Диана была такой! - Збигнев Войцеховский

Диана понимала, что после развода она теряет очень многое. Все драгоценности — они принадлежат английской короне. Апартаменты. Это было самым больным местом — Диана мечтала о своих собственных, перестроенных по ее вкусу. Вообще, вопрос жилья для Дианы — весьма болезненный вопрос. С одной стороны, она — дочь графа Спенсера, у отца — родовой замок да еще есть какие-никакие дома. На один из них Диана положила глаз.

Еще в начале 1992 года умер отец Дианы граф Джон Спенсер. И теперь владельцем всего имущества стал ее брат Чарльз. К нему и обратилась Диана с просьбой предоставить ей место для жилья. Чарльз Спенсер подумал и предложил Диане снять (за деньги, конечно, пусть и весьма небольшие) садовый дом в поместье Элторп. Диана была счастлива. Но спустя некоторое время вокруг Дианы закручивается такая пляска папарацци, что Чарльз Спенсер понимает: благодаря своей сестре отныне весь Элторп будет под прицелом фото— и видеокамер. И он передумал, предложив Диане дом за пределами поместья. Диана пришла в бешенство. Она написала брату такое письмо, в котором ничуть не постеснялась в выражениях. Благоразумия у Чарльза Спенсера хватило — он не стал читать письмо, отправил его обратно.

Спустя некоторое время уже сам Чарльз Спенсер побеспокоил сестру. Он напомнил, что та самая диадема, которая красовалась на голове Дианы в день ее свадьбы, — фамильная ценность и она должна вернуться в замок, поскольку Диана больше не собирается оставаться замужней женщиной. Чарльз Спенсер справедливо рассудил, что такую диадему должна носить замужняя женщина из рода Спенсеров. Например, его собственная жена.

Диадема для Дианы была символом ее собственного обаяния. Символом успеха. Символом ее царственности. Надо ли говорить, что в этой диадеме Диана любила выходить в свет, появляясь то в палате общин, то на встречах с дипломатами? Это была ее корона — и вот ее лишают этой короны. И кто? Родной брат, которого она не раз называла любимым братом. Как бы ни скрипела зубами Диана, она вынуждена была вернуть фамильную реликвию — Чарльз Спенсер всего лишь выполнял условия, по которым диадема могла находиться у той либо иной женщины, связанной с родом Спенсеров.

Это в России развод происходит за полгода максимум. В Англии, да еще среди аристократов, да еще в королевском дворе, развод может тянуться очень долгое время. Закончился 1992 год, незаметно пролетел и 1993-й. За ним и 1994-й. А дела все никак не были закончены, переговоры длились и длились. (Впрочем, скучать Диане не выпадало — вы же помните, в это время она занималась своими любовниками.) Подходил к концу 1995-й.

Вполне может быть, что и этот год не стал бы финишным. Но Диане не терпелось нанести удар. Уже не по Чарльзу — по всей королевской семье. Ее популярность заметно снизилась, она теряла своих поклонников, теряла прессу. Всем в Англии уже надоел вялотекущий процесс развода. Пресса устала без «горячего». Диана вовремя заметила этот остывший котел общественного мнения и решила устроить разогрев.

В телевизионной передаче «Панорама» она дает откровенное интервью.

По сути, это было не интервью — это была грязная сделка Дианы и известного в Англии телеведущего компании Би-би-си Башира. Сделка держалась в строжайшей тайне. Никто не знал о готовящейся передаче. Никто. Даже сам директор компании. Никто из слуг, даже личный секретарь Дианы Патрик Джефсон.

Подготовка шла более двух месяцев. Сама съемка интервью заняла три часа. Из этого можно сделать простой вывод: это была тщательно спланированная акция. Диана в ходе интервью отвечала на вопросы спокойно, уверенно, как многие потом заметили — заученно.

Вся стервозность Дианы открылась в этой телепередаче во всей ее глубине. И дело не только в том, о чем говорила Диана.

Во-первых, Диана распорядилась, чтобы о предстоящем интервью было сообщено 14 ноября — в день рождения ее пока еще супруга Чарльза. Во-вторых, само интервью было запланировано в эфире 20 ноября — это была сорок восьмая годовщина дня свадьбы самой королевы Елизаветы и принца Эдинбургского.

И, в-третьих, когда анонсирование состоялось, Диана на все вопросы о предстоящей программе отвечала, что-де ничего там страшного нет, она просто опровергает всякие домыслы о ней, появившиеся в изобилии в последнее время в печати.

Англия замерла 20 ноября у своих телевизоров.

С экрана полилась грязь.

Диана как ни в чем не бывало рассказывала о своей булимии (в чем не признавалась долго врачам), как она то жрет что ни попадя из холодильника, то рыгает над унитазом. Она рассказывала о жизни с Чарльзом, выискивая и придумывая самые черные моменты, которые характеризовали бы ее мужа с самой худшей стороны. Она представила королевский двор как бездушный и бесчеловечный механизм. Она предостерегла Англию от такого короля, как принц Чарльз, — бездушный, дескать, страшный человек. Она говорила о себе как о сильной женщине, она заявляла, что будет бороться до последнего за… свой брак. Она называла себя (здесь — впервые) королевой людских сердец и заявила о том, что именно толпа на улице и есть самая настоящая Англия. И именно эта Англия ее больше всего волнует.

Англия вздрогнула.

Толпа ликовала.

Но Диана, рассчитывающая на успех абсолютно у всех, ошиблась. Масса людей, умеющих анализировать, увидели в этой передаче иное. Отзывы достаточно известных в Англии людей были не просто жестки — жестоки в своей откровенности. Многие говорили о прогрессирующей стадии паранойи у принцессы, о том, что Диана впервые предстала перед публикой в своем истинном состоянии психопатки, которая до самых краев наполнена ненавистью.

Подает в отставку личный секретарь принцессы Патрик Джефсон — он, как человек глубоко порядочный, не мог больше работать на Диану.

Мать Дианы Френсис пришла в ужас после увиденного. Даже на другой день она не смогла ответить дочери, сославшись на невозможность разговора. После она призналась, что впервые в жизни ей стало по-настоящему страшно и что впервые она увидела в дочери такого человека, которого не могла ни любить, ни поддерживать.

Одна из подруг Дианы, Роза Монктон, заявила ей, что в худшем обличье Диану уже не представить.

Бывшая в хороших отношениях с Дианой принцесса Маргарет порвала с ней, заявив Диане об этом письменно.

Но это аристократия. Пусть Диана и была расстроена поведением нескольких влиятельных людей, но втайне она считала, что одержала победу. Если бы не дети.

Ее сыновья категорически высказали матери свое неприятие. Старший сын Уильям, как мальчик, уже все понимающий, сказал, что в данном интервью мать выставила себя дурой, а их, детей, — дураками перед всей Англией. Что это подло — лить грязь на отца. Что это вдвойне подло — признаваться на всю страну в романе с каким-то капитаном, когда она еще считается замужней женщиной, и при этом заявлять, что хочет сохранить брак. Уильям объявил матери настоящий бойкот — он перестал с ней разговаривать.

Но Диана горевала мало. По Англии вновь покатилась волна дианомании — вновь Диана была на гребне, о ней писали, о ней говорили. Дешевая популярность уже воочию стала той целью, ради которой жила Диана. Она ликовала — долгие месяцы ее имя и обсуждение интервью в «Панораме» не сходили со страниц газет.