Стратегия. Колония - Вадим Денисов

Вот так закалялась сталь.

Чуть стихли дожди, потеплело, и среда вокруг стала меняться. Появились всякие противные насекомые. Прежде всего — жуткие и жирные ночные бабочки, прижимающиеся к стеклу с такой страшной гримасой, что хотелось хвататься за «Глок». Какие-то летающие кусучие муравьи, десантирующиеся обстоятельно, вдумчиво и откровенно нагло, и москиты, которые почему-то не кусаются. Жуки толщиной в палец ночью колотятся об откидной триплекс бойниц, летят на любой огонёк. Ужины во дворе прекратились, вся эта нечисть, слетаясь на электрический свет, падает в тарелки и кружки. Шуршит, стрекочет… В траве ползают сороконожки и большие волосатые пауки. Их станет меньше, когда земля чуть просохнет, и норки этих тварей вновь станут пригодны для обитания.

Траву вокруг мы скосили под ноль, да и топчемся изрядно. Хорошо бы завести в хозяйстве нормальную травокосилку, вот дело было бы! Вотяков с Хельгой колдуют над программой камер, что-то дорабатывают, исключают из целей объектную мелочь, добиваясь, чтобы приборы адекватно реагировали на движение в кадре. Нужно ещё два датчика движения, которые закроют периметр со всех сторон, нужны дополнительные «сигналки».

А пока Кастет применил любимое средство: поставил в степи таблички с надписью на трёх языках «Ахтунг, трахома, мины!».

Мокрый Гоблин с Эйнаром и Санджой колотят ежи, Юрка с Хвостовым и Данькой бьют колья. Ветер стихает, ближе к вечеру Вотяков поднимет шар, оглядимся путём.

Дни — лимиты — поставки — планы — проблемы — трудозатраты…

Ничего, справляемся.

Так или иначе, сегодня более-менее спокойный день, и потому мы едем на разведку, сбылось.

Два «Зодиака» отправляются на юг, не далеко, но подальше первого рейда девчат. Кастет с Катериной берут с собой «Удар». Нам с Ленни фундерпушки не досталось, зато есть пулемёт ПКМ.

В заливе было спокойно. Во всех смыслах.

А вы что, думаете, вахтенный на «Клевере» лишь вяло лупит с ноги по тем самым баклушам? Да ни разу. Кормовой гидролокатор корвета развёрнут в залив, вахтенный периодически простреливает лучом водную толщу — проверяет водоём на наличие «лохнески». Пока ничего экстравагантного не замечено, отсвечиваются рыбины максимум в полтора метра. Может марлины, может местные осетры. Здесь, всё-таки, не экватор, а субтропики, и живность не столь экзотична, как могло показаться. Кроме того, вахтенный по графику включает РЛС судна — тоже без сюрпризов.

До эвкалиптового леса мощные моторы донесли нас быстро, там лодки скорость убавили, группы пошли медленно, разглядывая и прощупывая берег. Главная цель поиска? Следы людей, поиск тропы с юга, по которой можно выйти к «языку» саванны и к форту. Прежде всего, мы ищем следы костров былых стоянок. Вряд ли таковые, если они есть, обнаружатся в глубине леса, у воды гораздо удобней, спокойней и комфортней. Ветерок с залива сдувает мошкару, здоровый воздух, рыбка рядом, видимость с берега отличная. По данным монитора моего эхолота видно: рыба тут есть, хоть и невеликая.

Пш-шш…

— «Кастет» — «Тунгусу». Видите что?

— Пока пусто.

Лодка Кости идёт впереди, на нём первичный осмотр. Я смотрю уже спокойней, детальней, не пропустил ли сталкер какие приметы чужого присутствия.

На дальней границе эвкалиптовой полосы мы причалили к берегу, вышли из лодок, попробовали сунуться в чащобу южного смешанного леса.

— Костя, вы к эвкалиптам, мы с Ленни в чащу нырнём.

Вскоре подошли к по-настоящему густым зарослям, сквозь которые была отчётливо видна тропа, протоптанная какими-то животными средней величины, может быть, местными дикими свиньями — они тут умяли крепко, чисто тоннель. Чтобы пролезть, пришлось согнуться в три погибели. Лаз вывел нас с Ленни к полянке диаметром полста метров, на которой красовались три большие кучи вынутой земли. Тень густой листвы затемняла силуэты, но предположение было сделать нетрудно: здесь гнездятся какие-то крупные землеройные.

— Уходим, пока группа сопротивления не выскочила.

— Они съедобные?

— Наверняка.

— Землеройка-переросток?

— Лишь бы не саблезубая.

Дальше никуда не полезли, шипы колючих деревьев тут никому не дают право свободного хождения. Наверное, это и есть держидерево, легендарный кошмар кустарниковых зарослей, оно тут повсюду. Парные шипы в форме рыболовных крючков задержат кого угодно. Если у объекта нет толстой и прочной шкуры с жёсткой шерстью, для которой проход через такие заросли — приятный массаж. И эти «колючки тянулись до самого берега. Здесь пешком пройти нельзя. Кроме держидерева, шипы имели ещё и низкорослые акации, у этих растений острия разнонаправлены, как ни вертись, обязательно попадешься. Я осторожно поместил молодой побег держидерева в мешок для образцов, передам биогруппе, хорошо бы такие кустики по периметру рассадить.

— Ой! — вскрикнула Ленни. — Поймала.

И я поймал. Выбираться надо.

Итак, в этом месте проход берегом в сторону форта невозможен, только если лесом, а какая там картина, неизвестно, вполне может быть, что держидерево тянется вглубь широкой полосой. Важная информация.

Кастет тоже не оплошал, они на краю рощи нашли стан.

Правда, ни следов пепла, ни остатков несгоревших дров меж больших камней не было, огонь в последний раз разводили очень давно. Когда меж умело подогнанных камней в последний раз загорался огонь — предположить трудно, даже белесой зольной пыли не осталось меж аккуратных щелочек, всё вымыло дождями. Зато ближе к берегу имелось ещё одно кострище, относительно свежее, летнее. Сооружено оно было на скорую руку, никаких очагов. Несколько коротких обгорелых поленьев и рядом с ними пара неиспользованных. Пеньков поблизости не наблюдалось.

— Двое отдыхали, — уверенно сказал Лунёв, протягивая мне две тонкие рогатки с заострёнными кончиками. — Нож хороший, острый.

Я посмотрел, всё точно. Вытащили из лодки пару рыбин, выпотрошили, взрезали по спине, распластали, нанизали на рогатки, воткнули плашмя перед костром, это старый способ быстрой зажарки свежей рыбы. Особенно, если с перчиком, и мясцо предварительно чуть смазать запашистым подсолнечным маслом. Последнего у лодочников, скорее всего, не было.

— Что-то ещё?

— Да не… Отсюда они к форту и поплыли. Один на шухере стоял, второй здание осмотрел. И ушли.

— Лодка моторная?

— Непонятно. Признаков нет.

Судя по частоте использования места, в округе или очень мало людей, или же где-то выше по реке есть места более… прибыльные и безопасные. Где не ходят львы и не носятся бешеные носороги.

— Добро. Ленни, доложи «Крепости», и едем дальше.

Через пару километров заросли колючки и акаций закончились. Чем ближе лодки подходили к левому рукаву Амазонки, тем быстрей понижалась береговая терраса, всё, здесь зона затопления. Ни людям, ни зверям делать тут нечего.