Безмолвный убийца - Джон Сэндфорд

— Да-да…

Старуха посмотрела на него, и ее лицо в тусклом свете комнаты показалось ему пергаментным и слишком морщинистым.

— Не забудьте.

— Нет… Я не могу найти очки.

Он отыскал очки около раковины на кухне и молча отдал ей. Миссис Лейси кивнула в знак благодарности и шаркающей походкой направилась к телевизору.

— Мои очки, мои очки. Правда, замечательная вчера была передача? Нет, ты же не смотришь телевизор. Арнольда показывали в новостях.

Арнольда Шварценеггера. Она была уверена, что очень скоро он очистит Нью-Йорк от преступников.

— Мне нужно идти.

— Да, конечно.

Она махнула рукой, отпуская его.

— Позвоните Бриджит, — повторил Беккер.

— Да.

Сбоку ее лицо окрасилось в голубой цвет, льющийся с телевизионного экрана, и стало похоже на картину, нарисованную черными красками с проблесками света, как лицо казненного китайца.

Ультрафиолет.

Идея возникла неожиданно, но была наделена такой силой, что Беккер остановился на площадке лестницы. Может быть, свет на лице умирающего человека имеет отношение к трансформированному спектру? Феномен, который возникает в ультрафиолетовом и инфракрасном излучении? Возможно, это объясняет, почему одни люди испускают сияние, а другие — нет. Может, именно поэтому старой камере в девятнадцатом веке удалось запечатлеть этот момент на пленке широкого спектра? Беккер видел фотографии, сделанные в ультрафиолетовом и инфракрасном свете, когда учился в медицинской школе. Ультрафиолетовый мог увеличивать разрешение микроскопа и подчеркивать качества образца, невидимые при обычном освещении. А инфракрасный улавливал температурные изменения в темноте.

Но больше он не знал ничего. Сможет ли он использовать стандартный фотоаппарат? И как это проверить?

Беккер пришел в возбуждение — наука захватила его. Он поспешил вниз по лестнице, вспомнив о Бриджит Ленд только в самый последний момент. Он замедлил шаг и с опаской посмотрел вперед, но она уже ушла.

Он выскочил из задней двери, сел в «фольксваген», доехал на нем до ограды, открыл замок, выбежал наружу, проверил, нет ли бродяг, снова сел в машину и запер за собой ворота.

Он покатил на север через Принс, потом на восток через Бродвей, стараясь держаться боковых улиц с подступавшими со всех сторон зданиями, упрямо направляясь на север и восток. Вот. Первая авеню. И Беллвью, древняя куча кирпичей.

Беккер взглянул на часы. Он приехал примерно на минуту раньше, все в порядке. Время тянулось медленно, медленно… Наконец-то! Уайтчерч идет в сторону автобусной остановки. Беккер потянулся через пассажирское сиденье, открыл до половины окно и остановился у тротуара.

Уайтчерч увидел его, оглянулся по сторонам и подошел к окну.

— Три снежка, тридцать штук «спида», все техническое. И два «ангела», хорошего качества.

— Всего два? — Беккер почувствовал, что начинает терять контроль над собой, и постарался взять себя в руки. — Хорошо. Но я позвоню вам через пару дней.

— К этому времени у меня будет больше. Сколько вам нужно?

— Тридцать. Вы сможете достать для меня тридцать? И еще тридцать «спида»?

— Думаю, смогу, — ответил Уайтчерч. — Мой человек запускает новую линию. Позвоните мне. Сегодня с вас две тысячи сто.

Беккер кивнул, отсчитал двадцать одну сотенную бумажку из пачки, лежащей в кармане, и протянул дилеру. Тот знал, что у Беккера есть пистолет; собственно говоря, он сам ему продал оружие. И Беккер не опасался, что его ограбят. Уайтчерч положил деньги в карман и опустил мешок на сиденье.

— Обращайтесь, — сказал он и повернулся в сторону больницы.

Беккер закрыл окно и поехал назад, затолкав пакет под сиденье. Но он знал, что не доедет до дома, не попробовав угощение. Он заслужил это. Сегодня ночью ему в голову пришла революционная идея — фиксировать ауру человека.

Он остановился на светофоре, окинул взглядом улицы, включил свет в машине и открыл мешок. Три толстые сигары с кокаином и два маленьких полиэтиленовых пакетика. Тридцать крошечных таблеток в одном и две большие — в другом. У него дрожали руки, когда, посматривая по сторонам, он начал разворачивать одну из сигар. Как раз хватит, чтобы добраться до дома.

Кокаин подбросил его, голова откинулась назад, когда мощь наркотика наполнила мозг, точно гул товарного поезда. Через пару мгновений он начал медленно приходить в себя, чувствуя, как все вокруг приобретает сверхъестественно четкие очертания. Если бы только он мог сохранить это ощущение! Беккер потянулся к мешочку с «пи-си-пи», нащупал его — всего две штуки… Но кокаин полностью подчинил его себе, и он достал обе: «ангельская пыль» удержит кокс на месте, усилит его действие… Теперь он видел на многие мили вперед, несмотря на то что вокруг было темно. Никаких проблем. Беккер принялся шевелить губами, чтобы во рту образовалась слюна, затем раскусил таблетку. Всего одну, только попробовать, сделать себе подарок…

Красный свет. Беккер разозлился и, выругавшись, проехал через перекресток. Впереди снова загорелся запрещающий сигнал. Беккер пришел в еще большую ярость, но на сей раз сдержался и остановил машину. Немного снежка? Конечно. Он заслужил добавку. Совсем маленькую порцию.

Он уже больше недели не проводил экспериментов. Вместо этого он сидел в подвале и печатал свои научные статьи. Несделанная работа накапливалась, появились данные, которые следовало проверить и обдумать. Но сегодня ночью, когда «ангельская пыль» поет в его крови… да еще Дэвенпорт явился в город и ищет его…

Для захвата материала, с которым он проводил эксперименты, Беккер выработал собственную систему: сначала он оглушал своих будущих подопытных электрошокером, а затем использовал анестетик. И что важнее всего, он начал искать более безопасные места для охоты. Одним из них был Беллвью. Там повсюду женщины, днем и ночью, достаточно миниатюрные, чтобы он мог легко с ними справиться, и здоровые — иными словами, отличные объекты для исследований. И парковка всегда открыта… Но сейчас он не поедет в Беллвью, он ведь только что оттуда.

На самом деле ему даже думать не следовало о том, чтобы выходить сегодня на охоту. Он ничего не спланировал, не провел разведку, которая показала бы, насколько это будет безопасно. Но в его крови пели «ангелы», и все было возможно.

Он подумал о другой стоянке, не рядом с Беллвью. О парковке у какого-нибудь государственного учреждения.

Стоянки — отличное место, потому что там легко спрятаться, люди постоянно приезжают и уезжают, причем многие из них в одиночку. Да и транспортировка материала не составляет никакой проблемы…

А эта особенно хороша: на каждом уровне есть вход в правительственное здание, двери закрываются на кодовые замки. Человеку, приехавшему на машине, совсем не обязательно возвращаться мимо дежурного в кассе. Так что можно ждать внутри.