Холодное блюдо - Анна Викторовна Дашевская

class="p1">Помолчав, Лариса залпом допила коньяк, поднялась и сказала светским тоном:

– Спасибо за компанию и спокойной ночи. До завтра!

– До завтра, – пробормотал Алекс.

Когда за ней закрылась дверь, он позвал:

– Куки! Я знаю, что ты слушаешь.

– Здесь я! – Вася Куконин подошёл к столику. – Повторить коньяк-то? После такой истории и я выпью.

– Повтори.

Не было у Верещагина сейчас никаких сил, чтобы говорить с барменом, будь он хоть трижды подозреваемым, и детектив отложил разговор до завтра.

– Будем надеяться, что наш убийца закончил выступление, и ты его не интересуешь, – пробормотал он, допивая спиртное…

Глава 10, Прибытие в Ярославль

Уха раковая

В рыбную часть этой ухи входит 2 части мяса рака и 1 часть мяса рыбы, лучше всего щуки или другой пресноводной рыбы. Из этой смеси сделать тельное (см. прим. 1) с добавлением лука, черного перца и 1 ст. ложки пшеничной муки (на 1 кг рыбы). Уху варить из свежей мелкой речной рыбы, которую после разваривания вынуть, после чего бульон процедить и опустить в него тельное, которым предварительно наполнить раковые панцири. Закладка овощей и пряностей та же, что для рядовой ухи (см. прим. 2), за исключением укропа, которого взять вдвое больше.

Прим. 1 Тельное тяпанное.

500 г рыбного филе, 1 яйцо, 2 луковицы, 1 ст. ложка укропа, 0,5 ч. ложки черного молотого перца, 2 ст. ложки пшеничной или ржаной муки, 1 ст. ложка зелени петрушки, 0,5 ч. ложки соли для тельного, 2 ч. ложки соли для отвара 1 л воды

Филе нарубить кусочками размером не более 0,5 х 1 см, размять деревянной ложкой, перемешать с мелко нарезанным луком и пряностями, затем добавить взбитое яйцо, 1 ст. ложку муки, все перемешать в однородную массу, сформовать ее в виде толстой колбасы, обвалять в оставшейся муке и туго обернуть салфеткой (марлевой, бязевой, льняной), перевязав суровой ниткой или шпагатом. Подготовить подсоленный кипяток с луком и пряностями и опустить в него тельное в салфетке на 15 мин. Дать тельному остыть в салфетке в течение 5 мин,

Прим. 2. Овощи и пряности для рядовой ухи: 2 луковицы, 0,5 моркови, 1 петрушка (корень и зелень), 1 корень пастернака, 2 картофелины, 1 ст. ложка укропа, 3 лавровых листа, 8 горошин черного перца, 1 ст. ложка эстрагона, 2 ч. ложки соли

В.В.Похлёбкин «Кухни славянских народов» (Центрполиграф, 2007)

Ранним утром пассажиры яхты «Люсьен Оливье» крепко спали. Скрипел зубами во сне Эдуард Пархомов, тихо посапывала носом Лариса, спорил с каким-то нездешним гостем Фозил Ким… Никто не слышал, как поднялся на мостик капитан Новицкий, как он активировал фиалы с элементалями воздуха и огня, как заработали моторы, палубный матрос отдал швартовы, и яхта тихо отчалила от маленькой пристани. Впереди ждал Ярославль.

Впрочем, спать им дали недолго. Уже в восемь утра стюарды прошли по коридорам, стуча в двери кают и приглашая завтракать, а без четверти девять Пархомов вошёл в зал ресторана. Выглядел он плохо, сразу стало заметно, что лет ему уже давно не двадцать и даже не тридцать. И, кажется, даже не сорок… Впрочем, круги под глазами и обвисшие щёки мало кого красят.

– Завтрак сейчас подадут, – начал он без лишних предисловий. – Вы все понимаете, что в предыдущем пункте нашего круиза мы задержались… по независящим от организаторов причинам, – сдержанный гул голосов Эдуард решительно истолковал как поддержку. – А что было делать? Переносить дату проведения фестиваля и конкурса никто бы не согласился, поэтому мы с вами оказались в жёстких условиях. Сегодня отправляемся, – он хмыкнул, – буквально с корабля на бал. Фестиваль проводится традиционно в городском парке, мы с вами к этому привыкли, но тут пешком идти далековато. Экипажи придут без четверти одиннадцать, прошу к этому времени ожидать у трапа.

И он сел на своё место, не ожидая вопросов.

Их и не было: все занялись завтраком. Стюарды заранее расставили на столах хлеб, масло, вазочки с паштетом, мёд и прочее, подали кофе, предупредили, что принесут горячее через двадцать минут, и скрылись на кухне.

Верещагину решил добраться до центра города вместе с судьями фестиваля. Начинать в Ярославле следовало со знакомства с лейтенантом Ковригиным. Вчера они договорились по коммуникатору, что Алекс придёт к одиннадцати в городскую стражу, Мельничная улица, дом восемь.

Он немного удивился, обнаружив, что за пять минут до назначенного времени все шеф-повара уже были на месте встречи. Отсутствовала лишь Лариса Новикова, но ей и в самом деле нечего было делать на конкурсе ухи. Её круиз закончился, Верещагин предположил, что после встречи с Осипом Гершковичем, владельцем завода по розливу вин и её основным заказчиком, госпожа Новикова попросту отправится в Москву. Ему было немного жаль, что это знакомство не продолжится…

– Если бы Маринка была с нами, она бы сейчас закатила скандал из-за того, что рано разбудили, – произнёс за спиной мужской голос.

– Она бы и не поехала так рано. Распорядилась бы подать экипаж к часу… – возразил другой. – Кстати, как её состояние, никто не знает? Алексей, вы не в курсе?

Повернувшись, он увидел, что беседовали Казаков и Борисов. «Н.Б!» – вспомнилось из дневников Ольги.

Алекс покачал головой:

– Без изменений, по словам медиков. А что уж там и как на самом деле, увы, не знаю.

– Нехорошо так говорить, но я рад, что Красовская осталась в Рыбинске, – сказал Борисов. – Представляю себе, чего бы она понаписала! Тут не то что мишленовские звёзды получать, после таких статеек вообще из обоймы бы не вылететь.

– Работать надо, – ответил Сергей Казаков неожиданно резко. – Работать как можно лучше, вот и всё, и никакие статейки тогда не помешают.

Его собеседник открыл было рот – не то для возражений, не то для согласия – но подошли экипажи, все стали рассаживаться, и разговор увял сам собой.

Дом номер восемь по Мельничной улице оказался трёхэтажным особнячком, прячущимся от нескромных взглядов в глубине двора, за зелёной изгородью. Старые липы затеняли его окна, перед входом кто-то высадил несколько кустов гортензий, усыпанных пышными розовыми шарами.

Кабинет Ковригина был на втором этаже, в самом конце коридора. Алекс постучал и дождался разрешения войти. Комната была маленькой, там с трудом помещались стол, стул для посетителей, кресло самого лейтенанта и большой сейф. Сидевший за столом мужчина что-то писал. Оторвавшись от бумаг, он поднял голову и посмотрел на вошедшего.

– Алекс? – спросил он. – Ты здесь откуда?

– Кирилл?

Верещагин не поверил своим глазам. Лейтенант Ковригин оказался его сослуживцем из полузабытых времён, человеком, носившим в Легионе прозвище Ажиль[17], незаменимым при проведении некоторых секретных операций. С другой стороны, чего удивительного? Фамилий они