Анима 3 - Вова Бо

— Это вмешательство в мироздание.

— Духовный план лишь связан с реальным.

— Тем не менее он связан.

— Я заплачу.

— Хорошо, — раздался голос в моей голове. — Договор. Однажды я дам тебе поручение, и ты не в праве будешь отказаться.

— Договор, — зачем-то еще и кивнул я.

Этого не было в плане. Просто в моменте я понял, что не могу на это смотреть. Испепелить душу — это гораздо хуже смерти. Даже Высшие Демоны, когда пожирают души, на самом деле забирают их во внутреннее хранилище. Там они питаются их энергией, постепенно истощая. Но после полного поглощения эманаций, душа все равно улетит на перерождение, пусть это может занять и столетия.

А тут. Полное ничто. Окончательный фатум. Бесконечная пустота. Нет в этом мире врага, которому я пожелал бы подобного. Даже Фобия сдохнет в адских мучениях, но сжечь душу. Я не способен пойти на такое.

— В каком-то смысле, ты оказываешь им услугу, — усмехнулся Тень.

— В каком смысле?

— Тот, кто уничтожит душу разумного, сам лишится возможности перерождения.

— А как же те, кто перемещается таким образом между мирами? Огард?

— Большинство из них не в курсе. Черный Дракон же не спешит сообщать своим марионеткам подобные сведения. А те, кто и так знают, не особо переживают. Они думают, что смогут вечно менять оболочки, а смерть, это то, что происходит с другими.

— Молган? — я вспомнил, как он пытался скормить мою душу Костяному Дракону и меня передернуло.

— Проклят и развеян навсегда, — ответил Тень.

Почему-то этот факт меня нисколько не смутил. Я уничтожил его тело, а не душу. Душу он просрал сам, без моей помощи, так что туда ему и дорога.

Перевел взгляд на старикашку, который вот-вот испепелит душу молодого паренька и закроет себе возможность вернуться в круговорот душ после смерти. А потом посмотрел на обреченного юношу.

— Это того не стоит. Договор заключен, я не отказываюсь от своих слов.

— Да ты бы и не смог, — усмехнулся Тень. — Это я так, к слову пришлось.

Ритуал начался. Так как он проходил в, можно сказать, Моем Храме, раз уж покровитель дал мне возможность тут похозяйничать, то я видел все, сам при этом оставаясь в тенях.

Видел две души, что вырвались из тел и слились в сфере колец. У паренька была еле-заметная, но чистая искра. У старика же душа напоминала темно-синий огонек, от которого веяло чем-то гнилым и мерзким.

Старик легко уничтожал душу парня, хотя на самом деле они могли просто обменяться телами. С другой стороны, я сам эту возможность увидел лишь сейчас, вряд ли о ней вообще кто-то знал.

В последний момент искра словно покрылась тенью и исчезла. Мерзкий огонек вспыхнул чуть ярче, словно удовлетворившись произошедшим, а затем начал перемещаться по туннелю к телу паренька.

Это было похоже на то, словно его искра оставила за собой след, когда притягивалась к сфере. И сейчас чужая душа, словно паук, шел по этой нити к своей добыче.

— Почему ты согласился на это? — спросил я.

— Церковь позаботится о моей деревне, — безразлично ответила искра, выплывшая из теней рядом со мной. — Моя мать тяжело больна, сестра останется сиротой. Мы на отшибе, потому монстры ежегодно забирают многих жителей, пока не прибудут призыватели. Церковь построит у нас храм, там будут жить призыватели, они будут защищать деревню. Мать исцелят, сестру сделают послушницей. Тогда ее жизни ничто не будет угрожать, а вся деревня будет относиться к ней с уважением.

— Как называется твоя деревня?

— Кинерма. Они ведь исполнят обещанное?

— Обязательно исполнят, я прослежу.

— Я рад, — произнесла искорка без всяких эмоций.

— Твоя душа отбрасывает тень, — ответил я. — Пусть круговорот подарит тебе новую яркую жизнь.

Искра исчезла, не успев ответить. Он явно был призывателем, но еще не прошел инициацию. Так что некому было призвать его в свой чертог. Чувствую, его перерождение дорого мне обойдется. Настолько дорого, что даже Резчик в длани покажется мне мелочью. Но я ни о чем не жалел.

Уверен, даже когда Тень озвучит свое поручение, я все равно не буду жалеть о содеянном. Нет ничего ценнее человеческой души. Любой из них.

Я же продолжил наблюдать. Старик упал, он явно был мертв. Вернее, его тело было мертво, потеряв душу. Опытный некромант сделал бы из него прекрасную марионетку, идеальный объект для них.

А вот юноша хоть и упал, но вскоре сам смог подняться на ноги. Его штормило, рвало, он пару раз спотыкался, словно забыл, как управлять собственным телом. Подошли Судьи, вкололи ему эликсиры, начали расспрашивать.

Разумеется, это был тот старик. По идее, у него сейчас в голове все перемешалось. Интересно, новое сознание помнит все, что происходило с другим телом? Так или иначе, примерно через полчаса судьи смогли получить внятные ответы и убедиться в том, что перемещение прошло успешно.

Об этом было доложено Азраилу, который сейчас находился в соседнем помещении вместе с Искаром. Я не мог понять, что там происходит, магический свет не оставлял и шанса приблизиться. Можно было бы надавить, я чувствовал, что Храм позволяет это сделать. Но тогда я бы выдал себя.

Нет, пусть все идет своим чередом. Так надо.

Прошли долгих три часа, за которые заряд Резчика подошел к опасной черте. Из-за того, что я получил доступ к возможностям Храма, кинжал в ладони словно взбесился, требуя вычеркнуть имя. Словно он чувствовал, что я могу сделать это в любой момент.

Вернее, попытаться сделать. Азраил хоть и древний старик, но он все еще один из сильнейших призывателей этого мира наравне с Огардом. Девятый ранг аспекта света. Конечно, в прямом столкновении я бы ставил на Огарда.

И не потому, что он оказался пришельцем из другого мира. Даже в нашем он свои уровни поднял в непрекращающихся битвах. А вот о главе Санкторума я такого сказать не могу. В молодости он может и участвовал в священных походах и все такое прочее, но львиную долю опыта, я уверен, ему принесли на блюдечке.

Зачищали огромный разлом, морозили босса в предсмертном состоянии, выводили всех призывателей и позволяли главе клана совершить последний удар. Уверен, разлом класса Титан, в котором Азраил получил свой девятый ранг двадцать лет назад, был закрыт именно так. Если верить словам Эзотерика, корпус Святых Судей после того рейда пришлось формировать практически заново.

Но я не Огард. Вылезти из тени, добежать пару десятков метров до Азраила и нанести удар Резчиком. Смогу ли я? Выживу ли я после такого? Я не тешил себя иллюзиями, мои шансы даже с преимуществом Храма стремятся к нулю.

Надо дождаться момента, когда он останется один. И не просто один, а при смерти. Это единственный шанс. Иначе он просто уничтожит и меня, и все это место вместе с половиной залива.

И вот, наконец-то, наступил момент, ради которого все это затевалось. Пять лет подготовки. А если учитывать ингредиенты для ритуала, то скорей всего Тень готовился к этому гораздо дольше.

Азраил с Искаром вошли в зал перерождения. Дюжина Судей разошлась по периметру. В статуи уже были заряжены новые накопители маны, каждый из которых стоил десятки тысяч. Один такой может неделями гонять бронепоезд с полной подзарядкой всех систем.

Искар выглядел странно. Смесь страха, волнения и чего-то еще. Он словно не на смерть шел, а… Я даже понять не могу, будто бы готовился сразиться с Королем-Личом лично. По крайней мере морду состроил именно такую. Весь из себя пафосно-геройский настрой. Что же тебе там нассали в уши, остолоп ты светоносный?

А затем я посмотрел на Азраила. Из-за засветки артефактами разобрать детали было трудно, но в зале перерождения их то ли приглушили, то ли магический контур ритуального круга частично блокировал эффект.

Я впервые смог увидеть главу Санкторум Ангелорум так близко. Внешне он походил на доброго дедушку. Такой, немного сгорбленный, седой в простой одежде, с застывшей снисходительной улыбкой на лице и добрыми глазами.

Именно с таким выражением лица он предавал целые поселения анафеме. С этой улыбочкой он совершал массовые жертвоприношения, сжигая людей заживо на кострах, чтобы высвободившуюся силу направить на свои эксперименты.

Гамбо был не прав, считая, что кто-то может создать артефакт Анимы. Но бывают заготовки, которые раскрывают свою истинную силу лишь при определённых обстоятельствах. Например, существует артефакт, о котором нет ни одной записи.