Месть Лисьей долины - Марина Серова

– Где Тина? – заорала я, оборачиваясь к стражу.

– Не знаю никакую Тину, – хладнокровно отвечало дитя. – Вы просили Манса – вот вам Манс-налетчик.

Алекс успел натянуть штаны. Очевидно, это придало ему храбрости, потому что он бросился на меня. Причина этого неоправданно смелого поступка прояснилась очень быстро – из кармана матросик достал выкидной нож.

Дейенерис вдруг подскочила, завернулась в простыню и, опасливо миновав меня, дунула прочь из комнаты. На то, чтобы разоружить матроса, мне понадобилось ровно десять секунд. Алекс скорчился на полу, баюкая вывихнутую руку.

Я вышла из комнаты, захлопнула за собой дверь и продела ножку стула в металлические ручки.

– Вы его тут оставите, да? – с искренним интересом спросило дитя с кинжалом. – Как Дейенерис Ксаро Ксоана Даксоса?

– Э, извини?

Я не фанат знаменитого сериала и уж точно не стану забивать голову именами его многочисленных персонажей.

– Она заперла его в секретном хранилище вместе со служанкой, которая помогла колдунам похитить ее драконов, помните? – затараторил стражник.

Ну все, с меня хватит.

– Где девушка? Рыжая девушка, которую этот привел с собой?

– А-а, эта. Так бы и сказали! – протянуло дитя, открывая очередную дверь. В крохотном чулане на раскладушке свернулась клубком еще одна Дейенерис. Девушка выглядела совершенно больной и тряслась в ознобе.

– Тина? – Я шагнула в комнату и стянула парик – длинные белые косы. Передо мной определенно была Валентина Горенштейн.

– Женя? Ты мне снишься? – заплетающимся языком спросила девушка.

– Вставай. – Я помогла Тине подняться, накинула на плечи свою куртку и, поддерживая, вывела в коридор. Помешать нам никто не пытался, только тонконогий страж забегал вперед, открывая перед нами двери.

Наконец мы оказались на улице. Увидев Тину, Костя выскочил из салона автомобиля и бросился к нам. Секретарь помог мне довести девушку до машины Коваля и усадить ее на пассажирское сиденье. Голова Тины безвольно запрокинулась, глаза были полузакрыты.

– Вы двое отвезете ее в больницу, – начала распоряжаться я. – И побыстрее.

– Лучше в частную клинику, деньги у ее тетки есть, а лишняя огласка ни к чему, – протянул Коваль, беря руку девушки и считая пульс.

– Без тебя знаю, – огрызнулась я. – Уже звоню Юрию.

Мой приятель Юрий Агеев, в прошлом врач «Скорой», уже несколько лет был владельцем маленькой частной клиники «Асклепий». К его услугам я обращалась, когда кому-то из моих клиентов была нужна медицинская помощь плюс конфиденциальность.

Агеев сказал, что ждет нас. Даже предложил прислать машину, но я отказалась. Состояние Тины вовсе не было критическим. Ночная прогулка под дождем, потом день в холодном сквоте, да еще девочка чего-то наглоталась, и теперь ее сознание плавает по розовым волнам далеко отсюда.

– Поезжайте, – скомандовала я. Костя забрался на заднее сиденье и придерживал голову девушки так бережно, словно та была из хрусталя.

– А ты разве не с нами? – спросил Сергей.

– У меня еще тут дела не закончены, – сказала я и захлопнула дверцу его машины. Коваль тронул внедорожник с места.

Что ж, теперь, когда Тина в надежных руках, я могу никуда не торопиться.

Я вернулась в сквот. Стражник таращился на меня во все глаза.

– Вы это… убивать нас будете? – деловым тоном спросило дитя.

– Почему ее заперли? Эта девушка сидела под замком. Кто это сделал?

– Манс! – пожал плечиками стражник. – Он ее трахнуть хотел, а она не давалась – что-то они там не поделили. Вот он и посадил ее под замок, а себе Таньку взял, она шалава известная.

– Кстати, ты девочка или мальчик? – задала я давно интересующий вопрос.

– Девочка, вы что, сами не видите? – обиделось дитя. – А что вы делать собираетесь?

– Тебе лучше не знать, – мрачно сказала я, – особенно если ты девочка. Дуй отсюда. И вообще – иди лучше к толкиенистам, у них там как раз нехватка эльфов.

Перед дверью, за которой остался Алекс, я остановилась и прислушалась. Внутри было тихо. Я достала телефон, поиграла с настройками и опустила в карман. Потом выдернула стул и распахнула дверь. Соваться внутрь я предусмотрительно не стала, и правильно – просвистел пожарный лом и вонзился в гнилую половицу.

– Извини, я тебя недооценила. Ты, оказывается, и правда опасен, – сказала я, входя и беря матросика за горло. Алекс всхрапнул и завел глаза. Я ослабила хватку и толкнула его на кровать.

– Она сама со мной пошла! – прокашлял блондин. – На шею вешалась, блин. Не мог я ей отказать! Меня бы вышвырнули с работы, вы ж понимаете. Где я такую еще найду?

– «Такую» – это доверчивую и наивную? – уточнила я, запирая за собой дверь уже знакомым способом – стулом, продетым в ручки.

– Такую – это богатую сучку, которой скучно, – оскалился Алекс. – Эй, вы зачем дверь заперли?

– Это чтобы нам никто не помешал, – задушевно протянула я. – Для создания интимной обстановки, понимаешь?

Он с присвистом задышал сквозь сжатые зубы.

– Я ничего не делал! – наконец выдавил из себя Алекс.

– Я знаю, кто ты, Шамраев, – жестко сказала я. – Так что не виляй. А теперь расскажи мне в подробностях, чего именно ты не делал.

Голубые глаза матроса впились в меня, словно Алекс пытался прочесть мои мысли. Затем лицо блондина скривилось:

– Знаю я, чего вы мне паяете. Вы на меня убийство Аркадия Станиславовича повесить хотите.

– Сообразительный какой, – усмехнулась я.

– Да не в курсе я, кто его грохнул! – заорал Алекс. – Меня менты уже трясли, а мне и сказать нечего. Яхту я, как обычно, приготовил, баки залил, продукты и воду освежил, даже вина бутылочку запаковал – все, как Аркадий Станиславович любил. И ушел. А оно рвануло…

Матрос с тоской взглянул на потолок, где потрескивала еле живая лампочка.

– Конечно, настоящего киллера искать – дело тухлое, а я вот он, – сплюнул матросик. – Удобный кандидат. И папашу приплели…

– То есть ты не отрицаешь, что ты сын того самого шофера, погибшего шесть лет назад с родителями близнецов? – уточнила я.

– Чего мне отрицать? – удивился Алекс. – И так все, кому надо, знали об этом. Это вы чужая, вот для вас это была новость.

– Значит, неприязни к семье Горенштейн ты не испытывал?

– Да вы что? – изумился матрос. – Они матери пенсию платили по потере кормильца, потом меня в техникум устроили за взятку, только я учиться не хотел и вылетел скоро. Тогда Аркадий Станиславович меня к себе на «Счастливчик» взял. – Алекс Шамраев подумал и добавил: – Мне моя жизнь очень нравилась. Зачем бы я стал сам себе гадить? А теперь у меня вся биография под откос пошла.