Полуночный Ангел - Джулия Берд

– Взгляни-ка на это. – Лидия подошла к столу, за которым сидел Хью, и взяла газету. – Вот что привез мне сэр Тодд. Детективы Скотленд-Ярда обратили внимание на одно странное объявление в «Таймс», связанное с растительной тематикой, – теперь все, что может касаться «ботаников», стало предметом их пристального изучения.

Хью взял газету и поднес ее поближе к свету газовой лампы.

– «Ива, дрок, бузина, боярышник, тис, тополь, орешник, бузина, пихта, клен, тополь, плющ, дрок, клен, пихта, дрок». – Он задумчиво повторил: – Бел… Вел…

– Вельзевул, – подсказала ему Лидия. – Это языческий бог. Он упоминался в книге про кельтские ритуалы, помнишь?

– 30 апреля – ночь накануне Первого мая. Но что значит все остальное? – задумался Хью. – Не иначе это какой-то тайный код.

– Возможно, кто-то передает кому-то зашифрованную информацию. Как по-твоему, Добсон мог это сделать?

– Трудно сказать.

– Ну и где же твоя хваленая проницательность? – вспылила Лидия.

– Не оскорбляйте меня, графиня, – мягко произнес Хью.

– Тогда постарайся расшифровать эту запись и найди Софи! – Лидия нашла в себе силы улыбнуться, чтобы как-то смягчить не в меру резко высказанное требование.

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату торопливо вошел Пирпонт.

– Сэр, я должен поговорить с вами, – заявил он.

– Я тебя слушаю, – кивнул Пирпонту Хью. Пирпонт сделал вид, будто не заметил напряжения, возникшего при его появлении между Лидией и Хью.

– Я только что говорил с мистером Шейном, и мы поняли, что у нас появился важный ключ к разгадке этого дела.

– Очень надеюсь, что вам повезло куда больше, чем мне, – усмехнулся Хью. – Так что у вас есть?

– Дело в том, что я получил послание от сэра Малькольма Данбара. Будучи большим сплетником и добытчиком информации для вас, он заявил, что ему кое-что известно о матери Софи. Он привел не самый, правда, полный список, но в числе ее любовников был и сэр Тревор Добсон.

– Тревор Добсон и Луиза Кэнфилд? О Боже! – охнула Лидия, всплеснув руками.

Пирпонт был весьма доволен эффектом, который произвели на нее его слова.

– Данбар сказал, что это дело прошлое, но они и сейчас поддерживают дружеские отношения.

– Но если он был близок с мисс Кэнфилд… – проговорил Хью.

– …тогда ему наверняка было известно, что Софи – ее дочь, – закончила его мысль Лидия. – Она даже могла проговориться сэру Добсону, что отцом Софи является граф Боумонт.

Хью задумчиво почесал подбородок.

– Но какой ему смысл рисковать, похищая чадо, чьи родители известны и достаточно влиятельны?

– Можно предположить, что его целью было получить выкуп.

– Пока что этому нет доказательств.

– И все же, – настаивала Лидия. – Это именно тот человек, кого мы ищем. Кто еще, кроме него? Все сходится – бабочка, пещера с костром, даты. А теперь еще выясняется, что Добсон хорошо знал мать Софи. Однако я уверена, что с Софи пока ничего плохого не случилось.

– Но только до наступления праздника костров. Пойдем! Живо! – Хью резко поднялся и заспешил к двери. – Не сомневаюсь, что в этот час «Бриллиантовый лес» еще открыт. Нам надо поговорить с Добсоном.

– Хью! Постой! – остановила его Лидия.

Он недовольно обернулся.

– К чему медлить?

– На тебе одна только ночная сорочка.

– Вот черт! – выругался Хью, взглянув на свои голые ноги. А потом, услышав сдавленный смешок Лидии, добавил: – Хотя для того сброда, который собирается у Добсона, такой наряд будет в самый раз!

Взглянув друг другу в глаза, оба улыбнулись. Они снова были единой командой… пусть даже ненадолго.

По пути в «Бриллиантовый лес» Лидия высказала опасение, что в столь поздний час двери этого заведения могут быть закрыты.

– А вот и нет, мадам, – хмыкнул Реджи. – Сейчас почти что половина четвертого утра. В это время там только-только разгорается настоящее веселье.

Лидия и Хью в сопровождении Пирпонта и Реджи подъехали к зданию, где располагался клуб.

– Что-то тут не так, – вдруг забеспокоился Реджи.

В отличие от прошлого их посещения поблизости не было видно ни карет, ни прохожих.

– Давайте заглянем внутрь, – предложил Хью и вопросительно посмотрел на Лидию.

– Пожалуй, – согласилась она.

Реджи вновь повел их по узким коридорам здания ко входу в клуб. Им не встретилась ни одна живая душа.

Толкнув двери клуба, они обнаружили абсолютно пустой зал. Через крошечные оконца в зал проникал лунный свет, обрисовывавший в беспорядке разбросанные повсюду столы и стулья, однако большая часть мебели отсутствовала.

Хью зажег спичку и, держа ее перед собой, прошел к закрытым помещениям, находящимся в глубине. Вскоре он вернулся и сообщил:

– Там тоже никого нет.

– Такое впечатление, будто тут никогда ничего и не было, – изумился Реджи. Его голос эхом прокатился по пустому помещению.

– Отсюда вынесли все, что только можно, – заметила Лидия. – И сделали это очень быстро. Сэр Тревор, похоже, решил обезопасить себя и на всякий случай прикрыл заведение.

– Его насторожил наш визит, – с уверенностью сказал Хью.

– Как ты думаешь, где он сейчас?

– Сэр! – позвал Реджи из-за дубовой барной стойки. – Здесь какая-то записка. – Он помахал клочком бумаги и подошел к Хью. – Вот только я не могу разобрать ни единого слова.

Хью поднял записку повыше к слабому свету, но тоже не смог ничего прочитать. Пирпонт зажег спичку и поднес ее поближе к клочку бумаги.

– Здесь такой же странный набор слов, как и в газетном объявлении. «Орешник, тополь, ясень, тополь, дуб; пихта, боярышник, дрок» – это то, что написано в первой строчке. «Рябина, тополь, липа, пихта», – значится на второй.

– Тот же самый код! – воскликнула Лидия. – Теперь сомнений нет. То странное объявление в газете поместил именно Добсон!

– Или кто-то из его клиентов.

Спичка, догорев, обожгла Пирпонту пальцы, и он замахал рукой.

– Как по-вашему, сэр, что это значит?

– Кто-то пытается сообщить нам, где найти Софи.

Софи Парнхем нехотя доела блюдо из тушеной ягнятины с овощами, которую принесла ей на ужин миссис О'Лири – ее тюремщица, – и отодвинула в сторону оловянную тарелку. Разве можно получать удовольствие от чего бы то ни было, когда тебя держат заложницей?

К счастью, ее тюрьма – комнатка в подвале – была достаточно просторной и даже в некотором роде уютной. У Софи здесь было все необходимое. И все же она была пленницей.