Игры больших мальчиков - Ольга Славина

Катя тоже вздохнула. Похоже, и ее в конце концов ожидает нечто подобное. Как бы Надежда ни язвила по поводу собственного не совсем удачного выбора спутника жизни, в этом есть и несомненный плюс. Всего один, но очень большой. Во всяком случае, он сам уверен, что он уже большой, хотя и боится пока темноты и лающих собак…

Как бы Кате ни претило поведение Светика, завидная цель оправдывает гламурные средства. Светик хочет от Горчакова штамп в паспорте, детей, которые никогда не услышат в магазине «Я не куплю тебе жвачку, у нас денег нет!», обеспеченную старость, в конце концов.

Кате же не подходит ни тот ни другой вариант. Как можно полагаться на мужчин? Ведь никто не даст гарантию, что, выслушав вальс Мендельсона, романтический ухажер не превратится в матерящегося таксиста. А богатый красавец не приведет в уютное семейное гнездышко голых моделек и тигров, пока жена и дочка выбирают ему в подарок свитер на Неделе высокой моды в Париже…

Катя собрала в отдельный пакет стоптанные тапочки и сапоги со стершимися набойками и пошла выкидывать его в мусоропровод. Но на лестнице неожиданно столкнулась с шумной компанией. Плейбои и полураздетые девицы модельной внешности пили шампанское прямо из горлышка и искали ключи от квартиры, соседней с Катиной. Хорошо, хоть тигров поблизости не наблюдалось.

— Боже мой, какая встреча! — завопил один из парней и, расплескивая шампанское, кинулся к Кате. — Екатерина, вы что, в прислуги подались? Неужели мы вам так мало платим, что вам понадобилась эта унизительная подработка?

Катя вздрогнула. Олег Черкасский собственной персоной. Но он же живет в соседнем доме. Вот и приводил бы девиц туда. И почему, собственно, в прислуги? Да, на Кате старые джинсы и безразмерная майка, потерявшая цвет от частых стирок. А ей что, полы в вечернем платье мыть, а мусор выносить в туфлях на шпильке?

— Если женщина не выглядит как модель, значит, для вас она прислуга? — усмехнулась Катя. — А для меня наоборот. Прислуга — вот они. Эти красотки, обслуживающие вас…

Вот так-то. Теперь ей палец в рот не клади. Катя очень ясно представила себя куском железа, который то суют в огонь, то лупят молотом, а он лишь становится крепче.

— А что вы здесь делаете? — допытывался Черкасский. — Следите за нами? Не беспокойтесь, сегодня мы не планировали никого душить…

— Я могу вам задать тот же вопрос, — парировала Катя. — Что вы делаете здесь?

— Да скучно стало в клубе, решили к Лешке завалиться. Можете присоединиться. — Олег подмигнул. — Лешка, ты ведь не стал бы возражать, если бы к тебе, а еще лучше, на тебя Екатерина завалилась?

И все засмеялись. Кроме Кати и Алексея Горчакова. Ну куда же без него. Черкасский без своего компаньона шампанское не пьет и девушек не соблазняет.

— Я здесь живу, — объяснил Горчаков Кате.

Так не бывает! Мало ей было унаследовать хоромы в соседнем доме от той квартиры Черкасского, которой Катю приманили, как кролика в шляпу. Выяснилось, что еще и у Горчакова апартаменты дверь в дверь. Мистика какая-то. Впрочем, это же Патриаршие…

Теперь Катя отлично понимала свою тетю, которая ворчала на соседей и хотела с ними судиться. Да если бы она узнала, как они обошлись с ее племянницей, она бы специально кошку завела, чтобы та гадила им под дверь…

— Я тоже здесь живу, — с достоинством ответила Катя и пошла к мусоропроводу.

Пусть не считают себя хозяевами жизни. У обычных людей тоже есть право на тишину московского дворика и хороший вид из окна.

Стало быть, теперь Катя и Алексей — соседи. Кате такое и во сне не могло присниться. Но судьба распорядилась иначе, вернее, тетя. Кстати, неудобная старушка все-таки отомстила соседям. Катя будет маячить перед Горчаковым, напоминать ему о, мягко скажем, не джентльменском поведении. Пустячок, а неприятно. Камешек в ботинке за тысячу долларов.

Правда, и этому камешку придется несладко. Он, вернее, она станет свидетельницей буйных оргий Горчакова с Черкасским и тихих семейных вечеров со Светиком.

Мусор выброшен. Лестничная площадка пуста. Почти. Олег и целая стайка моделей обливаются шампанским уже за дверью квартиры Горчакова. Правда, сам хозяин к ним присоединяться не спешил.

— Катя, я хотел тебя попросить, — не слишком решительно начал он.

Знает она все его просьбы…

— Не волнуйтесь, Алексей Сергеевич, — перебила Катя, — я не побегу докладывать Светлане о ваших гостях. И особенно гостьях. Можете делать все, что душе угодно. И телу, конечно, тоже. Я больше не буду вламываться и доводить ваших партнерш до реанимации. Кстати, о реанимации. Она опустела. Мила исчезла из больницы. Это вы похитили ее? Чтобы она не очнулась. И не опровергла историю господина Черкасского об удушении по взаимному согласию… Ведь так?

Вот так-то. Спасибо тете. Теперь у Кати есть уникальная возможность дома доделать то, что не успела на работе. Вот, например, блефовать и припереть Горчакова к стенке. Как ему новость про пропавшую жертву?

Но Алексей совсем не удивился, не растерялся, не признался.

— Думаю, Милу похитили вы, Екатерина Владимировна, — заявил он.

— Откуда вы зн… — не смогла удержаться Катя.

Стоп! Если Горчаков в курсе того, что Милы больше нет под капельницей, значит, ему рассказал об этом доктор. А с чего бы это товарищу в белом халате делиться информацией с преуспевающим юристом? Только если последний ему платит…

Катя так и знала. И без диктофона ясно, что Черкасский и Горчаков — одна шайка-лейка. И именно они подкупили врача, чтобы он не выпускал Милу из комы, тем более из больницы. Так что теперь они могут потребовать деньги назад.

Но откуда Горчаков знает о Катиной роли во всей этой истории? Тюбик детского крема, видимо, недостаточная плата за то, чтобы медсестра держала язык за зубами…

— Что вы такое говорите? — Катя приняла оскорбленный вид.

— Мы так и будем беседовать здесь? — усмехнулся Алексей.

— А что вас не устраивает?

— Вид на мусоропровод вместо вида на небывало жаркий закат.

— Хотите пригласить меня в гнездо разврата? — поморщилась Катя.

Из-за двери квартиры Горчакова доносилась долбежная музыка и визгливый смех.

— Можете пригласить меня в обитель добродетели. — Алексей кивнул на дверь квартиры Кати.

Ну, пригласить — это громко сказано.

— Пойдемте! — Она изобразила радушие. — У меня как раз не убрано. Нет ни кофе, ни чая, ни шампанского.

— Я вижу, вы, Катенька, подготовились к встрече особенно дорогих гостей.

— Бесценных, — хмыкнула она.

Когда-то он был ей действительно дорог.

Правда, тогда она почему-то боялась лишний раз на него взглянуть. Кто он и кто она… Не пара — это еще мягко сказано. А теперь Катя чувствует себя с Алексеем на равных. Нет, она даже лучше его, потому что никого не подставляла. Не оказывалась замешана в темной истории с убийствами, продажными следователями и врачами. Несчастная любовь как-то раскрепощает…