Порвали парус - Юрий Никитин

В постели держалась, как надувная кукла, точно угадав, что на самом деле нужно настоящим мужчинам, а не тем, кто изображает из себя крутых мачо, оставаясь на самом деле закомплексованными, зажатенькими и пытающимися разнообразить свою жалкую жизнь хотя бы в постели.

Заснула она тоже быстро и тихо, согнувшись рядом в калачик. Я подгреб ее горячее тело, вжал в себя и тоже моментально погрузился в крепкий здоровый сон, успев подумать одобрительно, что в последнем акте своего существования человечество вообще-то ничего, умеет подкинуть и приятные моменты. Пусть даже не для меня, а для питекантропа во мне, но и питекантроп тоже мой, его радости – мои радости…

Утром за кофе и свежеподжаренными хрустящими гренками я поинтересовался:

- А почему Синтия ни разу не упомянула, что у нее есть сестра?

Анжела невесело улыбнулась.

- У нас с нею… особые отношения. У тебя хороший кофе. Какой-то особый рецепт?

- Да просто крепкий, - ответил я. – С Синтией могут быть напряженные? Мне казалось, она со всеми ладит.

- Не напряженные, - сообщила она, - другие.

- Сложности человеческих отношений, - сказал я неодобрительно. – Ученым не понять.

- Наши родители, - объяснила она, - разошлись давно. Каждый взял по ребенку. Жили хоть и не в разных городах, но Москва с ее пятнадцатью миллионами это же целая страна! Не встретишь один другого случайно. Да и потом…

- Что?

- Мне предлагали участие в конкурсе «Мисс Москва», - сказала она, - а потом «Мисс Россия», но я отказалась, заявив, что это несовместимо с женской гордостью, когда нас оценивают мужчины, как породистых коз на базаре… Зря я такое, конечно, брякнула.

- Ну… с точки зрения феминистки права?

- Но Синтия не феминистка, - напомнила она. – После меня предложили ей, она тут же пошла…

- Но твои слова ее задели?

Она кивнула.

- Ты сразу все понимаешь верно. Это свойство ученого или просто умного человека?

- А можно то и другое?

Она расхохоталась.

- Тебе можно, ты такой и есть.

- Вы обе блистаете, - сказал я дипломатично, - только в разных кругах… Понятно, ей хотелось бы оказаться в твоем. Да знаю-знаю, чтобы оказаться в твоем, нужно для начала хотя бы закончить универ и получить степень, а не просто диплом двухнедельных курсов ландшафтных дизайнеров… Но теперь я знаю, за кем твоя сестра старается угнаться!

Она посмотрела на меня критически.

- Странный ты разведчик… Другой бы давно навел справки о всех своих знакомых. А ты даже о родне своей невесты не выяснил!

- Да какой из меня разведчик, - ответил я. – Так, консультант… Уже видела моих мышек?

- Не вживую, - ответила она. – Но они у тебя вон на всех экранах!.. Да, поняла, ты весь там. И все успехи разведок не стоят и… верно?

Я кивнул.

- Видишь ли, если изменить всего один ген… пусть два, у тебя никогда не появятся морщины. И в девяносто лет будешь выглядеть, как восемнадцатилетняя девушка. Мне кажется, абсолютное большинство населения охотнее допустило бы еще десяток таких терактов, как те, что завалили башни-близнецы, или еще пару войн на Ближнем Востоке, но только бы ученые эти гены открыли поскорее.

Она посмотрела на меня испытующе.

- А что… в самом деле уже близко?

- Мышки мои внешне не стареют, - заверил я. – А сейчас заканчиваю эксперимент поважнее. Они будут жить до двадцати-сорока лет. Это значит, что если такое удастся с человеком, его жизнь удлинится до тысячи, а то и полутора тысяч лет!

Она смотрела исподлобья.

- И не будет стареть?

- Вот именно, - ответил я серьезно. – Зачем человечеству старики? Нужны крепкие и работоспособные мужчины и женщины, у которых и мозги в порядке и навык работы за пару сот лет труда отшлифован до совершенства!

Она сказала медленно:

- Знаешь, это кощунственно о таком даже подумать… но рискну сказать даже вслух… ты же ученый, что значит не совсем человек… я бы допустила уничтожение половины населения земли, лишь бы оказаться в числе тех, кто будет жить вечно молодым и сильным.

Она поспешно замолчала, вижу по лицу, уже жалеет о такой откровенности.

Я проговорил успокаивающе:

- Ты не одна так думаешь. Милосердие, основанное на постулатах девятнадцатого века, растаяло, как утренний туман под жаркими лучами близкого и беспощадного будущего. Сейчас люди, как никогда, искренни.

Она сказала тихо:

- Да. Старшее поколение в шоке.

- Искренность принесла множество неудобств, - согласился я, - но здорово облегчила существование. Меньше конфликтов, драк, войн, самоубийств из-за ревности, глупых ссор… Сейчас немыслимы обычные для прежнего мира ситуации, когда блестящий математик Галуа вынужден был принять вызов на дуэль и был убит в свои двадцать лет! Так же были убиты Пушкин, Лермонтов и масса других гуманитариев, но их не жалко, а вот когда гибли ученые…

Она сказала со вздохом:

- Ты искренен, но ты в разведке, а там это может привести к катастрофе. Думаешь, почему я поспешила увести тебя, как только ты появился?..

- Потому что такой нарядный, - предположил я.

- Потому что на тебя не просто начали обращать внимание, - ответила она серьезно, - а уже расставили сети. И ты бы попался, как человек умный, но недостаточно ориентирующийся в незнакомом для тебя мире.

Я сказал сокрушенно:

- Эх, только размечтался…

- Работа не всегда бывает тяжелой, - сообщила она с улыбкой. – Я получила удовольствие, мне с тобой было приятно общаться на всех уровнях. Ты и умен, и вообще хорош… И кофе у тебя замечательный.

Я смотрел, как она собрала пустые чашки и, повинуясь женскому инстинкту, переставила в раковину.

- Пока я был в ванной, - сказал я, - ты звонила…

- Слышал?

- Только голос, - сообщил я. – Такой веселый…

- Потому что говорила с подругой, - сказала она. – Самой болтливой в мире. Я спросила, догадается ли она, из чьей постели звоню?

- Ох, - сказал я с опаской. – Это мне реклама или предостережение?

- Второе, - пояснила она. – Не тебе, а другим. Обо мне идет слух, что если ухвачу кого-то, то из моих нежных рук с острыми костями вырваться трудно. Так что с этой стороны ты защищен. Насчет других… увы, позаботься сам.

Я вздохнул.

- Даже не знаю, поблагодарить или удушить прямо сейчас и закопать труп в огороде? Питекантроп во мне воет, представляя упущенные возможности.

- Да ладно, при твоих скромных запросах у тебя хватает женщин. Ты их всех называешь одним именем?