Эпоха открытий. Возможности и угрозы второго Ренессанса - Крис Кутарна

Пожалуй, это был самый бурный и стремительный расцвет гения в человеческой истории.

Наши собственные масштабные коперниканские перевороты уже начались. Заметнее всего перемены, о которых шла речь в части I, – превращение политических и экономических систем из закрытых в открытые и переход с аналогового формата на цифровой, – но и в более узких областях сейчас происходит тот же процесс. В дипломатии абсолютное право государства распоряжаться собственными внутренними делами – краеугольный камень международных отношений по крайней мере с 1555 г.[19] – оспаривается гуманистической концепцией ответственности за защиту граждан других стран, международным уголовным судом, обладающим полномочиями привлекать к ответственности за преступления против человечности, и растущим осознанием того факта, что ни одно государство не может добиться внутреннего процветания без поддержки международного сообщества (здесь наглядным примером служит Северная Корея). В бизнесе переосмыслено само понятие «фирмы». Старая идея о том, что предприниматели создают фирмы, поскольку это более экономично, чем получать все нужные им товары и услуги на рынке, в настоящее время опровергается цифровыми платформами, которые снижают операционные издержки и дают возможность получить новый ассортимент мелких услуг. Согласно новым представлениям, основная ценность фирмы заключается в присущем ей уникальном наборе ценностных предложений и практик. Точно так же меняется характер трудовой деятельности – от полной занятости к временным контрактам. Начиная с 1995 г. более половины всех рабочих мест, созданных в странах с развитой экономикой (состоящих в ОЭСР, Организации экономического сотрудничества и развития), относятся к сфере частичной занятости, индивидуального предпринимательства или фриланса [5]. Цифровые независимые платформы, такие как Upwork, Task Rabbit и Thumbtack, стремительно завоевывают популярность от Миннеаполиса до Мумбаи [6]. В искусстве исчезает грань между художником и аудиторией, участие публики в акте создания становится обычным явлением.

Но самое наглядное подтверждение дает наука. Гений предыдущего Ренессанса очевиден для нас сейчас, пятьсот лет спустя, потому что мы можем сопоставить изменения, которые пережила Европа, с отсутствием изменений в других частях света (с учетом разницы местных условий). Сегодня такой возможности у нас конечно нет. Мы не можем заглянуть на пятьсот лет вперед в наше собственное будущее и не можем выбрать подходящие примеры для сравнения: соединяющие и развивающие силы нашего времени имеют глобальный характер. Поэтому трудно заранее судить, например, о роли социальных сетей – что это, просто более удобный способ поддерживать контакт или фундаментальный сдвиг от физической к виртуальной форме общества.

В науке, в особенности в естественных науках, происходят еще более заметные скачки. Коперник обнаружил, что переписать основные принципы, лежащие в основе науки, очень трудно. Теория и практика подтверждаются сведениями, которые собирали десятилетиями, иногда даже веками, и, чтобы изменить их, опровергнуть этот корпус подтверждений, необходимо предложить объективно более подходящий вариант. С другой стороны, когда этот спор выигран, наука совершает более быстрый и решительный переход к новой парадигме, чем любая другая область. (Никто не хочет продолжать и дальше двигаться по пути, ошибочность которого уже доказана.) Это означает, что мы можем обнаружить большие перемены даже в краткосрочной перспективе и рассчитывать на то, что они сохранят свое значение.

Естественные науки представляют собой обширную сложную экосистему человеческой умственной деятельности, состоящую из множества областей и подобластей, но, если говорить упрощенно, существуют две основные отрасли: науки о живой природе (изучение живых существ) и естественные науки (изучение неживой природы). Первая ветвь тянется от физики (что такое вещество) к химии (как вещество ведет себя) и биологии (какие живые формы принимает вещество) и заканчивается медициной – как мы применяем науки о живой природе, чтобы продлить жизнь. Вторая отрасль также берет начало в физике и химии, но исследует материалы (неживые формы вещества) и заканчивается инженерным делом – как мы применяем изученные свойства материалов, чтобы создавать полезные вещи.

В обеих отраслях сейчас происходят по-настоящему масштабные изменения, и, если задуматься, они не менее прекрасны, чем любой прорыв в искусстве. Взятые вместе, они являются лучшим доказательством того, что наша жизнь готова преобразиться. Одна отрасль определяет качество и продолжительность жизни каждого из нас. Другая создает материалы, которыми мы наполняем жизнь.

Наука о жизни: от медицинских процедур до генетических преобразований

История медицины насчитывает пять тысяч лет, и почти все это время человеческое тело принимали как данность. Джеймс Уотсон, в 1953 г. совместно с Фрэнсисом Криком открывший ДНК, сказал, что мы были «крохотными пешками в игре, сценарий которой писали не мы». Роль медицины в этой драме ограничивалась лечением: объяснить, как работает человеческое тело и почему иногда оно отказывается это делать, постараться предотвратить или, если это не удалось, вылечить болезнь. Медицинские теории за последние несколько тысячелетий не раз менялись, начиная от воли богов и ду́хов, а затем «гуморов» до микробов и нездорового образа жизни, но задача медицины оставалась неизменной, и заключалась в том, чтобы бороться с этими врагами.

Лечение, сводившееся в общих чертах к лекарственным средствам плюс хирургия плюс просвещение, до сих пор очень нам помогало. Медики разработали вакцины, оградившие нас от самых смертоносных убийц в истории, в том числе от оспы (1790-е гг.) и полиомиелита (1950-е гг.). В 1921 г. исследователи выделили инсулин, естественный белок поджелудочной железы, помогающий контролировать уровень сахара в крови, и обеспечили им в массовом порядке четверть миллиарда диабетиков, в организме которых собственные запасы инсулина не выполняли нужную задачу. Они открыли пенициллин (1928), а вслед за этим целый класс антибиотиков и противомикробных препаратов, защищающих нас от инфекций. Постепенно разбираясь в химии человеческого организма, ученые разрабатывали новые препараты, позволявшие воздействовать на нее согласно нашим целям. Они изобрели противозачаточные таблетки для регулирования рождаемости, антидепрессанты (прозак), чтобы стабилизировать наше душевное состояние, статины (липитор), помогающие снизить уровень холестерина, и виагру, чтобы продлевать эрекцию.

Список медицинских достижений в области хирургии впечатляет не меньше. Например, возьмите трансплантаты. Трансплантация занимает законное место среди высших триумфов медицины, поскольку она требует глубокого понимания работы внутренних органов, а также химических процессов, происходящих в организме, – иначе он будет отторгать трансплантированные клетки. В 1950-е гг. хирурги впервые осуществили пересадку почек, в 1960-е гг. – поджелудочной железы, печени и сердца. Десять лет спустя удалось трансплантировать легкие. Перенесемся в наше время – и сегодня медицина уже способна заменить ваши яичники, пенис, ноги, руки и кисти рук, а начиная с 2010 г. все ваше лицо донорскими органами, пожертвованными кем-то другим. На 2017 г. запланирована первая операция по пересадке человеческой головы. Мы до такой степени подчинили себе работу человеческого тела, что можем даже отключать и снова включать его. В 1970-е гг. холодное, безжизненное и бездыханное тело было бы немедленно объявлено мертвым. Сегодня хирурги могут поддерживать нас в таком состоянии в течение получаса, а потом разбудить, словно от глубокого сна (через полчаса значительно возрастает вероятность повреждения клеток головного мозга) [7].