Солнце полуночи - Стефани Майер

-У тебя раздвоение личности? - спросила она.

Наверное, это действительно было похоже на то. Мое сознание было неустойчивым, так много новых эмоций бурлило во мне.

-Ты снова это делаешь, - заметил я.

Она вздохнула.

- Ну, хорошо. О чем ты хочешь спросить?

-Я хотел узнать на счет субботы, - я видел, как на её лице проступает потрясение и издал еще один смешок. - На счет дня весенних танцев...

Она прервала меня, в конце концов, посмотрев мне в глаза.

- Ты смеешься?

Да.

- Ты дашь мне закончить?

Она молча ждала, закусив нижнюю губу.

На секунду это отвлекло меня. Странная, незнакомая реакция появилась в моей давно забытой человеческой сути. Я попытался выкинуть ее из головы и дальше играть свою роль.

-Я слышал, что ты собираешься в Сиэтл в этот день, и мне интересно, можно ли тебя подвести? - предложил я.

Я осознал, что будет лучше, если я разделю с ней ее планы, а не буду просто узнавать о них у нее.

Она уставилась на меня с отсутствующим выражением на лице.

- Что?

-Ты не возражаешь, если я отвезу тебя в Сиэтл? – наедине с ней в машине... Мое горло загорелось от одной только мысли об этом. Я глубоко вздохнул. Я смогу.

-С кем? - спросила она, ее глаза были широко открыты и смущены.

-Со мной, конечно, - медленно сказал я.

-Почему?

Неужели её настолько поражало, что я хотел составить ей компанию? Она, должно быть, приписала к моему прошлому поведению самые ужасные причины.

-Ну, - сказал я небрежно, насколько было возможно. - Я планировал поехать в Сиэтл на следующих выходных, и, если быть честным, я не уверен, что твой грузовик справиться, - кажется, что задирать ее было лучше, чем быть серьезным.

-Мои грузовик справляется со всем очень хорошо, спасибо за заботу, - сказала она это немного удивленным тоном.

Она снова начала идти. Я шел рядом.

Она не сказала «нет», и я пользовался этим преимуществом.

Скажет ли она «нет»? Что я буду делать, если она скажет?

-А сможет твой грузовик доехать туда только на одном баке бензина?

-Я не понимаю, почему это тебя так волнует... - проворчала она.

Она все же не сказала мне категоричное «нет». Ее сердце билось все быстрее, ее дыхание участилось.

- Разумное?использование?полезных?ископаемых?должно?волновать?каждого.

-Если честно, Эдвард, я не понимаю тебя. Я думала, что ты не хочешь со мной общаться.

По мне пронеслась дрожь, как только она произнесла мое имя.

Как можно не перегнуть палку и быть честным одновременно? Ну, более важно быть честным. Особенно сейчас.

-Я сказал, что будет лучше, если мы не будем общаться, но я не говорил, что не хочу этого.

-Да, спасибо, это все прояснило, - сказала она с сарказмом.

Она замолчала, остановившись под крышей столовой. Она снова посмотрела мне в глаза. Ее сердцебиение оборвалось на мгновение. Ей было страшно?

Я тщательно подбирал слова. Нет, я не мог оставить ее, но, может быть она будет достаточно умной, чтобы оставить меня до того, как будет слишком поздно.

-Будет более... благоразумно, если ты не будешь моим другом, - я потерял чувство меры, глядя в ее глубокие глаза цвета топленого шоколада. - Но я устал притворяться черствым, устал держаться вдалеке от тебя, Белла, - каждое слово жгло меня все сильнее и сильнее.

Ее дыхание остановилось и около секунды понадобилось ему, чтобы восстановиться - это взволновало меня. Как сильно я напугал ее? Ну, сейчас я узнаю это.

- Ты поедешь со мной в Сиэтл? - потребовал я как можно более невыразительно.

Она кивнула, ее сердце гулко стучало.

Да. Она сказала мне «да».

А потом мое сознание вернулось ко мне. Чем это обернется для нее?

- Тебе действительно надо держаться от меня подальше, - предостерег я ее. Она слышала меня? Выберется ли она из того возможного будущего, которое теперь грозило ей по моей вине? Мог ли я сделать что-нибудь, чтобы уберечь ее от самого себя?

Не пересекай черту, предостерег я себя.

- Увидимся в классе.

Я с трудом удержал себя, чтобы не перейти на бег когда стал от неё отдаляться.

Я наблюдал за ней глазами других людей, полностью изолировав от своего окружения.

Не глазами Майка Ньютона, потому что я не мог больше выносить его отвратительных фантазий, и не Джессики Стэнли, потому что ее негодование по отношению к Белле приводило меня в бешенство. Лучшей кандидаткой была Анжела Вебер, когда ее глаза были в моем распоряжении, она была доброй – было легко находиться в ее голове. И иногда были еще учителя, которые обеспечивали наилучший обзор.

Я был удивлен, смотря весь день на ее спотыкания – из-за расселин тротуара, книжных шкафчиков, и, чаще всего, из-за собственных ног – люди, мысли которых я читал, считали Беллу неуклюжей.

Я это отметил. Это было правдой, что у нее часто случались неприятности, когда она находилась в вертикальном состоянии. Я вспомнил, как она врезалась в парту в первый день, как поскользнулась на льду перед аварией, как упала вчера, споткнувшись о порог двери.… Как ни странно, они были правы. Она была неуклюжей.

Я не знал, почему это так смешило меня, но я так громко смеялся пока шел с Истории Америки на урок Английского, что несколько людей настороженно посмотрели на меня. Как я раньше не замечал этого? Быть может из-за того, что в моменты умиротворения было нечто такое грациозное в том, как она держала голову, подчеркивая свою лебединую шею.

В ней не было ничего грациозного на данный момент. Мистер Вернер наблюдал, как она, споткнувшись носком туфли об уголок ковра, буквально упала на свой стул.

Я вновь засмеялся.

Время тянулось невероятно медленно, пока я дожидался возможности увидеть ее воочию. Наконец, прозвенел звонок. Я быстро направился в столовую, чтобы занять свое место. Я был там одним из первых. Я выбрал стол, который обычно пустовал, и был уверен, что он закрепится за мной.

Когда моя семья вошла и увидела меня сидящим в одиночестве на новом месте, то не придала этому значению. Видимо Элис предупредила их.

Розали гордо прошествовала мимо, не удостоив меня даже взглядом.

Идиот.

У меня с Розали никогда не было простых взаимоотношений – они катились лишь вниз по наклонной с тех пор, как я обидел ее во время нашего первого разговора - но она выглядела так, будто ее и так дурное настроение последних дней ухудшилось в несколько раз. Я вздохнул. Розали волновала лишь она сама.