Его мечта - Екатерина Носкова

Гриша разрывает поцелуй и резко разворачивает меня спиной к своей груди. Слегка подталкивает, и вот я уже упираюсь руками в стену.

Его язык вырисовывает замысловатые узоры на шее. Сильные руки с жадностью проводят по моему телу. От каждого касания по телу бегут толпы мурашек.

Но когда Гриша засовывает руку мне под кофту, отодвигает чашечки лифчика и крепко сживает грудь — меня словно бьет разряд тока. Выгибаюсь дугой и трусь попкой о его ширинку.

Соколов рычит мне ухо и опускает в трусики вторую руку. Поглаживает клитор, заставляя меня хныкать от неудовлетворенности. Все тело горит огнем, и только он — мой любимый мужчина, может его потушить.

Гриша ловко расстегивает пуговицу и с нетерпением спускает мои штаны. Несколько секунд и он гладит головкой члена по моей киске.

— Соскучился по тебе, моя чертовка, — хрипло шепчет он мне на ушко.

Гриша надавливает на мою поясницу, заставляя прогнуться еще сильнее. Я подчиняюсь и щекой практически касаюсь прохладной стены.

Мужчина медленно наполняет меня собой и замирает. Затем медленно выходит и снова не спеша входит. Но мне этого мало. Тело изнывает, пальчики на ногах немеют от возбуждения. И он словно понимает мое состояние, входит резко, на всю длину.

— Да! — вскрикиваем мы одновременно.

Гриша крепко сжимает мои бедра и начинает вколачиваться, не давая и секунды на передышку. Это именно то, что мне было нужно.

Сильно, мощно и немного грубо… Мой мужчина читает мои желания. Берет меня именно так, как я того хочу.

Он буквально насаживает меня на свой член, и я чувствую, как от силы толчков его мошонка шлепает по клитору. Это добавляет еще больше остроты. Но когда Гриша шлепает меня по попке, я не могу больше сдерживаться.

Мой вскрик наслаждения отражается от стен и тело начинает сотрясать от оргазма.

Как сквозь вату, слышу рычание моего мужчины, а потом теплая жидкость стекает по моей попке.

Гриша наваливается на меня, тяжело дыша. Он мягко целует меня в шею.

— Моя сладкая девочка, — шепчет он не внятно.

Когда мы восстанавливаем дыхание, он снимает с меня штаны, а потом подхватывает на руки и несет в ванную.

Мое тело, словно желе и даже слов возражения не могу сказать. Пусть делает со мной что хочет.

Гриша ставит меня на коврик, обхватывает руками шею и нежно гладит большими пальцами скулы.

— Ты все для меня, Сонь, — тихо признается он.

Я хочу ответить на его признание, но он не позволяет. Накрывает мои губы своими.

— Иди в душ, — шепчет, после того как прерывает поцелуй. — Я закрою квартиру.

— А ключ?

— Я уже давно сделал себе слепок, — хитро подмигивает он. — Должен ведь как-то злобный дракон прокрадываться в башню к прекрасной принцессе.

— Скорее прекрасный принц.

Гриша снисходительно качает головой. Ну и пусть не верит. Он для меня самый лучший.

— Иди в душ, малышка. Я вернусь, как только освобожусь.

Соколов еще раз целует меня в губы, а потом стремительно покидает ванную комнату.

А через несколько секунд я услышала, как хлопнула входная дверь.

Григорий

Сонину квартиру я покинул в смешанных чувствах. Чертовка приятно удивила проявив инициативу. Совсем от нее такого не ожидал. Удивительная девчонка. Она словно цветок, который постепенно раскрывает свои лепестки миру. У нее есть стержень. Просто она об этом не знает.

Малышка чуть не призналась в своих чувствах в ответ… Я специально не дал произнести ей этих слов. Ни к чему это. Пройдет неделя — другая и она будет оплакивать свою любовь. А если слов не произнести, возможно она легче перенесет… Предстоящие события.

Теперь я понимаю неизлечимо больных людей. Знать дату собственной смерти — отвратительно.

У выхода из подъезда остановился и глубоко вздохнул. Еще рано прощаться с жизнью. Мы еще повоюем.

Постарался настроиться на предстоящие разборки с Прохором. Не получалось. В голову лезли воспоминания о прощании с малышкой. Вернуться бы к ней сейчас, повторить все, только в других позах и местах: в ванне, на кухне, можно и в спальне.

Вышел из подъезда и направился к машине, в которой меня ждал все это время Дрон. Ничего не говоря, сел на переднее пассажирское сиденье и закурил.

Андрюха завел двигатель и выехал со двора. Краем глаза я замечал его поглядывания на меня и желание что-то сказать.

Спустя минут десять сжалился над другом.

— Говори уже, — сказал с усмешкой, глядя на дорогу.

— Ты весь светишься. Никогда тебя таким не видел, — покачал головой мой заместитель.

— Это плохо?

— Это странно и необычно, — округлив глаза прокомментировал он.

Я не выдержал и рассмеялся.

— Вот об этом я и говорю, — себе под нос пробормотал он.

— Да ладно. Не все так плохо, — легонько стукнул его плечу.

— Ага. Учитывая, что мы едем на разборки, а ты чуть ли не приплясываешь от счастья.

Да, наконец-то настал тот момент, когда Прохор получит по заслугам. Он убил наших ребят, его шлюшка хотела навредить моей девочке. Этого достаточно, чтобы ударить по самому больному. А больше всего Прохор любит деньги. Поэтому и наркоту так отчаянно хочет толкать на моей территории. Местечко-то прибыльное оказалось. Да и на гонках и боях не плохо можно срубить деньжат с продажи товара.

Когда я был с Соней в комнате Борзый вычислил, что сегодня у Прохора крупная сделка. И продажа большой партии произойдет в его клубе. К счастью не в том, где побывала Соня.

— Как ты смотришь на то, чтобы занять мое место? — решил из далека начать подготавливать друга к вынужденному повышению.

— Тебе так девка мозг запудрила, что ты решил все бросить? — удивленно посмотрел он на меня.

— Выражения подбирай, — жестко осадил заместителя. — Соня не девка и запомни это раз и на всегда.

— Понял, — буркнул Дрон недовольно. — Так что? В Соне причина твоего ухода? Пацаны не поймут этого.

— Дело не в ней. Как ни странно, но малышка не выражает претензий по поводу моей деятельности. Может не одобряет, но понимает и принимает.

— Ничего себе, — с толикой уважения сказал он. — Тогда в чем причина?

Разговаривать на эту тему не хотелось. Но надо. Друг должен знать, что скоро все ляжет на его плечи. Только ему я мог доверить руководить пацанами. Они же все без царя в голове. Начнутся ссоры, дележка власти. И в конечном итоге поубивают друг друга. А когда брат идет на брата — это не есть хорошо.