Думаю, как все закончить - Иан Рэйд

Никогда не думаешь заранее, что окажешься в такой ситуации. Когда за тобой следят, когда тебя преследуют, держат тебя в плену, когда ты одна. О таком только слышишь. Время от времени читаешь. Мутит при одной мысли о том, что один человек способен так мучить другого. Что стряслось с людьми? Почему люди делают такое? Почему люди оказываются в таких ситуациях? Возможность зла потрясает. Но, если жертва не ты, все еще ничего. О таком быстро забываешь. Живешь дальше. Это не с тобой происходит. Это происходит с кем-то другим.

Так было до сих пор. Я встаю, стараясь не поддаваться страху. Крадусь по коридору – тихо, удаляясь от скамьи, от лестницы, по которой я поднялась. Пробую несколько дверей. Все они заперты. Отсюда нет выхода. Эти коридоры нагоняют тоску. На стенах ничего нет – никаких признаков существования школьников. Я столько раз бывала в этих самых стенах! Они повторяются, затягивают в себя, как «Рисующие руки» Эшера. Когда думаешь обо всем с этой точки зрения, кажется нелепым, что некоторые люди проводят здесь столько времени.

Все мусорные корзины, мимо которых я прохожу, чистые и пустые. Там новые мешки. В них совсем нет мусора. Я просматриваю их, думая найти в них что-нибудь, что может мне пригодиться – что окажется полезным, поможет мне вырваться, бежать. Все мешки пустые. Пустые черные мешки.

Я попала в то крыло, где, должно быть, проходят уроки естествознания. Бывала ли я здесь раньше? Заглядываю в двери. Вижу классы-лаборатории. В этом крыле двери другие. Они массивнее и выкрашены в голубой цвет, небесно-голубой. В конце коридора большая растяжка, раскрашенная вручную. Объявление о танцевальном вечере. Школьные танцы… Все ученики соберутся вместе. Их так много! Растяжка – первое подтверждение того, что здесь бывают школьники.

«Танцы всю ночь напролет. Билеты по 10 долларов. Чего ты ждешь?» – гласит надпись на растяжке.

Мне кажется, что я слышу скрип резиновых подошв. Шаги.

Меня как будто одурманили. Я не могу двигаться. Я не должна двигаться. Страх выбивает из колеи. Застываю на месте. Хочу повернуться, закричать, убежать, но не могу. Что, если там Джейк? Что, если он до сих пор бродит по школе, запертый, как я? Если он тоже здесь, это означает, что я не одна, что меня можно спасти.

Можно вернуться на лестницу. Надо только дойти до конца коридора. Подняться на третий этаж. Может быть, Джейк там. Я зажмуриваюсь. Стискиваю кулаки. Сердце бьется все быстрее. Снова слышу сапоги. Это он. Он ищет меня.

Шумно выдыхаю; меня мутит. Слишком долго я здесь пробыла. Чувствую, как сжимается грудь. Сейчас меня стошнит. Нет, нельзя.

Бросаюсь на лестницу. Он меня не видел. Вряд ли он меня видел. Я не знаю, где он. Наверху, внизу, подо мной, надо мной – где-то в другом месте. Мне кажется, он где-то прячется, выжидает, держится в тени. Не знаю.

Просто не знаю.

Класс рисования. Третий этаж. Другой коридор. Дверь не заперта. Я могу оказаться где угодно. В жизни не испытывала такого облегчения, как когда толкнула дверь в тот класс и она оказалась открытой! Закрываю ее за собой – очень медленно, но не трогаю задвижку. Прислушиваюсь. Ничего не слышу. Наверное, здесь можно спрятаться, хотя бы ненадолго. Первым делом я кидаюсь к телефонному аппарату на стене, но стоит набрать на нем больше трех цифр, он пикает и сбрасывает вызов. Пробую набрать девятку, потом 911. Безнадежно. Он не работает.

Учительский стол напротив двери чистый и пустой. Выдвигаю верхний ящик. Наверное, здесь найдется что-нибудь, что мне пригодится. Быстро роюсь в ящиках и нахожу пластмассовый нож для бумаги с выдвижным лезвием. Только лезвие из него вынули. Бросаю его на пол.

В коридоре какой-то шум. Прячусь за стол, съеживаюсь, закрываю глаза. Снова жду. Вдоль стен стоят флаконы с краской, кисти и другие принадлежности. Белые доски вытерты дочиста.

Интересно, сколько я здесь продержусь? Сколько способен продержаться человек без жизненно необходимых вещей – без еды, без воды? Прятаться вот так – слишком пассивно. Мне нужно проявить активность.

Проверяю окна. Нижнее окно открывается, но совсем чуть-чуть, чтобы проветрить класс. Если бы снаружи был карниз, может, я бы рискнула прыгнуть. Может быть. Приоткрываю щель до предела – в нее можно только высунуть руку. На улице ветер. Привстаю, прижимаюсь носом к щели, втягиваю свежий воздух.

В школе я любила уроки рисования. Только у меня не было таланта. Хотя и отчаянно хотелось рисовать. Мне недостаточно было добиваться успехов и быть уверенной в одной математике. С рисованием все было по-другому.

Старшие классы были для меня странным временем. Для кого-то старшая школа – лучшее время жизни. Я делала уроки и получала хорошие оценки. С учебой проблем не возникало. Проблемы возникали с другим – с общением, с вечеринками, с попытками влиться в коллектив. Мне это давалось с трудом даже тогда. К концу дня мне хотелось одного – очутиться дома.

Я была неприметной в том смысле, в каком это важно в школе. На протяжении многих лет меня просто не замечали, – вот что было хуже всего. Я словно превращалась в невидимку. Ничего, вот повзрослеет… Некоторые расцветают поздно… И я такая. По крайней мере, все так думали. Все считали, что, когда я стану старше, все будет хорошо. Тогда я раскроюсь. Расцвету.

Я всегда была так осторожна. Всегда склонна к самоанализу. Сейчас я себя не узнаю. Я в замешательстве. Мне никогда не было свойственно безрассудство. Я понимаю себя. Свой безграничный потенциал. У меня столько скрытых возможностей! И вот пожалуйста. Как я сюда попала? Это несправедливо!

И Джейк. У нас с ним все равно ничего бы не получилось. Наши отношения не затянулись бы, хотя сейчас это не важно. Ему и без меня будет хорошо. Он постепенно раскрывается. Точно знаю: он совершит что-нибудь великое. Ему это не нужно. Ему не нужна я. И его родителям это не нужно. Они не в моем вкусе, но это не важно. Они многое пережили. Наверное, я и половины не знаю. Скорее всего, его родители думают, что мы уже вернулись домой. А может быть, сейчас они крепко спят.

Это еще не конец. Так не должно быть. Я должна его найти. А потом можно сделать шаг назад, начать сначала, попытаться снова. Я могу начать сначала. И Джейк тоже может.

Приятно отдыхать у окна, чувствовать, как тебя овевает ветерок. Вдруг на меня наваливается усталость. Наверное, мне нужно полежать. Поспать. Может быть, даже увидеть сны.

Нет. Нельзя. Не спать! Больше никаких кошмаров. Нет!

Я должна двигаться. Я еще не свободна. Оставляю окно открытым и крадусь к двери.

Задеваю обо что-то правой ногой. На полу флакон. Пластиковый флакон с краской. Поднимаю его, встряхиваю. Флакон полупустой. У меня руки в краске… Снаружи флакон испачкан краской.

Краска влажная. Свежая. Чувствую ее запах. Ставлю флакон на стол.

Он был здесь. Недавно он побывал здесь! Смотрю на свои красные руки… Вытираю их о штаны.

Вижу еще краску на полу. Растираю ее носком туфли. Замечаю надпись – она сделана маленькими буквами: «Я знаю, что ты собиралась сделать».