Медовый месяц с ложкой дегтя - Татьяна Луганцева

— Да-а, интересная история…

— Все равно пойдешь? — удивился водитель.

— Я должна их застать, и мне все равно, где это будет — в цирке или на кладбище.

— Ну что ж, делай что хочешь. Твое право! Упрямая, — мужчина стукнул ладонью по рулю.

— А как вашу бабушку звали?

— Очень красиво. Прасковья Петровна Горчичина!

Маруся вышла из машины и направилась к кладбищу. Одинокий стук ее каблуков так же одиноко отзывался у нее в сердце. Плохие мысли она сразу же гнала прочь, хотя история, рассказанная водителем, впечатлила ее. Маруся миновала жилые дома, невольно задумавшись о том, как же люди живут в непосредственной близости от кладбища? Хотя, наверное, ко всему привыкаешь. На улице грудились припаркованные автомобили, но было безлюдно. Она приметила светло-зеленый Лилин «рено», но машины Олега видно не было.

Справа тянулась высокая ажурная ограда в виде перевернутых пик с сердцами и цветами. За оградой стройными рядами росли высокие деревья. Маруся испугалась: кладбище — место не из самых приятных. Сквозь голые осенние стволы деревьев виднелись памятники и кресты, но вход на кладбище почему-то оказался украшен цветными шариками, словно здесь раскинулся веселый цирк шапито. Выглядело это крайне дико. У ворот стояли два дюжих мужика в серых костюмах и ярко-красных галстуках.

— Пропуск? — шагнул к ней один.

— Какой пропуск? — не поняла Маруся.

— Пропуск на вечеринку. — Охранник был вежлив, но непреклонен.

— На вечеринку? Мне на кладбище надо, — растерялась Маруся.

— Это понятно, — сказал мужик. — Сейчас здесь вечеринка «Память о…». Это общая тема, а каждый сам решает, о ком он хотел бы вспомнить.

— Я тоже хочу на вечеринку, — сказала Маруся.

— Или приглашение, или билет.

— А сколько стоит билет? — Маруся полезла в сумочку.

— Тысячу рублей.

— Я готова заплатить, очень хочется вспомнить о покойном по-хорошему.

— Вот касса, — показал рукой охранник на небольшую будку под козырьком. Такие раньше стояли у каждого аттракциона в городских парках. В них продавали билеты на всевозможные карусели и американские горки.

Маруся заглянула в небольшое окошечко:

— Один билет, пожалуйста.

— Счастливого празднования, — ответили ей из полумрака и протянули премилый билетик в форме гробика.

— Мне тоже один, — произнес за ее спиной голос, который Марусе показался знакомым. Она с удивлением увидела пожилого водителя, который подвозил ее до кладбища.

— Вы?

— Я…

— А что вы здесь делаете? — удивилась она.

— Да вот, как видишь… Не смог тебя бросить, — хмуро ответил мужчина. — Пошла такая одинокая, худенькая в это гиблое место. У меня просто сердце сжалось. Я не мужик, что ли? Бросить женщину в беде! Нет, я так не могу, пусть даже ты мне никто.

— Правда? Бывают же такие люди… Как хоть зовут вас? — спросила Маруся, которой очень не хотелось привлекать к себе внимание.

— Меня? Юрий Васильевич, — смутился водитель.

— А я Маруся.

— Мария, что ли? По полному-то? — решил уточнить Юрий Васильевич.

— Нет. Маруся, просто Маруся.

Охранник взял у них билеты и сразу стал гораздо приветливее:

— Проходите вперед, вон к той группе людей. Вас там встретит гид Виола и все вам расскажет.

Маруся с Юрием Васильевичем двинулись в указанном направлении.

— Мне, если честно, неудобно перед вами, — обратилась Маруся к своему спутнику, — вдруг вы пострадаете из-за меня? Мне было бы очень неудобно перед вашими родственниками…

— Я не думаю, что зайдёт настолько далеко, просто я себе никогда бы не простил, если бы отпустил тебя одну. И это правда. А родственников у меня мало — жена больная, вторая стадия рака, операция нужна, и внучка семи лет. Не знаю, если, не дай бог, с моей Лерочкой что-то случится, смогу ли я один вытянуть внучку или нет? Отца у девочки не было, а дочка наша трагически погибла пять лет назад, — ответил Юрий Васильевич.

— Извините.

— Да что там! — махнул рукой мужчина. — Главное — ребенка поднять, а тут ещё такая беда с Лерочкой…

Они присоединились к группе сбившихся в кучку людей, которые чего-то ждали и в предвкушении романтики и экзотики болтали ни о чем. Всего вместе с Марусей и Юрием Васильевичем их было человек двенадцать. Маруся сразу же увидела Лилю. Та скромно стояла в сторонке, но, когда заметила Марусю, внезапно изменилась в лице.

— У меня тут знакомые, — шепнула Маруся своему спутнику.

— Уже? Ну, ты даешь.

— Подойдем? Привет, Лиля, — обратилась она к девушке.

— Маруся? Что ты тут делаешь? — Лиля испугалась.

— Это ты что тут делаешь? — прищурилась Маруся и передразнила ее: — «Я боюсь кладбищ»! Поэтому пришла сюда ночью. Верное решение… Не так свет в глаза бьет. И в офисе ты сказала, что у тебя работа срочная, а сама сюда рванула!

— Так ты что, следишь за мной? Я не говорила, что останусь в офисе. Я сказала, что у меня есть дело, — попробовала защищаться Лиля.

— И дела эти здесь?

— Как видишь. Так ты следила за мной? Ты что себе позволяешь? А это кто с тобой?

— Это Юрий Васильевич. И я хотела бы знать, что у тебя за дело в этом месте, о котором ходят весьма неприятные слухи. Главное, сначала Олег сюда направился, а теперь и ты.

Лиля опустила глаза. Было видно, что у нее от ужаса подкосились ноги. Она пошатнулась и чуть не упала, но Юрий Васильевич поддержал ее за локоток.

— Спокойно, детка! Все хорошо… Маруся, что ты, в самом деле, на человека напала? Не видишь, она плохо себя чувствует.

— Так я же помочь хочу, — возмутилась Маруся.

— Мне уже ничто не поможет, — прошептала Лиля.

К собравшимся подошла высокая бледная женщина с гладко причесанными черными волосами.

— Здравствуйте! Меня зовут Виола, и сегодня я приглашаю вас в загадочный потусторонний мир. Но не грустите, будут в нашем ночном, увлекательном путешествии и приятные моменты, — блеснула Виола белозубой улыбкой и пригласила всех следовать за ней.

Она пошла вперед уверенно и быстро. Экскурсанты, все как один, двинулись толпой, глупо хихикая и нервничая в предвкушении необычной экскурсии. И надо отметить, что люди жались друг к другу, шли не так, как: на обычных экскурсиях. Всё-таки экскурсия проходила именно на кладбище, и это заставляло всех нервничать.

Маруся хотела поговорить с Лилей, сейчас у нее не получалось, и это очень действовало на нервы. Виола тем временем красивым грудным голосом рассказывала группе экскурсантов совершенно невозможные с точки зрения нормального человека истории.