Я учусь в Бикелови! Академия магии - Марго Генер

А что в действительности? Он прикольный. И симпатичный. А еще меня поцеловал препод. И, хоть это и не было поцелуем в привычном понимании, но все равно от такого еще надо отойти.

– Да мне особо нечего рассказывать, – сказала я. – Маму не знала, отца тоже, жила как придется, потом опекун. Так себе, если честно. В школе, как ты можешь догадаться, популярной не была…

– Почему? – изумился Джек так искренне, что я все же улыбнулась. Кажется, он вообще ничего не понимает в школах Противовесного мира, где о магии знают только из кино и книг. – Ты красивая, необычная, не похожа на других.

– Вот потому и не была, – согласилась я, внутри польщенная тем, что он считает меня красивой.

Он потер лоб, а я буквально услышала, как напрягаются извилины в его мозгах, пытаясь понять, что не так в этом уравнении. Спустя несколько мгновений он, кажется, бросил эти попытки и проговорил:

– М-да… Так что, ты придешь?

– Куда? – не поняла я.

– Ну как куда, – с обиженным вздохом сказал Джек. – Я же говорил: вечеринка на выходных. Мы будем выступать.

Желания идти туда все еще не было, но после разговора, вполне удачного, обижать парня уже не хотелось. Я сказала:

– Не знаю. Надо подумать. Мне занятий наставили. Не думала, что у абитуриентов будет столько лекций. Надо за каким-то фолиантом по существоведению сходить.

– А… – задумчиво протянул Джек и покосился в сторону.

Его лицо неожиданно засветилось энтузиазмом, он предложил:

– Слушай, а хочешь посмотреть на нашу реп точку? Мы как раз недалеко.

Предложение показалось с одной стороны заманчивым – еще никогда у меня не получалось заводить друзей так быстро и легко. С другой – сомнительным, потому что представляю, чем могут заниматься парни на этих «реп точках».

Я неуверенно проследила за его взглядом, который направлен через внутренний дворик в арку на другой стороне.

– М… не знаю, – произнесла я.

– Мы недолго, – успокоил Джек. – У нас все равно скоро репетиция, а я не люблю на ней посторонних.

Пришлось признать: все-таки манипуляцией в некоторой степени рыжий обладает. Только так можно объяснить мой внезапно возникший интерес к их реп точке и решительность. Да, кажется, я поддалась. Хотя, почему нет? Во всяком случае, отвлекусь от ситуации в кабинете Люминари.

– Ладно, – согласилась я. – Но только недолго.

Джек кивнул.

– Я же сказал, у нас репа.

Приближение реп точки услышала еще за пару десятков метров. Она оказалась небольшим помещением на втором этаже с большими окнами и массой инструментов. Барабанная установка, гитары, какие-то клавесины и синтезаторы, трубы и куча таких, названий которым не знаю. Слева у стены небольшой, обитый черной тканью диван. Он почему-то мне сразу не понравился.

За барабанами, держа на коленях лист и что-то на нем чертя, на стуле парень с волосами, длиннее моих. В дальнем углу перебирает струны на громадной черной гитаре парень с неимоверно широкими плечами, короткой бородкой и абсолютно лысый. Настолько, что солнечный луч из окна глянцево блестит на его макушке. А справа, спиной к нам, тоже какой-то длинноволосый (судя по плечам, тоже парень) мычит только ему понятную мелодию.

– Разве вам не нужна звукоизоляция? – вырвался у меня вопрос прежде, чем рыжий успел что-то сказать. Я кивнула на окна.

Парни разом обернулись и подняли головы. Вопросительные взгляды стали переползать с Джека на меня и обратно.

– Наблюдательная, – заметил бард с улыбкой и подошел к окну. – Ребята, знакомьтесь. Это Тиффани.

Команда Джека несколько мгновений смотрела на меня как-то напряженно, будто я нарушила их святая святых, а рыжий – главный отступник. У меня в грудной клетке появилось зудящее чувство, что меня сканируют, изучают и проверяют на вшивость. Возможно, так оно и было, потому что взгляды команды выжидающе обратились к лысому. Тот уставился серыми глазами-буравчиками и, кажется, действительно что-то там зрит.

Показалось, это продолжается вечность, от напряжения у меня начала взмокать спина. Но лысый вдруг расслабился, а вместе с ним и остальные члены команды, он проговорил:

– Это которая в душе грохнулась?

Меня опалило стыдом, а Джек кивнул, как ни в чем не бывало и, вытащив из кармана небольшой кристалл, похожий на горный хрусталь, сказал:

– Ага, – ответил Джек. – Знакомься, это Валис, наш гитарист.

Меня это удивило.

– Я думала, гитарист это ты.

– Я бард, – сообщил Джек так, будто это все объясняет, но я продолжала смотреть на него и хлопать ресницами, рыжему пришлось продолжить: – Я играю на всех инструментах в этой комнате. Отличие барда от остальных музыкантов в том, что инструмент для него – проводник магии. Гитара – это мой боевой друг. Я ее использую в атаке. Думаешь, просто так называю ее шестиструнным самураем?

Я растерянно пожала плечами.

– Ну… думала, это просто красивое выражение.

– Частично, – согласился Джек. – Но в команде я играю на этом.

Он указал взглядом на стойку с чем-то очень напоминающим синтезатор, только какой-то стимпанковский – коричнево-золотистый, с белыми и шоколадными, вместо коричневых, клавишами.

– А за звукоизоляцию не беспокойся, – закончил он и, наклонившись над кристаллом, прошептал что-то на непонятном языке, потом снова обратился ко мне: – Артефакт блокировок хорошо заглушает все, что здесь происходит.

Прозвучало это как-то двусмысленно и немного зловеще. До меня с некоторым запозданием дошло – я ведь совершенно одна в компании четырех здоровенных парней, причем магов, причем кажется, они не сильно мне рады.

Тот, кого Джек назвал Валисом, уже не буравит, но продолжает смотреть внимательно, оба патлатых тоже прекратили свои дела и переглядываются, чего-то ждут.

Конечно, мне всегда было интересно, как выглядят репетиционные базы музыкантов, а тут еще и магов, но сейчас внутреннее напряжение все больше росло. Оно и понятно – команда Джека смотрит на меня настороженно и хмуро.

– У нас тут вроде логова, – сообщил бард и обернулся ко мне, окатив таким взглядом, что мне стало жарко.

Он всегда так с девушками себя ведет? Что ему неймется?

Но отвечать мне все-таки пришлось, иначе будет совсем невежливо, все-таки он привел меня, если верить словам, в святая святых.

– Просторно тут.

– Угу, – согласился Джек и уперся спиной в оконный косяк, сунув пальцы в карманы. При этом продолжил смотреть на меня игриво и со своей фирменной улыбочкой. – Старались, чтобы всем было удобно.

Прозвучало это отстраненно, будто говорит механически, а в голове, на самом деле, крутится совсем другое. Я буквально кожей это ощутила. Зачем я согласилась? Скольких девушек он сюда приводил, и чем они тут занимались, особенно учитывая эту хваленую звукоизоляцию?