Опечатки - Терри Пратчетт

А потом в каком-то британском журнале мне встретилось упоминание Британской ассоциации научной фантастики.

Контакт. Это привело меня на конвенты, где царила атмосфера, подталкивающая к писательству. Я писал. В основном всякую ерунду, но кое-что было неплохо, и я учел распространенное мнение: «Если вы хотите стать писателем, найдите настоящую работу». Это оказалась работа в газете, давшая мне, стажеру, чудесную возможность работать каждый божий час. Вообще следовало бы говорить: «Найдите другую работу, но такую, которая не занимала бы всю жизнь». А еще были девушки. Работа и, разумеется, девушки выиграли.

«Ворлдкон» шестьдесят пятого года стал моим последним конвентом на двадцать один год. Я состоял в фэндоме не больше трех лет, не считая ученичества в маленьком магазине, и не вернулся в него, пока не написал четыре романа. Приятно снова оказаться дома.

Когда я последний раз проходил мимо, тот магазинчик исчез. Его место занял забетонированный двор автосалона.

Или же в тот день, когда я закрыл за собой дверь в последний раз, та леди, закончив свою работу, потянула рычаг под столом, и магазинчик снялся с места и улетел.

«Вектор», 21 сентября 1963 года

Когда я был подростком, случалось всё – на дворе стояли шестидесятые, – но в школе мне сильно влетело за то, что я принес с собой журнал «Мэд». Мне кажется, нас учили каким-то глупостям.

ТЕРРИ ПРАТЧЕТТ (Беконсфилд)

Статья «Научная фантастика в школах» в 20-м номере [ «Вектора»] заинтересовала меня, потому что:

А) я учусь в школе и

Б) я очень люблю научную фантастику.

Во-первых, ученикам Рона Беннета страшно повезло, потому что их директор любит фантастику. В моей школе мы читаем все эти древние «Мои домашние животные» или «День на железнодорожной станции». Сначала они приятные, но через пять или шесть повторений приедаются (если я и преувеличиваю, то совсем чуть-чуть).

Конечно, поднимется шум. «Не всем интересна научная (брр!) фантастика!» И что? «День на железнодорожной станции» тоже не для всех. А еще почти все ребята в моем классе переписывают рассказы из разных журналов. Может, лучше бы это были «Новые миры» или «Научная фэнтези».

[Ответ редактора: два заголовка, которые вы упомянули, вполне подходят для научно-фантастических рассказов. «Мои домашние животные» – про Маленького Пушистика и маленькую жабу, как у Берроуза (когда-то у меня был бант, но потом их запретили). «День на железнодорожной станции» – о раскопках древних руин. Дело происходит в далеком будущем после распространения телепортации.]

«Книги квартала» от Waterstones, 12-й номер, 2004 год

У моей бабушки была одна книжная полка. Насколько я помню, там стояла большая книга, которая помогала ей в часы тревог и уныния. На моей памяти она открывала только ее. Она называлась «В помощь кроссвордисту».

Но на той же полке стоял «Наполеон ноттингхильский» Г. К. Честертона, книга, которая объясняет душу и сердце фэнтези. Кстати сказать, они мало отношения имеют к магам, зато очень много к… ко всему остальному. В детстве мы населяем мир вокруг опасностями и ужасами (в паре миль от нашего дома стоял амбар, где, как мне точно было известно, жили великаны). Честертон знал, почему так происходит, и в одном предложении мог выразить то, на что иному философу понадобилась бы целая книга. Один его урок я запомнил навсегда: нет ничего такого же странного, как «нормальное».

Я начал читать поздно, но запойно, поэтому детские и взрослые книги я читал вперемешку, не делая между ними разницы. К чтению меня пристрастил «Ветер в ивах». У меня до сих пор где-то лежит то дешевое бумажное издание. В пластиковой папке, потому что переплет куда-то делся за годы. В следующий раз, когда будете перечитывать эту книгу, обратите внимание на размер животных. Он меняется на протяжении книги, но это не имеет никакого значения.

По счастливой случайности я набрел также на «Отдохновение миссис Мэшем» Т. Х. Уайта и полюбил его, потому что это была детская книга, не делавшая никаких уступок детям. К тому же это была книга, в которой оживала другая книга («Путешествия Гулливера»). В одиннадцать лет открывать такие вложенные идеи очень интересно. По сути дела, я полюбил книги, в которых реальность рассматривалась с другой точки зрения. Отсюда было уже недалеко до научной фантастики.

Любому романисту прекрасно известно, что научная фантастика – «это про роботов», космические корабли и другие планеты. Да, этого там много в качестве приправы, но хорошая научная фантастика рассказывает о нас и о фаустовых сделках с собственными мозгами, которые помогли нам слезть с дерева, но всё еще могут отправить в жерло вулкана. Лучшая научно-фантастическая книга в истории печатается очень редко. Это «Эволюция человека» позднего Роя Льюиса. Роботов вы там будете искать напрасно. Как, впрочем, и Homo sapiens, поскольку герои – плейстоценовые гуманоиды.

Они научились ходить вертикально и теперь готовы к серьезным вещам. К огню, стряпне, музыке, искусству и невероятному известию о том, что не стоит спариваться с собственной сестрой. Потому что это слишком просто – так утверждает Отец, воображаемый лидер племени. Чтобы развиваться, человечество должно создать запреты, сомнения и комплексы и уйти из животного рая. Чтобы двигаться вперед, нужно ограничивать себя. Великолепная вещь, которую я перечитываю каждый год. По-моему, ее пора переиздать приличным тиражом.

И еще вещь, которой не найти в современном книжном магазине, но в большинстве хороших букинистических она есть (если там не побывал я, потому что я их скупаю и впихиваю друзьям). Это «Специалист» Чарльза Сэйла, рассказ в несколько десятков страниц. Строго говоря, это воспоминания строителя, но они многое объясняют в природе юмора. Ему нужен глубокий почвенный слой. Остроумие можно вырастить на мокрой тряпочке.

Corgi, 1989 год

Вы держите в руках одну из самых смешных книг за последние 500 000 лет[11].

Коротко говоря, это забавное описание семьи очень первобытных людей, которые открывают и начинают использовать самые могущественные и страшные явления, с которыми когда-либо сталкивалась человеческая раса, – огонь, копье, брак и так далее. Это напоминание о том, что проблема прогресса возникла не с началом атомной эры, а тогда, когда надо было научиться добывать еду так, чтобы тебя не съели, и готовить ее, не попадаясь на костер другим.

И о том, что первым оружием, способным убивать людей, не разрушая зданий, была дубинка.

Это пока не бестселлер (по крайней мере, не в общепринятом понимании). Может быть, потому, что эту вещь очень сложно классифицировать. Людям делают больно книги, которые непонятно на какую полку ставить. Поскольку впервые роман был опубликован в 1960-м, с тех пор он много раз переиздавался под разными названиями (не только «Эволюция человека», хотя именно это название мудро выбрал Брайан Олдисс, когда решил начать с этой вещи научно-фантастическую серию издательства «Пингвин», но и «Давным-давно в ледниковом периоде» и «И что мы сделали с Отцом»).