И в беде мы полюбим друг друга - Тьерри Коэн

В общем, в очередной раз я не справилась. Почему, спрашивается, я не дала себе времени подумать? С чего вдруг вообразила, что чем непосредственней, тем лучше? Ведь я первая вижу, имея дело с Сетью, к каким глупостям ведет эта самая непосредственность. Неужели у меня и вправду ригидная психика, как мне когда-то сказала Сандрина? Причем до такой степени, что мне трудно поставить даже несчастный пустяковый смайлик, который совершенно ясно бы показал шутливость моего послания?

Может, еще не поздно дополнить мое сообщение? Да, конечно. И тогда он поймет мои сомнения, разгадает мои колебания и сочтет полной идиоткой. Ладно. Что сделано, то сделано, будем ждать продолжения.

В расстроенных чувствах я отправилась приготовить себе что-нибудь пожевать, оставив компьютер включенным и посматривая время от времени на экран.

* * *

Ответ пришел только два часа спустя. Я как раз налила себе бокал белого вина (когда я чувствую отчаяние, топлю безнадежность в алкоголе…) (На свой лад, разумеется: медленно тяну весь вечер один бокал.) (Да, даже по моим ролевым играм видно, что я очень люблю патетику.) И когда сообщение появилось, я чуть не задохнулась. (Я же говорю, что я жалкая!)

Восхищен вашим ответом. Узнал в нем вас. То есть узнал ту, какую себе вообразил.

Он чудо что такое! Он меня понимает! Стоп, нечего восторгаться.

Значит, вы на меня больше не сердитесь?

Черт! Перекинул на меня. Теперь моя очередь. А что писать? Буду писать, не думая, в первый раз у меня неплохо получилось.

Откровенно говоря, думаю, что у вас сложилось обо мне неверное мнение. Нужно быть уверенной в себе, в своей привлекательности, чтобы принять ваше ухаживание. Это не мой случай. Я не привыкла, чтобы за мной ухаживали, да еще таким образом (я чуть было не написала «строили храмы»). Вот почему я так напряглась (опасения и тревоги в моем характере, признаю) и сразу задала себе вопрос: а что, если я имею дело с человеком с неуравновешенной психикой? Мой вопрос – свидетельство, насколько я была встревожена. Но, подумав, я поняла, что вам не обязательно быть жертвой моей неуверенности в себе. Так что теперь пришел мой черед попросить прощения.

Я нажала на «отправить», даже не перечитав, что написала, не хотела снова оказаться заложницей своей застенчивости. Но уже через несколько секунд, пока ждала ответа, представила себя на его месте, и мои слова зазвучали совсем по-другому. И я снова очень о них пожалела. Я была… была слишком собой! Зачем мне было сообщать, что я никогда никого не интересовала? Зачем было делиться своими страхами? В зависимости от степени своего душевного благополучия он может посмеяться над моей уязвимостью или обрадоваться ей. Его ответ не заставил себя долго ждать.

– Прочитал и понял, что я прав: вы совершенно особенная женщина. Должен вас успокоить, я здоров и телом и душой (хотя, как известно, так говорят о себе и сумасшедшие). Возможно, я немного не похож на других.

– Придется поверить вам на слово. Имейте в виду, что мне очень неловко разговаривать с совершенно незнакомым человеком. Мне неприятно, что вы знаете обо мне гораздо больше, чем я о вас.

– Понимаю. Так расспросите меня!

– И вы ответите на все мои вопросы?

– Почти на все. Мне кажется, надо сохранить немного таинственности, чтобы интерес не погас.

Я сразу заволновалась. Наконец-то мы поговорим, хоть как-то познакомимся. Сейчас я проникну в тайну его появления в моей жизни.

– Ну начнем… Когда вы увидели меня в первый раз?

Ответ интересовал меня, потому что именно с этой встречи, а она была не единственной, началась таинственная и романтичная история.

– Две недели тому назад. Как я вам уже сказал, я увидел вас в метро. Между «Мареше» и «Насьон». В серое утро, на какие не скупится наша дорогая столица. В вагоне было полно парижан – грустных, бледных, с тусклыми или злобными глазами. Вошли вы, и я сразу увидел, что вы особенная. Вы как будто просили прощения за то, что оказались в этом тесном вагоне. Вы были гостьей, которая оказалась там, куда ее не приглашали. Вы старались не встречаться взглядом с другими пассажирами. А потом улетели в другую вселенную, вселенную своих мечтаний. Во всяком случае, так мне показалось, потому что выражение вашего лица стало совсем детским. И в то же время в нем была какая-то грусть. Очень сдержанная и целомудренная. Вы словно хотели ее спрятать за притворным безразличием. Чтобы не печалить ею других.

Я онемела. Неужели возможно, чтобы какой-то мужчина читал, что у меня на душе, просто глядя на меня издалека? И как хорошо он все выразил. Как отчетливо. Вернее будет сказать, продуманно. Как будто он постоянно думал обо мне с этой нашей первой встречи. Его проницательность растрогала меня и в то же время напугала. Я почувствовала себя беззащитной.

– Спасибо… Комментировать не буду.

– Потому что удивлены?

– Да. Следующий вопрос: кто вы? Где живете?

– Мужчина, белый, тридцати пяти лет, родился в Лондоне, отец англичанин, мать аргентинка, холостяк, идеалист, относительно взрослый, живу в Париже, профессия репортер.

Портрет заставил меня невольно улыбнуться. Каждое слово приближало меня к нему, помогало лучше его понять и в то же время отдаляло – его реальность была совершенно иной, нежели у меня.

Но я сразу запомнила, что он тоже один и что мы живем в одном городе. Однако никаких вопросов на эту тему! Иначе он сразу заметит мое нетерпение и интерес.

– Репортер?

– Точнее, оператор. Езжу вместе с журналистами понемногу по всему миру. Иногда случается работать и для телеканалов.

– Я тоже работаю в области СМИ. Наша студия готовит программы для телевидения.

– Да, я в курсе.

Какая же я дура! Я же нашла букет роз на столе у себя в кабинете! (Иногда мне начинает казаться, что с моими нейронными сетями, отвечающими за информацию, не все в порядке.) Что еще он знает обо мне?

– Конечно, конечно… И вы действительно пошли за мной?

– Считаете это детский сад, да?

– Да. Вы могли бы просто подойти ко мне.

– Мне показалось, что вы не похожи на девушку, с которой можно познакомиться на улице или в метро. И потом, я уже сказал, я романтик. Мне захотелось тайком узнавать вас и о вас.

– Вы стали собирать сведения?

– Собирать сведения? Нет, что вы! Зачем? Я узнал о вас гораздо больше, глядя на вас в метро, чем когда шарил в Гугле.

Этот ответ мне тоже понравился. Я ему интересна – вот о чем он говорил. Я представила себе, как он впивается в экран, пытаясь что-то выловить обо мне, но безуспешно… Но моя подозрительность не дремала: это была не моя история, я ничем не заслужила такого повышенного интереса.