Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер - Василий Звягинцев

– Такая шутка закончится всемирным хаосом и, возможно, полномасштабной войной, – ошарашенно сказал Журналист.

– С чего бы? Разве ваши законы запрещают выплачивать долги? Я думала – все только и жаждут ободрать должника.

– Именно за счёт процентов, а то и обычного бандитского «счётчика». Никому не нужен полный расчёт. Он-то и поведёт к катастрофе.

– Плевать, – со вкусом сказала Людмила. – Когда американцы отменили Бреттон-Вудскую систему[35]и фиксированный золотой паритет доллара, мир не рухнул. Не рухнет и сейчас, поскольку наша Россия в состоянии обеспечить финансовую сторону вопроса полностью. Золотые запасы Империи превышают здешние американские и китайские, вместе взятые.

Что касается войны – о чём вы говорите? Какая может быть война? Кого против кого? Что, американцы согласятся получить десяток мегатонн ваших и китайских ракет по своей территории ради интересов Федеральной резервной системы? Или призрачная надежда получить вооружённой силой «дешёвую нефть» перевесит риск превращения всей страны в радиоактивную пустыню? Да они от своих башен-близнецов до сих пор очухаться не могут.

– Но можно и без ядерного оружия, высокоточным, как в Белграде и Ираке… – пытался отстоять свои стереотипы Журналист. – Американцы нас здесь сильно обгоняют.

– Не смешите меня. «Высокоточное оружие» имеет только психологическое значение. Если противник не сдастся, с ним так или иначе придётся воевать традиционным образом. В этом случае на вашу защиту встанет четырёхмиллионная кадровая императорская российская армия. Кадровая, – подчеркнула она. – А мобилизационный потенциал у нас – до сорока миллионов. – Тут Вяземская говорила как специалист, эти вещи у них изучали почти на каждом занятии. – Да и ваша армия по-прежнему кое-чего стоит. Так что в своей реальности о войне забудьте, не четырнадцатый и не сорок первый год. Нужно быть полным Спилбергом, чтобы вообразить американские пехотные дивизии, по колено в снегу продвигающиеся от Чукотки до Уренгоя со штыками наперевес. А вот наши войска, идущие к Ла-Маншу и Гибралтару «с ответным визитом», я себе очень даже представляю.

Вот то, что вы можете обсудить со своими друзьями. А через два дня к вам вернётся Леонид, надеюсь, с новой, ещё более обнадёживающей информацией. На этом всё. Мне пора идти.

– Я вас провожу. Или подвезу. Куда?

– Не очень далеко. Если хотите – пойдёмте. Минут двадцать пешей прогулки.

– С удовольствием, – сказал Анатолий.

В это время вопреки всем договорённостям за соседний столик грузно присел сопровождающий Эдуард. Пластиковый стул опасно хрустнул под его стокилограммовым телом.

– Эй, девушка, – крикнул он официантке, – три пива получше, немецкого, и пачку кальмаров.

Понятным Людмиле жестом он трижды сжал и разжал кулак, будто разминая затекшие пальцы, дёрнул головой назад и вправо, потом уставился тоскующим, жаждущим опохмеления взглядом вперёд, на перекрёсток площади и Садово-Триумфальной.

«Понятно, хотя и не дюже приятно», – вспомнила Людмила слова какого-то персонажа одного из многих сотен виденных ею местных фильмов и повторила их вслух. Разведчик Эдуард услышал, и Анатолий недоумённо посмотрел на неё, не вязалось это с предыдущим разговором.

– Дело вот в чём, – заговорила она, прижав к губам недопитую пивную кружку (так и по губам не прочитаешь, и направленный микрофон едва ли выделит её голос из общего уличного шума, а Журналисту слышно), – за нами сейчас следит едва ли меньше десятка человек, меньшими силами входы и выходы с площади просто не перекрыть…

Анатолий непроизвольно присвистнул.

– Привели их сюда вы, за мной хвосту неоткуда взяться, но интересую их, конечно, я. Вы – персонаж известный, а вот я – пока «тёмная лошадка». Сейчас мы встанем и пойдём, как и собирались. Очень может быть, что весь наш предыдущий разговор уже записан. Мне нужно в центр, на Петровку. Вы со мной. Одному вам оставаться нельзя – вас немедленно задержат, невзирая на статус, и выколотят всё, что их интересует. Они и так за вами следили, а сейчас ваша ценность как «языка» значительно возросла.

– Да кто «они»? – подражая Вяземской, Анатолий тоже прикрыл рот ладонью с сигаретой между пальцами, поискал глазами зажигалку на столе. Людмила ему подала, одновременно отставив опустошённую кружку.

– Те, для кого наш план смерти подобен…

Людмила с Анатолием пошли вдоль бульвара в сторону Тверской.

«Вот же хреновина, – думала Вяземская, – накаркала».

Чего остерегалась, то и вышло. Город-то чужой! Планировку своей Москвы она знала наизусть, профессионально. А здесь? Только направление улиц и некоторое количество зданий, пригодных на роль «реперных точек», совпадает. Нужных проходных дворов наверняка нет, и уличное движение совершенно нечеловеческое. У себя бы она сейчас, не затруднившись, угнала любую подходящую машину и через десять минут хорошей гонки была бы на месте. Водителей её класса здесь днём с огнём не сыщешь, просто из-за скорости реакции. Но при этом, очень условно говоря, «уличном движении» и ста метров не проедешь, даже по «встречке».

Кроме того, Людмиле обязательно нужно засечь «хвосты». Просто посмотреть на филёров, оценить для начала.

Идя по улице в людском потоке, да ещё и держась под руку, она могла говорить на ухо Анатолию вполне свободно. Нет здесь такой техники, чтобы забиваемый массой уличных шумов тихий, но отчётливый для слушателя шёпот вычленить.

– Раз хвост привели вы, – говорила Людмила, – это не бандиты, на которых я грешила. Те пришли бы за мной. И не милиция, с ней у моих друзей прекрасные отношения. Вывод – сотрудники Леонида?

– Ни в коем случае, – возразил Журналист. – Его «надёжные люди» меня знают. О чём угодно могли бы поговорить по-человечески даже в его отсутствие. Безусловно, в дело включились враги Президента. Лично у меня врагов такого «организационного уровня» быть просто не может. «Протечка» образовалась сразу, с первой встречи на даче с Императором, а то и раньше. Понимаете, в чём штука, Люда, я сейчас могу верить только себе, Леониду и Генриху. Всё! Не потому, что считаю кого-то предателем, упаси бог, мы дружим по тридцать лет, но мне неизвестны их контакты и именно сегодняшние расчёты, вот в чём беда.

Вяземская могла бы сказать, что не нужно никаких «личных контактов», правильно настроенный Шар выдаст любую информацию по любому человеку. Только здесь, по счастью, «шаров» ещё не существует. Всякие местные «глобальные информационные сети» в лучшем случае – волокуша первобытного земледельца в сравнении с гоночным болидом. Но с чего она взяла, что против них используют только «местные» средства?