Я тебе запрещаю - Лана Пиратова

— Что случилось, Рустам? — спрашиваю я спросонья, натягивая на себя одеяло.

Он делает шаг в комнату и я сильнее вжимаюсь в кровать.

— Вставай! — он дергает за одеяло.

— Рустам, мне страшно, — честно признаюсь я.

— Пошли!

— Куда?

Он хватает меня за руку и тянет к себе. Прижимает крепко. Так, что я чувствую его стояк. Но не чувствую запаха алкоголя. Он трезв! Но ведет себя он очень странно.

— Спортом заниматься, — улыбается Рустам уголком губ. — Ты же хотела. Помнишь, спрашивала?

И тянет меня по лестнице наверх. В тренажерный зал.

Он же шутит? Мельком гляжу на часы — час ночи. Какой спорт?

Но Рустам заводит меня в зал. Включает свет и начинает раздеваться. Остается в одних боксерах, в которых я четко вижу очертания возбужденного члена.

— Ну что? С чего начнем? — спрашивает и подходит опять близко. Смотрит на меня каким-то безумным взглядом.

Берет за руку и ведет к турнику. Ставит меня под него.

— Подтягиваться умеешь? — спрашивает.

Мотаю головой.

— Руки вверх! — командует и я послушно поднимаю руки.

Тянусь к перекладине, но не достаю.

— Надо помочь, — улыбается Рустам.

Куда-то отходит и возвращается с ленточным эспандером.

Я безмолвно наблюдаю за ним. В ожидании, что же он задумал.

Он опускает мои руки и перетягивает их лентой.

— Рустам, зачем? — жалобно спрашиваю я.

— Тсс, — произносит он. — Ты же скучала по мне?

Гладит меня по щеке.

Киваю.

— Хотела, чтобы я пришел?

Опять киваю.

— Что ты хотела, чтобы я сделал? Настя? Трогал тебя? Вот так?

И он кладет руку мне между ног.

— Хотела?

— Да, — выдыхаю я.

— Видишь, я всегда делаю только то, что хочешь ты, — довольно улыбается он.

Потом поднимает мои руки наверх и перекидывает ленту через перекладину. Затягивает ее. Так, что я оказываюсь привязанной к этой самой перекладине. Обе мои руки связаны лентой и задраны наверх.

— Рус, — прошу я.

— Тихо, Настя, — Рустам говорит это почти мне в губы, — дядя Рустам знает, что делает. Ты молодец, что не уехала. Нам же хорошо вместе? Тебе нравится?

Я не знаю, что ответить.

Тогда он берет обеими руками бретельку моего топа и одним резким движением разрывает ее. То же самое проделывает со второй бретелькой. Остатки топа скользят по телу и падают мне в ноги.

Потом Рустам снимает с меня и шортики и я опять остаюсь голой перед ним.

— Тебе нравится, Настя? — шепчет он мне в ухо и проводит рукой по складочкам.

Целует в шею. Прикусывает кожу. И я тяжело выдыхаю.

Отстраняется и только рукой касается меня. Гладит, проводит пальцами, рисуя безумные узоры. И наблюдает. Смотрит на мою реакцию.

Какое-то время я креплюсь и только тихо постанываю. Но когда он начинает надавливать, сильнее, быстрее, жестче, я вскрикиваю и откидываю голову назад.

Рустам усмехается и останавливается.

Я с мольбой смотрю на него.

— Развяжи, Рус, — прошу. — Я хочу обнять тебя.

И опять эта довольная улыбка.

Он кладет руки мне на плечи и ведет ими вниз, задевая грудь, соски, живот. Хватает за бедра и прижимает к себе. Меня ведет от одного касания.

— Рус, пожалуйста…

— Что, Настя? — шепчет он. — Что ты хочешь?

— Тебя, — признаюсь я.

Он рычит и впивается мне в губы. Целует больно, прикусывая и оттягивая. Мои стоны тонут в этом поцелуе.

— Маленькая сучка, — шепчет Рустам, — как долго ты еще будешь мучить меня?

— Рус, — опять прошу сама не знаю чего.

Он отступает от меня, тяжело выдыхает и закрывает глаза. Стоит так какое-то время, а потом открывает глаза. Молча развязывает мои руки и уходит.

Руки затекли и бессильно падают вниз. Я скатываюсь по стенке и так и сижу, обняв колени.

Потом слышу звук закрывающейся входной двери и гул машины. Он опять уехал.

Придя немного в себя, я встаю и иду в свою комнату. Меня лихорадит, а в голове так и скачут мысли и вопросы. Что это было? Зачем он так? Что я ему сделала?

Я видела в его глазах боль. Не наслаждение, а именно боль. Почему он говорит, что я его мучаю? Почему?

По щекам катятся слезы. Я не реву в голос. Но в душе рыдания душат меня.

То, что делает Рустам, необъяснимо. И непозволительно. Но я позволяю. Я разрешаю ему делать это.

Вернись он сейчас домой, я сама выбегу к нему навстречу. Только бы он был со мной. Здесь. Рядом. Потому что сейчас все мои мысли о том, что он уехал не просто так, а чтобы трахнуть кого-то. Он же был возбужден. Я это видела. Я бы все отдала, чтобы он трахнул меня. Трахнул так, как хочется ему. Но он не захотел этого. Сбежал.

Как понять его? Это выше моих сил.

Иду в душ и, стоя под теплыми каплями, смываю с себя сегодняшний день. Я уже не плачу. Слез нет. Только раны где-то там, в груди. Раны и обида.

Ложусь в кровать и мгновенно засыпаю. Просто проваливаюсь в темноту. И для меня сейчас это лучший выход. Чтобы не думать. Не копаться в себе. И не обвинять Рустама.

Просыпаюсь, когда в окно уже светит солнце. Сколько сейчас? Смотрю на часы — двенадцать. Ничего себе! Я так долго спала. Но совсем не отдохнула. Чувствую себя ужасно. Тело ломит. Голова гудит. Смотрю на запястья — на них следы. От ленты.

Они как живое напоминание вчерашнего кошмара.

Вдруг слышу хлопанье двери. Неужели Рустам пришел?

Переодеваюсь в первые попавшиеся джинсы и майку с длинным рукавом, чтобы хоть как-то скрыть следы вчерашней ночи, и выхожу в коридор. Смотрю вниз. Там действительно стоит Рустам. Он поднимает на меня взгляд. Мы смотрим друг на друга, не произнося ни слова.

— Ты одета? — вдруг спрашивает он.

Киваю.

— Спускайся тогда, — говорит Рустам. — Поехали.

Без лишних вопросов бегу вниз по лестнице. Мы выходим из дома и садимся в машину Рустама.

Молча выезжаем за ворота. Меня распирает от любопытства и я не выдерживаю.

— Куда мы едем, Рустам? — спрашиваю, поворачиваясь к нему.

— Как я сказал меня называть? — цедит он сквозь зубы.

Сжимаю губы. Что он хочет от меня? Я не понимаю.