Измена. Я требую развод - Лера Лето

Петровна сосватала меня своей знакомой, внук которой был на дне рождения Лизы. Он непременно хотел такой же красивый торт на свой день рождения, но только с перламутровыми пуговицами. Ну, вернее, с футболистами.

Мы обсудили начинку, решили, что человечки должны быть из мастики, а вот всё остальное украшение — крем. Раньше я не делала торты по ТЗ заказчика, так что это очень волнительно.

Я перелистываю тысячи страниц в поисках примеров для торта, ведь футбол — не совсем моя тема, в какой-то момент даже Егора подключаю. Именно он советует аккуратно узнать, какая команда у мальчика любимая и сделать всё в ее цветах. Так мы и поступаем.

Я нашла очень хороший кондитерский магазин, хоть и на окраине, хоть и район там — одни гаражи да дороги, но выбор — выше всяких похвал, чуть ли не лучше столичного.

Егор предлагает поехать со мной, но в последний момент я отказываюсь. Зачем ему отвлекаться от дел, ведь я могу и несколько часов выбирать ингредиенты, а что он там будет делать? Вот именно.

Я выхожу из магазина с огромным пакетом, счастливая и довольная, в предвкушении плодотворного вечера, когда из-за одного из гаражей выходит большой и крупный мужчина в кожаной куртке. Он излучает угрозу и смотрит прямо на меня, так что я резко останавливаюсь.

Вот этого еще не хватало, а говорили городок безопасный и тихий. И Егора я отговорила идти со мной. Ох, дура, какая же дура… Так, думай, Эмма, срочно!

До магазина тут всего ничего, у продавщицы наверняка есть тревожная кнопка. Я тут же начинаю пятиться, чтобы завернуть обратно, но сразу же чувствую удар по голове, и сознание меркнет.

.

Прихожу в себя я не сразу, какими-то рывками. Очень болит голова и, по-моему затекло всё тело. Руки не слушаются, колют иголками, как и ноги. И только спустя какое-то время я понимаю, что они просто привязаны к стулу, на котором я сижу. Ну, как сижу. Привалилась к спинке тряпичной куклой, в самой нелепой позе из возможных, прямо в пальто. Рядом аккуратно стоит пакет из магазина для кондитеров.

Это какое-то темное помещение, потолок не очень высоко, окон нет, впереди крупная дверь. Похоже на гараж, вроде тех, мимо которых я шла, где меня и вырубили.

— Очнулась, красавица? — слышу я и вздрагиваю всем телом.

Голос низкий и очень неприятный. Помесь злодея и гопника, лучше наверное и не описать. О, нет, пожалуйста, вот сейчас я с радостью побуду лохматой и рябой.

Резко включается свет, и я непроизвольно зажмуриваю глаза. Проморгавшись, вижу крупного мужчину с бритой головой.

Не могу даже примерно прикинуть сколько ему лет, есть такие люди без возраста, он явно один из них. Никаких явных морщин, никаких заостренных черт или седины. Просто ничего не примечательная внешность.

Он смотрит выжидательно, но что отвечать на такие вопросы, я не представляю.

Отпустите, пожалуйста? Зачем вы это делаете? Что вам нужно? Он и сам мне, наверное, расскажет. Иначе, я бы и не проснулась.

— Что глазами хлопаешь? Не понимаешь, что происходит?

Я медленно качаю головой. Язык не слушается, да и мозг соображает до странного медленно. Как будто включилось резервное освещение в голове, но его недостаточно, чтобы соображать полноценно. Так, пара лампочек, а дальше темнота.

— Я — небольшое напоминание, что тебе не нужен ресторан. Отдай его по-хорошему, и будешь свободна, заживешь себе спокойно. Не отдашь — мы встретимся снова, и я объясню тебе, как наказывают непослушных девочек.

Я громко сглатываю, когда представляю себе, как их наказывают. Наверное, я сейчас согласилась бы на что угодно, только бы меня оставили в покое. Всё вокруг похоже на страшный сон. Темнота, гараж, связанные руки, пакет, аккуратно стоящий рядом, как издевательство.

— Поняла меня? — он буквально кричит, и контраст с тем, как он говорил еще секунду назад, выводит меня из коматоза. Я начинаю всхлипывать и судорожно кивать. Болванчик из меня вышел бы знатный, но я сейчас что угодно готова сделать. Ресторан? Забирайте. Квартира? Дарю! Только отпустите меня, дяденька.

Он удовлетворенно кивает в ответ, а потом делает шаг ко мне.

Я судорожно сжимаюсь на стуле, вжимаюсь в спинку, как могу, но это никак не отдаляет меня от грозного бугая напротив. С каждым его шагом моя надежда выйти из этой ситуации целой и невредимой тает.

Он становится за моей спиной, а потом вдруг пихает мне в лицо какую-то ужасно пахнущую тряпку. Что толку с того, что я брыкаюсь и вырываюсь, как могу? Во мне веса, как в цыпленке, против него. Да и дыхания надолго не хватает, легкие горят и судорожно сжимаются.

Я вдыхаю мерзкие испарения и чувствую, как начинают закатываться глаза.

Кажется, это конец.

.

Я открываю глаза резко и быстро, зрение возвращается в ту же секунду, и я громко вздыхаю, будто из воды вынырнула. Я жива, надо же. Какое счастье, что я жива! Какого черта уже второй раз за последний месяц я оказываюсь на грани жизни и смерти? Это какая-то дурацкая компенсация за спокойную жизнь?

Очень холодно. Я лежу на земле, кажется, даже на асфальте. Решаю повернуть голову и вижу всё те же гаражи, только, кажется, с другой стороны. Рядом, как будто издевательство, аккуратно стоит мой набитый ингредиентами пакет, в нем, прямо сверху, лежит выключенный телефон.

Этот бугай хотел, чтобы я отписала Марку ресторан. Мне дали по голове, отнесли в какой-то гараж, там напугали до икоты, а потом усыпили. И положили всё там же, в районе гаражей.

Я аккуратно сажусь, прислушиваясь к себе. Ноет голова, сама по себе, и отдельно еще шишка справа сзади. Крови нет, но удар был явно сильным. На руках и ногах не осталось следов от веревок, что удивительно, но ноги и руки тоже ноют.

Я включаю телефон. В общем, прошло примерно три часа, за это время я получила несколько сообщений и звонков от Егора и Лидии Петровны. От Марка — ничего. Ну, он ведь и так знал, что происходит. Подумываю о том, чтобы встать, но не