Вкус убийства - Анна и Петр Владимирские

Андрей рассмеялся.

– Ты чего смеешься над бедной маленькой женщиной, а, великий боец?

– Я не смеюсь, я восхищаюсь. Ты почти дословно изложила мысль некоего мастера, О-Сэнсэя, из книги «Принципы айкидо». Он там так и пишет, дескать, нужно оттачивать свое мастерство и относиться к каждому поединку как к последнему, единственному шансу. Ловить и использовать каждое мгновение. Он называет это мудростью, находящейся на лезвии меча.

– А у тебя, Андрюша, мудрость на кончиках пальцев. И вообще я люблю твои руки.

– Если будешь развивать эту тему, мы опять где-нибудь остановимся, и…

– Нет, милый, – ласково сказала Вера. – Я буду занята.

– По делу этой девушки, Алисы? Да?

– Да.

Они подъехали к повороту на широкий проспект, Андрей остановился, пропуская ярко разрисованный рекламой троллейбус. Реклама умоляла покупать бытовую технику фирмы «Юпитер».

– Кстати… Слежку больше не чувствовала? – спросил Андрей. – Я вначале решил, что эти ребята, там, в лесу, – по нашему делу. Но потом понял: не то.

Вере понравилось, как он сказал: «по нашему делу». Но говорить об этом сейчас не стала. Она посмотрела в зеркало заднего вида. В очередь к перекрестку пристроилась темно-красная машина, далеко, между нею и «пежо» Андрея был еще микроавтобус и два «жигуленка». Машину эту Вера никогда не видела. Но лицо парня, сидевшего за рулем, было точно знакомым…

– Нет, Андрюша, слежку я не почувствовала.

Вера намеренно не сказала правду своему возлюбленному. После драки в лесу ей хотелось, чтобы он хоть на какое-то время не знал об опасности. Хватит и того, что с начала «семейного дела» слежка за ней продолжалась постоянно.

* * *

В самый разгар рабочего дня в переговорную вошла офис-менеджер Вика. И объявила:

– Сэр Джон Гордон Старк!

В помещение вошел высокий мужчина с жестким взглядом серых глаз, перебитым носом, выдававшим боксерское прошлое, и строгой линией рта. То ли вот это «сэр Джон» навеяло, то ли он действительно был похож на Джеймса Бонда, но женская часть коллектива сразу отметила: агент 007 некрасиво-красив, то есть невероятно обаятелен. Волосы темные, стрижка идеальная, кривоватую переносицу оседлала изящная оправа дорогих очков… Да, Джон Старк напоминал не просто суперагента, а такого, которого исполнял бы Же Пэ Бельмондо в расцвете лет и своего мужского шарма. На правом плече пиджака у гостя эффектно разлегся шерстяной платок в крупную шотландскую клетку.

Даже острословы агентства замерли в немом уважении. Хотелось встать по стойке «смирно». В сознании наиболее продвинутых всплыло слово «дресс-код». Образцовый костюм сэра Старка был сшит из кашемира с шелком, от пиджака исходило неясное мерцание. Посетитель «Art Advertising» выглядел подтянуто, элегантно и респектабельно. В нем чудесным образом сочетались непринужденность «плохого парня» и шик настоящего денди. Однако сквозь твердые черты лица сэра Джона опытный глаз мог разглядеть скрытую растерянность. Она проглядывала и тут же пряталась. Так бывает, когда заправский сердцеед Бонд встречает ту единственную женщину, без которой дальнейшее его существование теряет смысл. Старк омыл Алису взглядом полноводным, теплым и синим, как Гольфстрим. Под таким взглядом кто хочешь поплыл бы. Но только не Алиса.

Насмотревшись на сэра Джона Гордона, все агентство, как по команде, обернулось к его супруге. Та сидела пунцовая, причем казалось, будто кровь уже вот-вот готова брызнуть через нежную кожу. Глаза госпожи Алисы Старк были опущены. После тягостного молчания она подняла на мужа прозрачные гневные очи и произнесла:

– У тебя редкая способность – портить самые лучшие минуты моей жизни! – Алиса поднялась и вышла из комнаты.

Всем стало неловко.

– Я, собственно, к вам, – помолчав, обратился гость на хорошем русском языке к Сотниковой.

– Прошу в мой кабинет. – Дарья поднялась и направилась в свой офис.

Там, без всяких предисловий и раскачки, Джон Старк сказал:

– Я хотел бы, чтобы ваше агентство, Дарья Николаевна, провело рекламную кампанию для моей фирмы. Я готов немедленно подписать контракт о рекламном обслуживании… Скажем, на год.

Поскольку Даша была в курсе Алисиной семейной жизни, она думала, что ее трудно чем-нибудь удивить. Однако Старк все же умудрился это сделать.

– Простите… Но ведь вы ничего о нас не знаете, – проговорила Даша, не вполне понимая, можно ли доверять внезапно возникшему потенциальному клиенту.

– Все, что мне необходимо о вас знать, я знаю, – твердо сказал Старк. – Что касается рекламного бюджета, тут мы не стеснены. – Он озвучил такую цифру, от какой не отказалось бы ни одно рекламное агентство в мире.

«Н-да! Это тебе не постное масло “Семечки” раскручивать! – подумала ошарашенная Сотникова. – С таким рекламным бюджетом можно отказаться от всей мелочевки. Можно, наконец, сделать что-то и для Каннских львов!»

Мечты директрисы рекламного агентства были прерваны сухим покашливанием Джона Гордона.

– Дарья Николаевна! Я не стану мешать вам микроскопической… Нет, как это… минимальной… А! Мелочной опекой. Более того, в моем лице вы найдете самого лояльного клиента…

«Ишь ты! Мечта, а не заказчик!» – подумала Дарья, невольно улыбаясь Старку. А тот продолжал:

– У меня будет только одно-единственное маленькое условие.

– Какое? – Сотникова насторожилась, спускаясь с небес на землю. Один ее знакомый любил повторять: «Сыр подается в мышеловку в строго определенное время!» – и она была с ним полностью согласна.

– Меня как клиента должна провожать… сорри… Должна вести ваша новая сотрудница, Алиса Старк.

Образовалось молчание. Дарья Сотникова соображала, что ответить, и на всякий случай держала паузу. Она часто и умело пользовалась таким приемом в деловых переговорах, чтобы побольше вытянуть из собеседника. Есть такая актерская поговорка: взял паузу – держи до конца. Чаще всего собеседник из чувства неловкости стремится паузу заполнить. Но Джон Гордон, видимо, тоже был не лыком шит. Он спокойно молчал, молчал талантливо и величественно… Пока он молчит, самое время рассказать о нем подробнее.

Сэр, надо вам сказать, родился в городе Дувре, что на Великобританщине. Там прошло детство сэра. Дувр оказался судьбоносным местом для Джона, потому что был он портом у пролива Па-де-Кале, в графстве Кент. А главный серьезный бизнес в этом месте – производство кораблей и судового оборудования. Отец мальчика был моряком, а все дядья и родственники по мужской линии занимались ремонтом кораблей. Поэтому маленький Джон точно знал, кем он будет, когда вырастет. Небольшой провинциальный Дувр славился множеством архитектурных памятников, что придало характеру Джона романтический оттенок. Не было ни одного строения на меловых дюнах, не исследованного ватагой дуврских мальчишек с Джоном во главе. Средневековый замок, окруженный стеной с башнями на скале, остатки римского маяка, цитадель и несколько фортов, построенных еще римлянами, – все эти осколки прошлого были обычным фоном для игр.