Какой-то странный и одновременно очень знакомый предмет. Приглядевшись, Франц различил, что это ботинки. Обыкновенные армейские ботинки старого, довоенного образца. Но висели они у стены на уровне груди. Из ботинок выглядывали ноги. Через секунду химфонарь Ворона высветил жуткую картину целиком, и Франц увидел, что это ноги человека, который болтается под потолком, подвешенный за шею. Большой белый трезубец торчал в шее мертвеца. Лицо покойника выражало крайнюю степень удивления, глаза смотрели в одну точку, поблескивая в тусклом свете фонаря.

— О, подземка полна сюрпризов! — изобразив восторженные интонации, заметил Герман.

— Заткнись, придурок! — прикрикнул на него Ворон.

— И не подумаю, — усмехнулся в ответ Герман.

— Это же Деррик, — сказал Вильгельм, — да вот и автомат его. — Он поднял валявшееся на полу оружие, щелкнул обоймой, проверяя количество патронов, и доложил: — Полная.

— Значит, не стрелял… — задумчиво проговорил Ворон.

— Он просто не успел выстрелить. — Дуго постучал посохом по трезубой скобе, торчавшей из горла Деррика. — Интересная штука и, кажется, животного происхождения.

Франц пригляделся и рассмотрел на скобе следы зеленоватой слизи — секрет подземного хищника.

— И что же это за тварь, которая так его пригвоздила? — поинтересовался Герман. — Я спросил потому, что у тебя, судя по всему, большой опыт в такого рода делах… — Он не удержался от смеха, — Может, это тоже половой орган, такая оригинальная и в то же время очень удобная штукенция, которой можно стрелять направо и налево? Эй, Густав, хотел бы себе такой?

— Я слышал про подобных существ, — спокойно сказал Дуго, не обращая внимания на «остроты» Германа. — То, что торчит у него из горла, вовсе не половой орган, а жало; оно, точнее, они располагаются у зверя на конце хвоста.

— Это с какой же силой надо жалом бить, чтобы в бетонную стену его вогнать и чтобы на нем еще человек болтался? — проговорил Ворон. — Ну что, ни у кого не возникло желания вернуться?

— Я бы не прочь, — откликнулся Густав, у которого иногда случались моменты «гениального просветления».

Остальные промолчали, а Герман даже презрительно хмыкнул.

— Понятно. Я так и думал, — кивнул Ворон, — все мы здесь отважные герои, кроме пары ребят, у которых при малейшей опасности поджилки трясутся, так, что ли?

Вопрос был воспринят охотниками как риторический, во всяком случае, никто не нарушил тишину, даже Пилигрим.

— Так вот, это не так! — рассвирепел Ворон. — Просто здесь я отвечаю за то, чтобы клан был в порядке, а все члены клана оставались живыми. Мы и так понесли большие потери, но никто, кроме меня, не желает этого понимать и оценивать ситуацию объективно. Вам все ясно?!

Повисла напряженная пауза.

— Нам все ясно, — сказал наконец Герман, — предлагаю пойти дальше… В конце концов, — он щелкнул ногтем по ботинку Деррика, — мы почти ничего не знаем об этом звере. Может, он убивает только предателей?

— Или тех, кому наглость заменяет ум, — проворчал Ворон.

— Пусть Пилигрим решает, — подал голос Вильгельм, — он тут самый умный.

— Не считая нашего друга Густава, — сказал Герман и подмигнул. — Правда, Густав?

— Правда, — буркнул Густав, крайне недовольный шуткой Германа.

— Ну что же, — кивнул Дуго, — полагаю, всех интересует мое мнение. Я думаю, что мы должны пойти дальше…

Ворон свирепо зыркнул на Германа кроваво-красным глазом.

— Прекрасно, — резко развернулся Герман, — идем…

Отряд двинулся дальше. Теперь они шли намного осторожнее, впереди — Ворон и Герман, за ними — остальные. Франц предпочитал держаться подальше от предполагаемой опасности — коридор сзади был чист — они уже успели это проверить, а там, куда они направлялись, таилось нечто ужасное, что-то, убившее Деррика, и неизвестно, сколько там впереди прячется этих тварей…

Они все шли и шли, эхо шагов гулко звучало в тишине. Коридор выглядел так же, как и километр назад, и Францу даже стало казаться, что он попросту бесконечен, но через сто метров пол резко пошел под уклон, потянуло сыростью и омерзительной гнилью. На стенах висели заросшие темно-зеленой вековой плесенью лампы, на полу в беспорядке валялись почти сгнившие от времени строительные инструменты. Шаги гулким эхом разносились по коридору, отражались от стен, множились. Иногда к этим звукам добавлялся шум капающей воды. Несколько раз до них доносился гул «поезда-призрака», заставляя кровь леденеть в жилах. От этого безостановочного, тоскливого однообразия веяло жутью. Франц ежился, испуганно оглядывался через плечо, но позади царил кромешный мрак.

— Ты когда-нибудь видел жевалу? — поинтересовался Франц, нагнав Германа.

— Посмотри на меня! — ответил охотник. — Я похож на живого?

— Д-да, — не понимая, куда клонит Герман, ответил Франц.

— Значит — не видел, — фыркнул Герман. Страх он привык маскировать шутками и презрительным отношением к тем, кто его проявлял слишком явно.

— Но ведь Дуго тоже похож на живого, — сказал Госпитальер. — А он видел жевалу.

— Слушай его больше!

Франц вопросов больше не задавал, они шли вперед по сумрачному коридору, сохраняя молчание. И эта тишина навевала куда больше страха, чем все чудища подземки вместе взятые…

Густав первым разглядел впереди очертания чего-то массивного. Он вскрикнул, указывая пальцем куда-то во мрак, и в то же мгновение последовала атака. В воздухе с жужжанием промчалась костяная скоба. Каким-то чудом Герману удалось уклониться от направленного ему в голову жала, и трезубец с противным хрустом врезался в стену.