📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПриключениеКапитан Ришар - Александр Дюма

Капитан Ришар - Александр Дюма

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 108
Перейти на страницу:

Те, кто охранял императора, в ужасе подскочили, спрашивая друг друга, какая же катастрофа могла вызвать подобные толчки.

Дюрок вошел в комнату императора, лежавшего одетым на кровати.

Император не спал и повернул голову, услышав шаги великого маршала двора.

— Вы слышали, сир? — спросил Дюрок.

— Да, — ответил Наполеон.

— Что же это такое?

— Ничего: это взлетел на воздух Кремль.

И он отвернулся к стене.

Дюрок вышел.

XIII ПОХОДНЫМ ШАГОМ

Это было 19 ноября, спустя ровно месяц после выступления из Москвы.

Французская колонна примерно в четыре-пять тысяч человек, тащившая с собой около дюжины пушек, растянулась длинной черной линией на расстояние дневного перехода к западу от Смоленска, между Корытней и Красным.

Три сотни конников следовали с колонной на ее флангах.

Эти конники, присоединившиеся в Смоленске, принадлежали к разным родам войск, и только благодаря невероятным усилиям и храбрости им удалось объединиться и отправиться в путь. Что стало с их полками и даже корпусами, в которые они входили? Об этом никто ничего не знал. Что с ними стало? То же, что станет будущей весной с этим снегом, по которому они идут?

Действительно, в то время, когда мы видим этот несчастный осколок одного из самых великолепных корпусов армии, Наполеон, опередивший его на три дня, только что вошел в Оршу с шестью тысячами солдат Старой гвардии, оставшимися от тридцати пяти тысяч; Евгений с восемнадцатью сотнями солдат, оставшимися от сорока двух тысяч; Даву с четырьмя тысячами воинов — оставшимися от семидесяти тысяч! Это было все, что Наполеон, шедший впереди с палкой в руке, подавая пример храбрости и терпения, упрямо еще называл Великой армией…

О Ганнибалов рок! Аттилы судный день![10]

Покидая Смоленск 14 ноября, император решил, что принц Евгений и маршалы Даву и Ней будут уходить после него последовательно: Евгений первым, Даву вторым, а Ней третьим. Кроме того, он приказал, чтобы это происходило с интервалом в один день. Следовательно, сам он ушел 14-го, Евгений — 15-го; Даву — 16-го; Ней — 17-го.

Нею предписывалось распилить оси орудийных лафетов и бросить пушки, уничтожить все боеприпасы, подогнать отстающих от армии и взорвать в четырех местах укрепления города.

Ней строго выполнил эти приказания; затем он последним ступил на эту дорогу, уже разоренную тремя предыдущими армиями. По правде говоря, эти шесть тысяч гвардейцев Наполеона, тысяча восемьсот солдат Евгения и четыре тысячи воинов Даву уже не были армиями; но еще хуже было то, что все эти голодные люди, отступающие уже тридцать один день через снежную пустыню, подчинялись дисциплине только в том случае, если это было необходимо для их личного спасения:

Ни командиров там не видно, ни знамен.

Уже ни центра нет, ни флангов, ни колонн.

Вчера лишь — армия, сегодня — стадо. В брюхо

Убитых лошадей вползали греться. Глухо

Шел снег. На брошенных биваках ледяных

Порою видели горнистов постовых,

Замерзших и немых, в чьи каменные губы

Заиндевелые навеки вмерзли трубы.

Сквозь хлопья сыпались то бомбы, то картечь,

И, с удивлением почуяв дрожь меж плеч,

Кусая длинный ус, шли гренадеры мимо.

А снег валил, валил, свистал неумолимо

Полярный ветр. По льду шагали день за днем

В местах неведомых, без хлеба, босиком.

То не были бойцы, идущие походом,

То плыли призраки под черным небосводом,

Бредущая во тьме процессия теней.

И снеговой простор тянулся перед ней

Без края, без конца, как мститель беспощадный.

А непрерывный снег, слетая с выси хладной,

Огромным саваном на армию налег,

И каждый чуял смерть и знал, что одинок…[11]

О Виктор Гюго, великий поэт и дорогой друг! Решусь ли я хоть в наброске, хоть в эпизоде показать это роковое отступление после несравненной картины, изображенной тобою?

Итак, это было все, что осталось от четырех дивизий, которыми командовал Ней в начале похода; как мы уже сказали, он двигался между Корытней и Красным с четырьмя или пятью тысячами штыков и двумя или тремя сотнями конников.

Внезапно несколько разведчиков, шедших впереди, останавливаются и осматривают землю. Ней подбегает к ним и понимает, что привлекло их внимание: недавние следы боя — снег покрыт кровью, усеян разбитым оружием, изуродованными трупами. Мертвые лежат длинными рядами, указывая строй, где стояли живые.

Вдруг один из конников, прячущий под медвежьей шкурой лохмотья мундира офицера гвардейских егерей, соскочил с лошади.

— О! — прошептал он. — Здесь сражался корпус принца Евгения! Вот номера его полков на разбитых бляхах киверов.

И он с беспокойством проходит вдоль длинных рядов павших, лежащих, как колосья по краям борозды, но тщетно ищет он живого: здесь тысячи мертвецов. Наступает ночь, и надо двигаться вперед.

Вне всякого сомнения, сражение произошло накануне утром, так как ни один раненый не отвечает на крики вновь пришедших, которые пытаются заставить их приоткрыть глаза, не совсем еще сомкнувшиеся. Ночь с тридцатиградусным морозом прошла над полем боя, а такая ночь без костра смертельна. Поэтому здесь, на этом пространстве в одно или два льё, усеянном трупами, царит полное безмолвие.

Мрачный след указывал дорогу, по которой надо было идти, и по ней шли еще два часа, прежде чем остановиться.

Нужно было провести ночь — разбить бивак, разжечь костры.

По вечерам такие остановки были чем-то ужасным: каждый брел в надежде на случайную удачу, искал какую-нибудь лачугу, чтобы ее разрушить и украсть что-нибудь съестное; уходили многие, а возвращались до удивления очень немногие: одних убивал холод, других — пики казаков, третьих забирали в плен.

В этот вечер идти далеко не требовалось: еловый лес предоставлял дрова, убитые лошади давали мясо, а хлеб еще был, поскольку из Смоленска вышли только накануне.

Тот офицер, которого мы уже видели, когда он, спешившись, искал кого-то среди мертвых, одним из первых вновь вернулся на поле боя; с тех пор как там побывали люди, ночью туда набежала стая волков и пришлось их разгонять.

К счастью, хищные звери предпочитают плоть человека мясу животных: лошади оставались почти нетронутыми и послужили обильной пищей для войск, за которыми мы следуем.

Развели костры, поставили часовых и, если не принимать во внимание завывания волков, ночь была довольно спокойной.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 108
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?