Ежевика в долине. Король под горой - Мария Гурова

лорд Гавел подобрал свою дорожную сумку и направился к парадному входу. Илия почувствовал себя насквозь паршиво.

– Я, что ли, должен был его биографию прочесть перед встречей? Ты вообще не предупредил, что возвращаешься, – бросил он вслед отцу.

Но тот не обернулся. Министр поприветствовал прислугу, выстроившуюся на крыльце. А Илия пнул одинокий камешек, и он покатился прочь за ворота.

Глава II

Первое впечатление

Но ваша светлая беспечность Зажглась безумным пеньем лир.

Николай Гумилев, Людям будущего

В комнате было невыносимо. Все Гавелы внезапно приняли обет молчания. Они явно не смогли бы сохранить его на ужине и бесцеремонно гремели бы столовыми приборами, смущая рыцаря. Еще при первой встрече Илия заметил, что уши Тристана, ничем не прикрытые, выдавали его стеснение неестественной краснотой. У парня была стрижка под горшок. Причем Илия разглядел, что не на армейский манер, а исполненная в своем устаревшем варианте. «Века так на четыре». Илия попытался оценить не Тристана, а ситуацию. После слов министра он сочувствовал молодому рыцарю. Однако несогласие с отцовской спонтанностью, его затянувшимся молчанием и сюрпризами, так ему не свойственными, подогревали кровь Илии. Возможно, все дело в войне, рассуждал он. А может быть, в том, что родители договорились заняться Илией и его перспективами, как обмолвилась мать. Держать рыцаря-пальера на службе было весьма почетно. Обычно члены Ордена служили самому королю, но Норманн II Удильщик уже десяток лет покрывался пылью и сединой в столице. Пальера выпускала блестящих офицеров и ученых, а те из них, что проходили акколаду – церемонию посвящения в рыцари, – становились воистину представителями элиты. Мысль о чужом превосходстве укусила самолюбие Илии. Он подумал, что не хватало ему тягаться с заявившимся мальчишкой. Чего доброго, родители в пример будут ставить его непогрешимость. Въедливая догадка почти пугала. Говорят, все пальеры безупречны. Как же это было невыносимо – сидеть с этими домыслами в комнате.

На ужин он спускался как на битву, или на эшафот, или на повстанческие баррикады – ему сложно было определиться. Илия почти представил себе барабан, под который он чеканил шаг в шутку, но столкнулся с мамой в дверях. Она сжала его предплечье, улыбнулась и протянула «пожалуйста» одними губами. Илия смиренно кивнул ей.

За столом они сидели вчетвером. Светский разговор начала Лесли:

– Что же вы совсем ничего не едите, Тристан?

Илия взглянул на его тарелку: немного запеченного картофеля, ломтик хлеба и небольшой кусок ветчины. Тристан смутился.

– О, мадам, не переживайте обо мне. Я просто еще не привык. У вас очень вкусная еда, спасибо! Но в Пальере мы питались проще. Я вовсе не стесняюсь, – объяснился он.

Илия состроил рожицу, очевидно, значившую его несогласие с рыцарским смирением. Они сидели друг напротив друга. Тристан скрупулезно занимался своим скудным ужином, упершись взглядом в тарелку. Целеустремленность в поедании картошки выдавала его потаенное любопытство, хотя он вовсе не глазел по сторонам.

– У тебя так мало вещей, Тристан. Есть ли у тебя одежда, помимо формы? – спросил министр.

От вопроса рыцарь зарделся. Министр почуял его смятение и добавил:

– Если, конечно, тебе можно носить иную одежду.

Илия округлил глаза. Запреты были чрезмерными для него, он поднял взгляд на Тристана, тот вдруг показался ему интересным. «Какие же лишения он может вынести спокойно, если всю жизнь отказывал себе в обычных человеческих потребностях?» Тристан вытер рот салфеткой, прежде чем заговорить.

– У меня, к сожалению, не осталось одежды после бомбардировки. Орден снабдил нас тремя комплектами формы: парадной, повседневной и полевой. Этого достаточно. Но мы можем носить другую одежду, когда не находимся на службе.

– Ты не на службе, Тристан, – заверил его министр. – Пока нет. Я скажу Саре, чтобы она купила тебе одежду для дома и прогулок.

– Что вы, не стоит… – горячо заверил он. – Я благодарен вам, очень, но это лишнее. Я привык, мне удобно в форме…

– Пустяки, – отмахнулся лорд Гавел. – Ни пижамы, ни халата – это никуда не годится. Завтра тебе принесут все необходимое. Я не буду тебя баловать, не переживай. Я помню, что ты пальер, которому должно нести аскезу. Я не намерен искушать. Но тебе не стоит быть к себе таким строгим. Убежден, юноши все до одного, возвращаясь домой на каникулы, не носили форму сутками.

Лорд Гавел жевал мясо. Все присутствующие клацали вилками о тарелки. И Тристан еле слышно поправил:

– У нас не было каникул, министр.

Окорок встал колом в горле Илии. Все, что говорил мальчик напротив, звучало как одно сплошное наказание. Какая-то вечная кара без вкусной еды, десертов, каникул, любимых игрушек, велосипедов, карманных денег… Он словно бы заново увидел Тристана. А тот сидел такой же непретенциозный и понурый.

– Вы не уставали? А как же отдых? – не выдержал и спросил он.

Казалось, рыцарь совсем не ожидал, что Илия сегодня с ним еще раз заговорит. Очевидно, он замечал его недовольный вид и немые дразнилки в начале вечера.

– Конечно, уставали, – честно признался он. А потом пожал плечами, будто сбрасывая с них напоминание. – Но у нас были выходные, которые мы могли провести или в замке, или в деревне по соседству. А еще у нас было право на несколько дней отшельничества. Если послушник чувствует, что падает духом, то он может попросить себе такое право. Мы уходили в лес на неделю, жили там в одиночестве. Наедине с собой и отдыхали.

Его будничный тон был просто пугающим, подобно тому, как куклы и клоуны пугают своей схожестью с реальным образом человека, но в то же время его извращенностью. У Илии пропал аппетит. Он испытывал жгучий стыд от своего сегодняшнего поведения. И от всего, что он натворил за последний месяц. Никто его не сравнивал с Тристаном, не попрекал их различием. Илия за один миг сам с этим прекрасно справился. Они молча доели. А потом министр попросил Илию показать рыцарю дом.

После ужина Илия совсем размяк, охотно начал экскурсию для Тристана. Тот почувствовал тепло в отношении себя и стал разговорчивым, хотя все равно сдержанным в эмоциях и не особо болтливым. Илия начал с веранды и повел его через комнаты на первом этаже. Казалось, рыцарь ничему не удивлялся или не подавал вида. Илия привел его в библиотеку. Он полагал, что Тристану понравится здесь – книги копились поколениями, и среди них можно было отыскать древние фолианты, первые издания и коллекционные печатные сокровища. Илия вспомнил, что смог удивить и порадовать Стефани, приведя ее сюда. Девчонки любят литературу, как водится. И с видом