Пираты Тагоры - Максим Хорсун

Профессор Поррумоварруи сидел на табурете: массивный, темнокожий, в темном костюме-тройке. Огромное черное пятно на фоне обшитых белоснежным пластиком стен лаборатории. Профессор нервничал – качал ногой без остановки. Блик от бестеневой лампы над прозекторским столом метался по лакированному штиблету.

Мику Воокс стоял перед ним, точно школьник. Да, немолодой лысоватый школьник. Биолог был облачен в прорезиненный халат светло-зеленого цвета, на шее болтался респиратор.

Оллу Фешт околачивался возле столика с хирургическим инвентарем. Время от времени он брался нестерильными руками то за один инструмент, то за другой. Поднимал к глазам, рассматривал, любовался, как играет свет на лезвиях скальпелей и изгибах зажимов.

– Скажи сразу, Мику, сможет ли оно отвечать на наши вопросы? – поинтересовался Фешт, поигрывая реберным распатором. – Хотя бы своим желудком. Меня не смутит место, откуда будет исходить звук.

Птицелов, который стоял в дверях, привалившись спиной к косяку, увидел, как Мику Воокс поморщился и сглотнул.

– Оно не сможет разговаривать желудком, господин Фешт, – ответил биолог.

– Жалко. – Фешт примерил к своей руке костные кусачки. Проговорил с нарочитой неспешностью: – Я так надеюсь, что эта тварь – не бездумное биологическое оружие грязевиков, сброшенное нам на головы. Я надеюсь, что в этом существе теплится искра разума и что этот разум боится боли… и смерти!

– Профессор! – Мику Воокс указал на распятое насекомое. – А вот я боюсь, что оно не проживет долго в таком состоянии! – Биолог посмотрел на Птицелова, на Фешта и снова повернулся к Поррумоварруи. – Я предлагаю провести вивисекцию прямо сейчас, пока его органы живы и функционируют. Так мы сможем собрать больше сведений, чем при работе с мертвым существом.

Мокрица сложила и развернула усы, громко скрипнув.

– Отставить, Мику. – Фешт поправил инструменты, так чтобы они лежали ровненькими рядами. – Это плохая идея. Нет в ней творческого начала. Так мы ничего, кроме длины кишечника нашего гостя, не узнаем.

– А что вы предлагаете? – осторожно спросил биолог.

– Подарим нашему гостю легкие и голосовые связки. – Фешт положил пятерню на грудь. – На время, само собой.

– Ваши легкие? – выпучил глаза Воокс.

– Нет, конечно. – Фешт поджал губы. – Найдутся в наших учреждениях добровольцы рангом пониже.

Птицелов не сразу понял, куда клонит его бывший начальник. А потом его проняло. Он вспомнил, как тогда, в кризис-зоне, неожиданно пробудился в нем дремучий страх, вытесняя личность, как что-то заставило его побежать очертя голову, – и кто знает, где он был бы сейчас, если бы Роод не кинулся ему под ноги и не скрутил, как мальчишку. Это походило на внезапную белую горячку, кошмарный сон наяву, когда ты сам не свой, когда тебя переполняют сильные эмоции, а действиями управляют некие «демоны». Врагу не пожелаешь испытать такое – о каких же добровольцах говорит Фешт?..

Мику Воокс снял с шеи респиратор, помял его пальцами.

– Решение должен принять господин профессор, – пробурчал он, опустив глаза.

– Держи карман шире! – бесцеремонно заявил Фешт, повышая голос. – В поимке и доставке этого существа принимали непосредственное участие мои люди! Операция проводилась двумя ведомствами, и поэтому мое слово значит в этих стенах не меньше, чем слово профессора.

Поррумоварруи поглядел из-под бровей на биолога, потом на Фешта. Поправил лацканы пиджака и ничего не сказал.

«Сдал профессор. – Птицелов видел это теперь как никогда четко. – Опустил руки. А ведь война только началась!»

– Что же вы, господин Поррумоварруи? – с ухмылкой спросил Фешт, который наверняка тоже почувствовал, что титан неоправданно долго не берет инициативу в свои руки. – Согласитесь со мной или станем подбрасывать монетку? – В раскрытой ладони шефа Отдела «Массаракш-2» блеснул полтинник свежей чеканки.

– Птицелов… – Профессор вынул платок и утер губы. – Птицелов, не найдется ли доброволец в твоем секторе?

– Большинство моих людей откомандировано в южные джунгли, остальные находятся в Столице, – ответил Птицелов. – Каждый выполняет свое задание, господин профессор.

– Да-а, – протянул Поррумоварруи. – Вы видите, Фешт? Не станем же мы вешать эту заразу на первого попавшегося лаборанта?

– Младший ротмистр Озул Душту!

Молодой офицер щелкнул бы каблуками, да только был он бос и раздет до трусов.

Оллу Фешт и Мику Воокс принялись придирчиво разглядывать добровольца.

– Тараканов, случайно, не боишься? – полюбопытствовал Фешт.

– Никак нет, господин… господин… – Младший ротмистр не знал, какое звание у Фешта, но нутром чуял, что это звание непременно должно быть.

– Господин Фешт, – подсказал негромко начальник Отдела «Массаракш-2».

Он повернулся к Вооксу и кивнул. Биолог еще раз заглянул в медицинскую карту офицера, посмотрел молодому человеку в глаза и тоже кивнул.

Мокрица заскрежетала жвалами, завозилась, пытаясь в очередной раз освободить лапы из ременных петель. Поняла, что и сейчас ей не справиться, обмякла. Новая обильная порция секрета выделилась из пасти, заструилась по столу, потекла на кафельный пол.

– Господин Фешт, – ввязался Птицелов, искоса поглядывая на младшего ротмистра. – Нельзя же так, в самом деле! Жалко парня! Кто знает, что с ним станет. Пусть нам лучше преступника из тюрьмы привезут. Осужденного на смерть преступника! Над ним и будем ставить эксперименты.

– Ага. Преступников нам только здесь не хватало. В секретной лаборатории! – пробрюзжал Фешт. Видя, что Птицелов не может угомониться, объяснил: – Высочество, мы – не органы правосудия. Мы не имеем права осужденного на смерть подвергать еще каким-нибудь наказаниям или пыткам. Ему вынесли приговор, его повесят или расстреляют, на этом – все! А вот он, – Фешт звучно похлопал офицера по плечу, – согласен сотрудничать добровольно, из чувства долга и своего искреннего патриотизма. Я прав, младший ротмистр Душту?

– Так точно, господин Фешт! – Офицер вздернул подбородок.

– Молодец, одобряю! – Фешт оскалился; улыбаться он не умел.

– Служу Отечеству! – выпалил младший ротмистр.

– Тише вы! – Мику Воокс пододвинул к прозекторскому столу кресло. – Орать будете, когда я привяжу вас к креслу и освобожу существо. А сейчас, прошу садиться сюда!

Озул Душту подошел к креслу, потрогал ременные петли, свисающие с подлокотников, прикоснулся к холодному металлическому сиденью. Затем бросил взгляд на мокрицу. Птицелову показалось, что сейчас офицер одумается, оденется и уйдет служить себе дальше. Но парень взял себя в руки, уселся в кресло, позволил ассистенту Воокса зафиксировать ему руки и ноги, а дальше – прикрепить к телу уйму датчиков, соединенных с медицинским оборудованием.

– Камеры работают? Запись ведется? – Фешт замотал головой, высматривая под потолком объективы.