Красная таблетка. Посмотри правде в глаза! - Андрей Курпатов
Шрифт:
Интервал:
Мы живём так, словно бы это благо было и будет всегда. И самое главное — совершенно не задумываемся о хрупкости своего благоденствия.
Недавно учёные подсчитали, что если мы все вдруг с вами останемся без электричества, то уже через год — из-за голода, эпидемий и ожесточённой борьбы за выживание — население Земли сократится в десять раз.
Так что нет ничего более опасного, чем думать, что «всё хорошо».
Чёрный лебедь
Вероятно, вы слышали о теории «чёрных лебедей» Нассима Талеба. «Чёрные лебеди» — это трудно прогнозируемые (хотя и вовсе не случайные) события, которые происходят как бы внезапно и имеют самые драматичные последствия.
Так вот, «чёрные лебеди» заявляются к нам как раз в периоды максимального благоденствия.
Первая мировая война стала громом среди ясного неба: экономика ключевых геополитических игроков находилась на подъёме, научно-технический прогресс был просто фантастическим. Всё, казалось, было хорошо, но вот один пистолетный выстрел — и война на полмира.
Советский Союз распался на фоне демократических реформ и окончания «холодной войны», что тоже в некотором смысле странно. Или, например, 11 сентября 2001 года — в одночасье мир американцев перевернулся: те самые шок и ужас на фоне успехов и благоденствия.
Теория «чёрных лебедей» сама по себе, конечно, не является фундаментальной закономерностью. Но правда в том, что, когда человечество решает почивать на лаврах, оно теряет хватку.
Расслабившись и предаваясь сиюминутным забавам, мы перестаем замечать процессы, которые следует контролировать. Мы переживаем из-за пустяков и становимся слепы к действительным, а зачастую и фатальным угрозам.
В своих книгах, интервью и статьях я стараюсь рассказывать об этих рисках — о поразившем нас «информационном ожирении», о «складке времени», в которой мы все оказались, о технологической зависимости, об уплощении мышления, о разрушении прежней ткани социальных отношений.
Наш «чёрный лебедь» уже близко. Имя ему — «богатство выбора». И осознал я это внезапно. Дело было так...
Завершался трёхдневный семинар по мышлению, который я проводил в Высшей школе методологии для студентов-психологов. Мы обсуждали итоги совместной работы, и я спросил участников семинара:
— Что ж, мы с вами разобрали основные механизмы мышления. А какие проблемы вы бы хотели решить с помощью этих знаний? Зачем вам нужно мышление?
Надо сказать, что три дня назад я задал студентам тот же самый вопрос. И тогда никаких внятных ответов не прозвучало (к сожалению, даже на кафедрах психологии не объясняют, насколько это важно — думать).
Теперь вопросов было множество — и занятных, и умных, и неожиданных. И вдруг один из участников — молодой парень лет девятнадцати, смышлёный, любопытный, вроде с хорошим чувством юмора, — спрашивает:
— Андрей Владимирович, это всё, конечно, понятно и полезно. Спасибо! Но как решить проблему выбора?
Я не понял вопроса:
— В смысле?
— Ну как... — теперь, кажется, он сам растерялся. — У нас же такое богатство выбора. Перед нами столько возможностей — и то, и другое, и третье! Как понять, что из этого выбрать?!
Повисла неловкая пауза. Я смотрел на этого милого парня, который живёт с однокурсником в крохотной квартирке, которую им снимают их иногородние родители, и недоумевал.
Он учится в университете, где не получит никакого путного образования. Выкраивает копейки, чтобы сводить девушку в кафе. И живёт в стране, где, прямо скажем, «американской мечтой» никогда не пахло.
О каких таких «безграничных возможностях» он говорит?!
«Мы живём так, словно бы это благо было и будет всегда».
Даже в США от прежней «американской мечты» ничего не осталось. Со времён президентства Никсона (если кто-то такого ещё помнит) средний доход американца, занятого в производственном секторе, не вырос в реальном выражении ни на один доллар. Так, по-вашему, выглядит «мечта»? Про нас, с нашими извечными потугами «догнать и перегнать Америку», я и вовсе молчу.
Четвёртая технологическая революция идёт сейчас полным ходом. И её главный социальный эффект — радикальный разрыв между богатыми и бедными. По данным Международной организации по борьбе с бедностью, восемь миллиардеров из списка Forbes владеют таким же состоянием, что и 3,5 миллиарда беднейших жителей планеты.
8 человек и 3,5 миллиарда человек — вдумайтесь в это соотношение. Если представить себе, что доход среднего американца — это средний рост человека (порядка 175 см), то рост Билла Гейтса был бы в таком случае от Земли до Луны. По сравнению с этим финансовым Гулливером нас даже лилипутами назвать нельзя.
Суровая реальность будущего
Мы не осознаем того, с какой скоростью и насколько радикально меняется не только мировая экономика, но вообще мир вокруг нас. Из-за повсеместной и лавинообразной роботизации люди скоро окажутся тотально безработными. А безработными — это значит, по сути, без средств к существованию.
Кассиров и продавцов вовсю меняют банковские автоматы и системы автоматического расчёта покупателей. Уже больше половины биржевых брокеров отдали свою работу компьютерным алгоритмам. Водители и таксисты скоро потеряют работу из-за машин, работающих на автопилоте.
В одном Китае ежегодно на четверть увеличивается количество полностью роботизированных производств. США идут тем же путём и скоро практически полностью вернут себе, например, текстильную промышленность. Если не надо платить зарплату сотрудникам, то зачем что-то производить в Китае?
Впрочем, дело не только в роботах и не только в генно-модифицированных продуктах — невиданных прежде урожаях, надоях и искусственном мясе. Дело в изменении самой структуры нашего с вами потребления.
Ещё не так давно в компании Kodak по всему миру работали сотни тысяч сотрудников. Чуть ли не на каждой улице красовались магазины этой фирмы, предоставляющие услуги печати фотографий. Но вот — упс! — и она в одночасье прекратила своё существование, обанкротилась.
Произошло это после появления мобильного приложения Instagram. Кстати, численность сотрудников Instagram на момент его продажи Facebook за 1 миллиард долларов составляла 19 человек. И эти 19 человек, по сути, уничтожили сотни тысяч рабочих мест.
В Японии всё большую популярность приобретает компания Kura. Она создала сеть суши-ресторанов, в которых автоматизировано абсолютно всё — от заказа блюда до его приготовления и расчёта клиента. Люди там вообще больше не нужны, а цена производства минимальна — доллар за тарелку.
Когда в 2011 году компания McDonalds объявила своего рода рекламную акцию по созданию рабочих мест для 50 тысяч сотрудников, она получила миллион заявок. «Таким образом, — пишет футуролог Мартин Форд, — получить макджоб оказалось сложнее, чем поступить в Гарвард!»
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!