Горе побежденным - Герман Иванович Романов

резко упала, но японцы дрались отчаянно, стреляя практически беспрерывно из уцелевших пушек. Кормовая башня молчала, ее заклинило, зато носовая палила вполне уверенно, и даже в такой ситуации добилась трех попаданий в «Орла». Вот только за тем двигался «Император Николай», и его старые пушки сделали то, чего не смогли совершить новые орудия.

От одного-единственного удачного попадания 305 мм снаряда носовая башня «Асамы» вышла из боя. Нет, чугунный снаряд пробить гарвеевскую броню не смог по определению, зато исправно взорвавшись, перекосил башню так, что вести огонь стало невозможно. Было еще одно попадание таким же снарядом, разрушившим левое крыло кормовой надстройки, зато 229 мм снаряды наделали много чего плохого. Носовой нижний каземат взорвался с ужасающим грохотом от детонации собственных снарядов, когда в него влетел восьмипудовый снаряд.

Японцы народец низкорослый, им тяжело таскать снаряды чуть ли не в две трети собственного веса тела. Потому в башнях и казематах имелся запас боеприпасов, чтобы обеспечить в начале боя изрядный темп стрельбы. Это и сыграло злую шутку — подрыв двух десятков 152 мм снарядов, снаряженных шимозой, страшная вещь. От их детонации броневые плиты просто посыпались в море, а тяжелую пушку выбросило словно пушинку. Взрывная волна пошла вверх, а там ведь еще один каземат, что превратился в руины — в небо взметнулись пламя и дым. Однако этого не хватило для утопления «подранка», броненосные крейсера вице-адмирала Камимуры уже пришли спасать своего тяжело раненного «собрата»…

Командир «Осляби» Бэр стоял на открытом мостике и курил, внимательно наблюдая за ходом ожесточенной схватки, в которой сошлись сразу десять кораблей — пять на пять, силы практически равные. Дело в том, что снаряды в 12 дюймов по весу втрое тяжелее, чем восьмидюймовые, но 203 мм орудия стреляют втрое чаще — так что по весу снарядов, выпущенных в минуту, противоборствующие стороны равны. Это через полчаса такой ожесточенной схватки японцы утихомирятся, когда запасы снарядов, заранее припасенные в казематах и башнях, закончатся.

Но не сейчас — крейсера Камимуры старались прорваться к «Асаме», что едва ползла по морю, оседая на корму и кренясь на борт, стрельба с нее почти не велась, крейсер горел. Бэру корабль напоминал самурая, что сделал себе харакири, взрезав живот, а теперь полз, оставляя растянутыми собственные кишки, но показывая врагу несломленный дух.

Между тем число участников новой драмы, вроде греческой трагедии, где произошла схватка между ахейцами и троянцами за тело сраженного мечом Гектора Патрокла, заметно прибавилось, и события приняли неоднозначный характер, чреватый нехорошими последствиями.

Кинувшиеся на добивание «подранка» большие бронепалубные крейсера «Олег» и «Аврора» нарвались на подошедший 3-й отряд под командованием вице-адмирала Дэва Сигэто, и теперь отступали как псы, рыча и огрызаясь. Именно к ним поспешил с помощью Бэр на «Ослябе», вышедший из строя броненосцев Небогатова.

Сикурс требовался немедленно — два японских бронепалубных крейсера, средних по размеру, по своей огневой мощи являлись как бы «половинкой» любого из «асамоидов» — по одному 203 мм орудию на носе и корме, да десяток 120 мм пушек, по пяти на каждый борт. Два трехтрубных малых крейсера типа «Нийтака», несли на себе по шесть 152 мм пушек — при этом на «Авроре» было 8 таких стволов, да 12 на «Олеге». Силы неравные, а потому приход «Осляби» должен был предотвратить начавшееся избиение. И броненосец уже начал стрелять, стараясь попасть во флагманскую «собачку» — а так четверку быстроходных вражеских крейсеров называли русские моряки в Порт-Артуре. Хорошо, что сейчас их остались только два, «Читозе» и «Кассаги», на последнем развевался адмиральский флаг. А другая парочка из «Такосаго» и «Иосино» уже давно лежала на морском дне у берегов далекого от Цусимы Квантуна.

Готовность начать атаку на русские броненосцы и крейсера показывали два десятка вражеских миноносцев, собравшихся в две стаи. Для парирования этой угрозы уже выдвинулись «камешки» со «Светланой», их орудия 152 мм и 120 мм орудия Кане смертельно опасны для маленьких корабликов. А вот «Асаму» готовились атаковать сразу пять русских миноносцев, что уже подошли к месту схватки.

В том, что современный боевой корабль большого водоизмещения потопить одной артиллерией очень трудно, Бэр убедился воочию — «убийца» русского «Варяга» не желал тонуть от попаданий снарядов, хорошо прикрытый броней, как средневековый рыцарь латами. Зато торпеда поражала его насмерть, как длинный и острый клинок мизерикордии находил в доспехах узкую щель и убивал повергнутого на землю рыцаря. И то, и то, настоящий «удар милосердия», Тут нельзя давать пощады противнику, ведь оправившись от ран, тот будет снова представлять смертельную угрозу.

Так что адмирал Фелькерзам полностью прав — поверженного врага нужно обязательно добивать, и Бэр стал внимательно смотреть на происходящие события…

1-я эскадра вице-адмирала Того Хейхатиро в Цусимском бою 14–15 мая 1905 года

Глава 33

На мостике своего флагманского корабля с совершенно непроницаемым лицом стоял командующий Объединенным флотом вице-адмирал Того Хейхатиро. На некотором отдалении от него стояли чины штаба, укрывшиеся за противоосколочными стенками, сложенными из пробковых коек. Впрочем, русские корабли уже шли в обратном направлении, сделав классический поворот «все вдруг», и теперь направляясь курсом «норд-ост».

В сражении возникла пауза, и сейчас японский адмирал мучительно размышлял над тем, что делать дальше. Бой с русской эскадрой пошел совсем не так, как он рассчитывал — Рожественский оказался коварен и хитер как тысяча ночных духов, такое Хейхатиро даже предположить не мог. Двенадцать часов тому назад поступило ошеломительное сообщение — русские корабли появились в проливе между Квельпатром и Гото, там, где их появление и ожидалось. Вот только они не крались под ночным покрывалом, нет, они растянулись широкой цепью и принялись уничтожать вспомогательные крейсера один за другим, используя даже орудия главного калибра, из которых вели огонь даже сегметными или картечными снарядами. А затем лишенный хода пароход просто добивали торпедами.

Подробности ночного сражения сам Того узнал только поздним утром, когда стали приходить внятные радиосообщения. До этого русские перебивали искрою все радиоволны, в эфире царила ужасная мешанина, и понять что-либо связное не удалось даже опытным радистам. Единственное что выяснилось, русские посылали друг другу совершенно открытые сообщения, причем не закодированные, а составленные из замысловатой ругани, непонятного набора слов, разобрать который не смогли даже знающие язык северных гейдзинов опытные офицеры, несколько лет ведшие агентурную работу в Порт-Артуре и Владивостоке.

И что удивило — русские броненосцы и крейсера шли напролом, освещая все прожекторами, словно знали, что японских миноносцев в проходе сейчас нет. Или были настолько безалаберные и наглые —