Твоя жизнь в моих руках - Елена Рахманина

Следующее соприкосновение грубой кожи с ягодицами оказалось жёстче и резче. Выбило из лёгких воздух вместе со стоном боли. Попробовала вырваться. Но рука, лежащая на пояснице, лишь сильнее надавила, не позволяя сдвинуться с места.

Вжалась горячим лбом в бархатную ткань софы, сцепляя зубы. Не понимая, что со мной происходит. Почему кроме боли я ощущаю жгучее, острое желание. Такое мощное, что, боюсь, мои трусики прямо на глазах Льва становятся мокрыми. Неужели мне нравятся эта пытка и эта порка? Почему каждый его удар посылает импульсы возбуждения по телу? Клитор пульсирует, распространяя возбуждение по телу. И я неосознанно двигаю задом, словно это движение позволит снять напряжение.

Рваное дыхание срывается с пересохших губ. Облизываю их, но это не помогает. Удар приходится прямо по промежности. Дрожь возбуждения сковывает мышцы. И дядя выбивает из меня стон с новыми интонациями.

– Остановись, – жалобно прошу. Мне кажется, ещё чуть-чуть, и я не смогу пережить собственное унижение.

Лев тянет мои руки на себя за свой галстук, которым они обмотаны, заставляя выгнуться в пояснице. Словно я какая-то тряпичная кукла. Я ощущаю его взгляд на своих красных щеках.

– Разве мы закончили, Ромашка? – очередной вопрос с издёвкой и непонятной мне подоплёкой, которую я не могу разгадать.

Отпускает галстук. Обрушивая на мой зад ещё один удар. Я дёргаюсь. Пробую увернуться, но из-за моих действий кожа ремня попадает на мою промежность. Чтобы не застонать, кусаю с шипением ткань обивки.

Пальцы Льва оказываются в моих волосах. Напрягаюсь, вся подбираясь. Опасаясь, что он вновь сожмёт их, натягивая. Но вместо этого он вдруг мягко надавливает на череп. Поглаживая, усмиряя, как того самого жеребёнка. Глупого и непокорного. Словно желая меня успокоить.

Совершенно теряюсь в своих чувствах. Мне и плохо, и хорошо одновременно. Стыд растворяется в остром возбуждении, вышедшем из-под контроля. Каждое его касание доставляет удовольствие. Сжимаю бёдра, надеясь, что это простое движение облегчит пытку.

Но Льву моя самодеятельность не по вкусу. Очередной удар опускается на ягодицы, заставляя мои ноги немного разойтись в стороны. И снова удар. Вновь по промежности. Задевая половые губы, спрятанные под тонкой мокрой тканью трусиков. И я больше не сопротивляюсь.

Лащусь, как кошка, к его руке, поглаживающей мои волосы. Ожидая очередного удара ремня. И он настигает.

Обрушивается волной, затапливая разум. Тело сотрясается от накрывшего наслаждения. Такого сильного, что я на секунду теряю сознание. Окуная меня в тёмную сладкую бездну.

Котики, если вам нравится книга, не забудьте, пожалуйста, поставить ей лайк)

Глава 16

Проходит минута-другая, прежде чем тело прекращает парить. А головной мозг принимается за работу. И когда лижущие волны удовольствия окончательно отходят назад, ко мне возвращается стыд и страх.

Обнаруживаю себя лежащей животом на коленях дяди. Он больше не держит меня. Я лишь слышу его тяжёлое дыхание.

Откатываюсь, падая тут же на пол. Группируюсь так, чтобы оказаться к нему лицом. А не задницей.

Смотрю на него широко распахнутыми глазами, не веря в то, что всё случившееся происходило наяву.

Лев подался вперёд, упираясь локтями в колени. Взгляд расфокусированный. Мутный. Лоб пересекает горизонтальная морщинка. Можно подумать, ему больно. Но кажется, он сам не понял, что сейчас произошло. Или мне просто очень хочется так думать.

Рвано дышу, ощущая голыми раздражёнными ягодицами грубый ворс ковра. Острые щетинки вонзаются в пылающую кожу, причиняя боль.

Открываю и тут же захлопываю рот, желая высказать дяде всё, что я о нём думаю. Но стыд не позволяет. Может быть, это я такая? Грязная, испорченная, порочная. Может, он в чём-то прав. И моя реакция была совершенно неестественной.

Хочется провалиться сквозь землю и больше никогда не видеть света белого.

– Иди в ванную. Приведи себя в порядок, – взгляд Льва останавливается на мне. Целится в меня как из дула винтовки.

Неловкость вот-вот достигнет пика. Не могу на него смотреть.

Оглядываюсь. В комнате и правда находится ещё одна дверь. И я молюсь, чтобы за ней обнаружилась ванная комната, а не гардеробная.

Поднимаюсь. Ноги не слушаются, став ватными. Мягкими. Сейчас бы свернуться клубком на ковре, ощущая послевкусие оргазма.

За дверью действительно оказывается ванная комната. Я запираюсь, опасаясь, что Лев может пойти следом. Не понимаю, чего от него ожидать.

Он ведь всё понял? Что я кончила? Не мог не заметить.

Из зеркала на меня смотрит девушка с ярко-алыми, словно подведёнными насыщенным блеском губами. И лихорадочным взглядом серо-голубых глаз. Почти как у дяди.

В ванной парня баночек больше, чем у Санечки. Смываю дорогущей умывалкой размазанную на щеках тушь. Тёмная жижа стекает в раковину. Обдаю себя холодной водой. Смываю следы возбуждения. Тонкая ткань стрингов вся мокрая. Пахнет как афродизиак. Застирываю их, несколько раз промывая. А затем промакивая туалетной бумагой, пытаясь просушить. Это мало помогает, и я натягиваю влажную ткань, морщась от противных ощущений.

Тело пробивает озноб. Меня мелко трясёт. Опускаюсь на пол, утыкаясь лицом в полотенце. Очень хочется плакать. Смыть солью слёз всю грязь, что ко мне цепляется с рождения. Я даже всхлипываю. Но без толку. Ни слезинки.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я возвращаюсь в спальню. Обнаруживаю Льва уставившимся немигающим взглядом в пол.

Замечаю, что в комнате что-то изменилось. Запах совсем не такой, как в ванной. Здесь разит сексом.

Стараюсь не думать об этом. Не развивать догадку, занозой прокравшуюся под кожу.

Чем он тут занимался в моё отсутствие?

Питон поднимается, забирая пиджак, брошенный на подлокотник. Я внимательно слежу за ним. Пытаясь считать хотя бы какую-то реакцию. Но он смотрит на меня точно так же, как и в ту ночь, когда разогревал мне молоко. Словно сейчас не случилось ничего необычного.

И мне кажется, что медленно, но верно я схожу с ума. Скатываюсь с катушек. Есть ведь вероятность, что он и дальше будет делать вид, что его ремень не оглаживал мой зад. Что я под ним не кончила. Позорно и грязно.

И когда Лев обходит меня, явно нацеливаясь покинуть эту чёртову комнату, я не выдерживаю. Цепляюсь за его рукав, останавливая.

Питон поворачивает голову в мою сторону, выразительно изгибая бровь. Как же меня бесит это самодовольное выражение его красивой физиономии. Со всей силы ударяю его по лицу ладонью, стирая ухмылку с губ. Взгляд леденеет. Лев хватает мою руку, но слишком поздно. Реакция его подвела.

– Я тебя ненавижу, слышишь? – шиплю сквозь зубы, и только эти слова приносят облегчение. – Хочу, чтобы ты сдох.