Вкус неба - Диана Машкова

Через пару секунд возмутитель спокойствия уже лежал на полу лицом вниз, его держали за руки, за ноги, а Самир гордо восседал на спине смутьяна. Кирилл, с трудом успокоившись, едва удержался от того, чтобы не добавить чертову алкашу ботинком под бок. Слава богу, вовремя опомнился — лежачих не бьют.

Люди в костюмах в общую свалку не лезли: стояли в стороне и что-то озабоченно обсуждали с Евгением. В конце концов оба согласно кивнули и заняли свои места. Подоспевший к месту драки маршал скрутил руки пьяного пассажира за спиной, обмотал их скотчем и отвел мужика на место. Вокруг людей, которых Савин успел задеть, засуетились бортпроводницы: к счастью, мужчины отделались синяками или царапинами, а женщины и дети — испугом разной степени тяжести.

— Господин Савин, пройдемте на выход, — Кирилл наблюдал за Евгением, который угрожающе нависал над скрученным пассажиром, — мы снимаем вас с рейса!

— Не имеете права, — зло зашипел тот.

— Прекрасно имеем, — Евгений озабоченно посмотрел на часы.

Кирилл подумал, что теперь точно будет задержка рейса. Хорошо еще, руление они не начали — должны сразу подогнать трап. Но все равно, из-за одного пьяного недоумка все пассажиры будут сидеть в самолете час или два — кто знает! — и ждать, когда этот алкаш соизволит вытащить свою задницу из кресла. Кажется, с полгода назад все СМИ пестрели сообщениями о том, что «ужесточены меры борьбы с пьянством на авиатранспорте» — штраф с пятисот рублей подняли до семисот. Обхохочешься! Напугали ежа — бутылка виски в Duty free стоит дороже. Николаеву кто-то рассказывал, что авиакомпании требовали поднять штраф до пятидесяти тысяч рублей, да только депутаты испугались за собственные кошельки: а вдруг как самим приспичит в полете напиться.

Кирилл едва сдерживал в себе громадное желание схватить Савина за шиворот и вытолкать из самолета, только вот связываться с этой падалью не хотелось: заставят потом в милицию идти, показания писать. И плакали тогда встреча с Джереми, съемки фильма. Черт с ним, с Савиным! Пусть Евгений сам разбирается — работа у него такая.

Мужик с места не двигался: похоже, в вопросах снятия с рейса он был большой дока. Понимал, что старший бортпроводник никакой власти над ним не имеет.

— Пройдите на выход, — повторил Евгений, чеканя слова.

— Нет!

— Вызвать милицию? — громко, так, чтобы все слышали, спросил старший бортпроводник.

— Валяй, — пожал Савин плечами, — я лично остаюсь!

Николаев видел, как Евгений развернулся на каблуках и стремительно направился к дверям: видимо, понял, что тянуть дальше нет смысла — нужно вызывать наряд. Кирилл тяжело вздохнул. А что он может сделать в такой ситуации?! Только набраться терпения.

Фадеев с трудом сохранял внешнее спокойствие — все же было в порядке! Процедуры выполнены, проверки завершены. Трап отогнан, двери закрыты. Пора, черт возьми, убирать колодки и приступать к буксировке! Что там они в пассажирской кабине возятся?! Неужели так трудно клиентов по местам рассадить! Михаил Вячеславович в который раз взглянул на часы — если там проваландаются еще десять минут, то отведенные командиру на руление пятнадцать минут закончатся, и рейс 777 из расписания выбьется. Придется заново согласовывать с аэропортом время вылета через Оперцентр.

— Ты на прежнем месте работы с пассажирами никогда не общался? — спросил он Антонова, чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей.

Борис Михайлович с опаской взглянул на командира. Опять двадцать пять! Только все сладилось, а он снова к мальчишке цепляется.

— Нет, — Андрей наморщил лоб, — у нас этим бортпроводники занимались, представители.

Фадеев мрачно отметил про себя, что в отношении Антонова оказался на сто процентов прав. Летный снобизм в чистом виде.

— Зря, — Михаил Вячеславович пожал плечами, — у нас в компании принято коллегам в сложных ситуациях помогать! А то бывают, знаешь, пилоты…

— Так ведь нас же учили, — Антонов презрительно дернул плечом, — дело летчика — вести самолет и заботиться о безопасности. Не отвлекаться на посторонние вещи.

— Коллеги — не посторонние, — повысил голос Фадеев, — а свои, родные. Никто же не просит тебя бросать штурвал и бежать пассажирам кофе подавать. Но когда есть необходимость и возможность помочь, надо идти.

— А как же статус… — начал было Антонов.

— Тьфу на тебя, — не выдержал Михаил Вячеславович, — тебе что, этот статус ходить мешает?!

— Коллеги, — вмешался Михалыч, не в силах дальше наблюдать за выяснением отношений, — надо бы узнать, что в пассажирской кабине творится. Кажется, на борту проблемы.

Фадеев снова взглянул на часы — осталось всего пять минут. Ну что ты будешь делать?! Поразмыслив с секунду, он вызвал Евгения.

— Что там у нас? — спросил Михаил Вячеславович, когда старший бортпроводник, постоянно оглядываясь, появился в кабине.

— Драка была на борту, — доложил Евгений, — устранили.

— Людмила в порядке? — и тут же исправился: — Личный состав не пострадал?

— Все нормально, наши не участвовали. Только пассажиры.

— Кто зачинщик? — сверкнул глазами Фадеев.

— Пассажир Савин из туристического класса, — Евгений вздохнул, — пьян до невменяемости, жена в таком же состоянии. Отказываются из самолета выходить.

— Куда только на земле смотрят?! — проворчал командир. — Какого рожна на борт их в таком состоянии пропустили? Как всегда: в отперты двери лезут звери…

— Да как сказать, — Евгений развел руками, — у нас от половины пассажиров пахнет спиртным, не снимать же всех подряд. Наверное, в аэропорту не буянил, зато разошелся, когда поднялся на борт!

— Пострадавшие среди пассажиров есть? — поинтересовался Фадеев.

— Синяки, царапины, — коротко бросил Евгений и, не дожидаясь вопроса, продолжил: — Милицию я уже вызвал. Прибудут с минуты на минуту — зашевелились сразу, как я намекнул, что на борту есть персона под опекой спецслужб. Без них и без акта — сами знаете — мы ничего сделать не можем.

— Вызывай представителя, — Фадеев поморщился, как от боли, — пусть оформление берет на себя. Я никого из экипажа в милицию не отпущу, там продержат бог знает сколько!

— Уже сделано, — доложил Евгений, — Дарья Морозова на борту.

— Кто?! — удивился он. — Она же вроде агент на линии регистрации.

Злость на нерадивого представителя, допустившего пьяных на борт, при звуке имени девушки словно рукой сняло. Где уж одной молодой девчушке за всеми уследить?

Все четверо помолчали.

— Я этого Савина так не оставлю, — Фадеев сжал кулаки, — если не покинет в течение пяти минут самолет, затаскаем его по судам. Пусть, сволочь, возмещает ущерб.

— Да бросьте вы, Михаил Вячеславович, — Евгений с досадой махнул рукой, — забыли, как два года назад компания судилась с шестью пассажирами? Тогда из-за них семь часов задержка была. Напились, устроили драку. Выходить из самолета отказывались — милиция сделать ничего не могла. Пришлось вызывать ОМОН с автоматами. Ну и что в результате? Суд постановил, что пассажиры «угрозы безопасности полетов не создавали» — и все! А расходы из-за простоя на земле, из-за компенсаций другим пассажирам остались нашей проблемой! С алкоголиков с этих как с гуся вода.