Доктор Кто. Безмолвных звезд движение - Дэн Абнетт

– Встаньте вот сюда. Да, прямо по центру. У нас мало времени.

Станция оживала на глазах. Гудение усилилось, лампы на потолке вспыхнули ярким золотым светом.

– Что ты делаешь? – подозрительно спросила Эми.

– Обещаю, больно не будет, – улыбнулся Доктор, регулируя последние настройки.

Гул сменился ритмичной пульсацией – будто в консоли билось огромное электронное сердце.

– Отлично, – потер руки Доктор. – Готовы? Придерживайте шляпы!

– Но у нас нет шляп, – сказал Сэмвил.

– Большая ошибка с вашей стороны, – ответил Доктор. – Шляпы – это круто.

В следующее мгновение свет в комнате преобразился. Причем изменился не цвет, не интенсивность, а само его качество – как будто воздух, рассеивавший лучи потолочных ламп, стал мягче и прозрачнее. Друзья почувствовали себя, как на сцене в начале спектакля, когда на актерах сосредотачиваются все прожекторы, а зрительный зал погружается во тьму. Ощущение было таким странным, что они не удержались от возгласа.

Еще через секунду преобразился не только свет, но и вся комната, в которой они находились. На этот раз возглас удивления был громче и искренней.

Доктор усмехнулся.

Они больше не были в Формере.

* * *

Рори понял, что если съест еще хоть ложку супа, тот польется у него из ушей. То есть это был хороший суп, и парень не мог предъявить к нему никаких претензий, – просто заедать ожидание и дальше стало невозможным.

С другой стороны, больше заняться было нечем. Пока Рори ел суп, он чувствовал, что делает что-то… ну хорошо, пускай не полезное, но хотя бы осмысленное. Как только он откладывал ложку, тревога набрасывалась на него с новой силой.

В зале Совета стояла тишина. Веста дремала в углу. Мол Другоряд бесцельно смотрел на языки пламени. Морф уже подходил к столу за второй и даже третьей добавкой, и Рори опасался, что на четвертый раз котел опустеет. Тогда им и правда останется только сидеть и медитировать на факелы.

Ночной ветер бродил под окнами и швырял снег в стекла. Рори отчетливо слышал его стук – будто горсти зерен падали на дно стеклянного кувшина. Похоже, на улице разыгралась настоящая метель.

Возле факелов было довольно тепло, но под дверью гулял ледяной сквозняк, а из трубы доносилось заунывное завывание, которое никак не скрашивало ожидание.

– Что-то они долго, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Рори.

– В ответах Пастыря бывает сложно разобраться, – откликнулся Мол и, прочистив горло, протянул руки к огню. – Особенно когда… ну, ты понимаешь.

– Вы не сталкивались с такими существами прежде?

Мол покачал головой.

– И не видели белых зим?

– Только в последние три года. Конечно, мы знали, что такое зима – у нас сохранились записи со Старой Земли. И в это время года обычно становилось холоднее. Но снега и льда никогда не было.

– Ясно.

– А там, откуда ты приехал, случаются зимы?

– О да, – ответил Рори. – И довольно часто. Мы к ним привыкли. Правда, такого мороза не бывает даже у нас. Представляю, как страшно увидеть лед, если годами жил в теплом климате.

Рори встал и сделал несколько неуверенных шагов в сторону Скрипты.

– Может, сходить посмотреть, как у них дела? Я мог бы помочь.

– Нельзя, – строго ответил Мол. – Совет проголосовал против твоего присутствия.

– Что они вообще ищут?

– Указания Пастыря, конечно, – ответил Мол, с подозрением глядя на Рори. – Слово, которое доверил нам Пастырь, хранится в Скрипте. Иногда требуется много времени и мудрости, чтобы найти нужный совет и правильно его истолковать. Пастырь знает все на свете.

– Пастырь Эммануал? – уточнил Рори.

– Ну да, – удивился Мол. – А у вас в рассаднике его нет?

– Ну… У нас есть Википедия.

– Что?!

– Неважно, – отмахнулся Рори, вышагивая вперед и назад по залу. – Интересно, где сейчас Доктор и Эми? Надеюсь, с ними все в порядке. Доктор знал бы, что делать. Он всегда знает…

– Привет! Привет! Меня кто-нибудь слышит? – внезапно загрохотал по залу голос Доктора.

Мол в ужасе подскочил. Веста открыла глаза, ничего не понимая. Голос исходил из точки прямо за спиной у Рори, и парень очень осторожно обернулся.

Зал Совета утопал в золотистом сиянии – ярком, но теплом. Он загадочным образом пронизывал стены и потолок. Приглядевшись, Рори понял, что свет излучают концентрические узоры на полу, выложенные из корабельной обшивки. Металлические стыки в балочных перекрытиях тоже заискрились, пропуская сквозь себя потоки пульсирующей энергии.

Центр зала изменился до неузнаваемости. Теперь он выглядел как белоснежная комната, обставленная в техно-стиле. Ряды скамеек перед возвышением, на котором стояли кресла старейшин, превратились в компьютерную консоль, снабженную парой рабочих кресел. Рори оказался одной ногой в старом зале Совета, а другой – в этой новой белой комнате. Прямо перед ним стоял Доктор, Эми и два незнакомых молодых морфа.

– Доктор! – завопил Рори.

– Рори Уильямс Понд! – просиял Доктор.

Рори улыбнулся.

– Вообще-то я не…

– Я знал, что нас кто-нибудь услышит, – торжественно сказал Доктор. – Но даже не надеялся, что это будешь ты!

Онемевшая от радости Эми бросилась к мужу, и тот широко раскинул руки.

– Как вы сюда попали? – засмеялся Рори.

Увы, приветственные объятия не входили в программу встречи. К большому взаимному удивлению, Рори и Эми просто проскочили друг через друга, словно были бестелесными призраками. Они на секунду застыли в растерянности, а затем возмущенно обернулись к Доктору.

– Что случилось? – спросил Рори.

– Ты это видел? – ужаснулась Эми. – Кошмар какой! Почему я не могу коснуться Рори, если мы в одной комнате?

– Гм, – сказал Доктор. – Наверное, потому, что на самом деле вы не в одной комнате.

Эми протянула руку, чтобы погладить Рори по щеке, и ее пальцы оказались у него в голове.

– Лучше не делай так, – сказал парень.

– Жуть какая! – воскликнула Эми.

– Гм, да, поэтому я и прошу так не делать.

– Насколько я понимаю, ты в зале Совета, – сказал Доктор. – Отличная работа, Рори! Там-то ты мне и нужен.

Парень пожал плечами, как будто так и задумывалось.

– А вы где?

– В Формере № 2. Ты должен видеть его из окна, если наверху не совсем стемнело. Правда, мы глубоко под землей, так что не сможем тебе помахать.

Доктор говорил чересчур громко и отчетливо, как будто дозванивался в пургу по межгороду.