Трое в песках - Юрий Никитин

— Какими малахаями? — спросил Мрак сварливо. — Отродясь невидывал.

— Киммерийцы носят, — объяснил Олег. — Носили на головах.Правда, не понял зачем, ведь от удара мечом или секирой не защищает…Ритуальное, наверное.

— Ты зубы не заговаривай, — оборвал Мрак.

Он сидел у костра, нахмуренный. Взгляд его не отрывалсявроде бы от пламени, но все чуяли, что оборотень видит каждое движение Лиски.Вокруг костра сгустился воздух, напряжение стало таким плотным, что можно былорезать ножом.

— Он прав, — сказала она внезапно. — Свяжите мне руки ипривяжите на ночь к дереву.

Олег дернул головой, глаза округлились. Мрак проговорилнасмешливо:

— Олег даже обувается только сидя, а уж узлы… Узлы лучшезавяжу я.

Таргитай уже лег, смотрел с неловкостью. Мрак стянул ей заспиной тонкие руки ремнем, дабы не перегрызла, а веревку обернул вокруг пояса,привязал к пальме. Олег принес ей волчью шкуру: песок горячий, а волчьей шерстибоится всякая нечисть — скорпионы, ядовитые пауки, змеи.

Мрак не выпускал секиру и во сне. Уши подрагивали, ловиликаждый шорох. Олег и Таргитай распластались недвижимо, словно придавленныерухнувшим небом.

Мрак проснулся от ощущения опасности. Мгновенно подгребсекиру, огляделся. Костер горел, хотя рассвет пришел на смену ночи, даже углирассыпались в пепел. Ноздри уловили пряный запах жареного мяса с пахучимитравами, пахло паленой шерстью.

Олег и Таргитай лежали в тех же неестественных позах.Женщина сидела с закрытыми глазами у пальмы. Веревка обвивала ее вокруг пояса,руки были заведены за спину. Веки опущены, дышит вроде бы ровно, но край курткичасто подпрыгивает слева на груди.

На широких камнях прямо среди багровых углей темнели ломтикимяса — пахнущие, с пузырьками сока, шипящие. От багровых углей шел мощный жар.

Женщина изо всех сил притворялась спящей. Зло зыркая на нее,Мрак растолкал пинками друзей.

— Сторожите?

Таргитай сонно тер кулаками глаза, зевал, потягивался,постанывал, а Олег, сразу все поняв, кинулся к пленнице. Она все еще пряталаруки за спиной, но Мраку доказывать ничего больше не надо было. Он отвернулся,пусть Олег связывает заново, если желает. Он придирчиво проверил лук и стрелы.Все на месте, тетива смотана в клубок. К тому же его лук даже Олег и Таргитайнатягивают с трудом. Пыхтят и надуваются так, что либо штаны лопнут, либо…

Проверил верблюдов, те с конем вместе объели половинузеленой поляны, добрались до кустов и пальм. Когда вернулся, возле кострасидели все трое. Олег заговорил торопливо, не давая Мраку открыть рот:

— Она не трогала твой лук! Ящерицы всегда подкрадываются когню, дуреют, пока смотрят… Она их палкой, палкой!

Мрак хмыкнул:

— Со связанными руками?.. Или ей восхотелось почесать пузо,пришлось перегрызть ремень? Придется зубы выбить.

Он намеренно не смотрел в ее сторону. Зараза, она и егопостарается уболтать или хотя бы смягчить. Волхва оседлала, тот на глазахтупеет, скоро догонит Таргитая.

Ящерицы здесь в Песках явно с поросят, мясо белое, как уперепелок, без жира. Мрак ел с неохотой: бабой добыто — наполовину испорчено,потом задумался, глотал вместе с костями, что и не кости вовсе, одно название.Олег и Таргитай жевали вяло, отводили глаза. Девка не успела убрать или зарытьстрашные шкуры с бородавками и шипами, а кишки бросила в трех шагах. Лишь Мракодобрительно подвигал бровями: не последняя дура, зверье помельче жратанькитоже хочет.

— Ладно, — сказал Мрак наконец. — Можешь не связывать… Она всамом деле могла ночью нас всех. Но как я не слышал, когда палкой по черепам?

— Где ты зришь палку? — спросил Таргитай сердито. Он сиделнадутый как сыч, не решался куснуть поджаренный ломтик, где прилипла зеленаячешуйка. — Она их давила голыми руками!

Мрак оглядел ее внимательнее. Она с усилием отвернулаголову, руки застыли. Грозный человек не разговаривает с нею нарочно, дабыоставаться противником!

— Гм… у ящериц шеи в панцирях. А у тебя, Олег, как уцыпленка, голая. Да и у тебя, Тарх…

Таргитай покосился на Олега, пощупал шею.

— Неужто такая же грязная?

Мрак вытер жирные пальцы о песок, бросил благосклонно:

— Не дура, куски мяса переложила травами нашего волхва.Остальное, видать, коню и верблюдам скормила.

Олег вскочил как ужаленный. Волосы встали дыбом, от нихполетели искры.

— Это лечебные травы!!!

— Верблюды тоже люди, — ответил Мрак хладнокровно. — Толькогорбатые. Им всякие травы нужны. Без верблюдов пропадем, обижать таких зверейнельзя. Вообще, чем больше зверей жалеешь, тем они вкуснее.

Когда отправились в путь, Таргитай с завистью заметил, чтомаленькая рыжуха крепилась недолго: сперва клевала волхва в спину, наконецобхватила руками. Мрак заметил тоже, все замечал, все видел.

— Ишь, прикидывается! Ночью вроде не спала, ящерок давилаголыми руками! Думаешь, спит?

— Без задних ног, — поклялся Таргитай.

— Это ты спишь на ходу. А она сейчас как кот в траве. Ацыпленок в двух шагах.

Таргитай растерянно хлопал пушистыми ресницами. Сам неприкидывался, не знал, как это вообще прикидываются, даже просто прикидыватьсяволком не обучился, что вовсе просто, все на виду, по-честному, а человекуприкидываться человеком — надо быть вовсе хитрюгой непомерной! Оставаясь вличине человека, внутри уже быть кем-то другим! Но вовсе уму непостижимо, какможно разглядеть такое прикидывание. Надо быть если не богом, то хотя бы магомнеобычайной мощи…

Он с опаской и тревогой посматривал на Мрака. Гольш как-тоизрек, что от Мрака струится неведомая мощь. Мол, больше, чем в Олеге. Жаль, внем, Таргитае, ничего не нашел. А то бы…

Таргитай прикрыл глаза, погрузившись в сладкие мечты. Еслибы он был волхвом-волшебником или хотя бы могучим колдуном, то обязательносделал бы это… затем это… Да чтобы стал обязательно умным, сильным и красивым…Да прынцессу и дворец поболе, чем у киммерийского царя…

Верблюд соскользнул с бархана, Таргитая словно тряхнуло.Очнувшись от сладких грез, сказал дрожащим голосом:

— Третий день едем, никакой тучи, что пугал Гольш. Ещенедельку, отыщем Жезл…

— Сплюнь, дурак, — рявкнул Мрак. — Или постучи по дереву.

— Тут нет дерева. На твоего верблюда писаю…

— По голове своей. Она деревянная. С дуплом! Сам дивлюсь,ничего не стряслось. Правда, верблюдов купили… по-пустынному… Молчи, сглазишь.У тебя глаза завидущие.