Развод. Прощай, предатель - Вивиан Фокс

Хочу, чтобы ты вернулась домой. И я не могу отдать тебя другому. Если бы ты меня разлюбила, я бы…

— Я разлюбила, — произношу холодным тоном. Сама не знаю, как мне удается так убедительно врать, глядя Сергею в глаза.

— Что? — спрашивает он шепотом, и его лицо перекашивает.

— Я разлюбила, — повторяю, но на этот раз не так уверенно.

Боль на лице Сергея эхом отзывается в моей груди. Внутренне меня скручивает, но я остаюсь стоять с идеально ровной спиной. Медленно вынимаю свои похолодевшие пальцы из рук Сергея.

— Уходи, — добавляю.

— Ни хрена подобного, — севшим голосом произносит он и качает головой.

— Пожалуйста, уйди.

Сергей крепко сжимает челюсти и сверлит меня хмурым взглядом.

— Завтра я вернусь, — произносит глухо. — И мы продолжим разговор.

Подхватив пиджак, он выходит, громко хлопнув дверью, а я оседаю на диван и невидящим взглядом пялюсь в выключенный телевизор. Потом перевожу взгляд на брошенный Сережей галстук, и меня прорывает. Хватаю его, зарываюсь носом в шелковистую ткань и начинаю рыдать.

Глава 35

— Привет, — здороваюсь, как только Платон отвечает на звонок следующим вечером. Мы с Сахарком медленно бредем по аллее парка после прогулки на собачьей площадке.

— Э-э-эм… привет, — неуверенно отвечает Платон.

— У тебя все нормально?

— Ну… да. А что?

— Ты не пришел в парк. А в сообщении написал, что будешь.

— Я тут это… Саш, не обижайся. В общем, я не приду больше.

— Почему? — хмурюсь и оттягиваю Сахарок за поводок от кучки другой собаки, которую она пытается обнюхать. Притормаживаю, вслушиваясь в ответ.

— Я тут, в общем, познакомился с девушкой, и у нас все серьезно.

— За сутки? Все серьезно за сутки? — не веряще переспрашиваю я. Что за бред? — Мы не виделись со вчерашнего вечера, а ты уже успел построить с кем-то серьезные отношения? — уточняю, вдруг неправильно услышала.

— Это… ну… любовь с первого взгляда, — не слишком уверенно поясняет он. — Короче, ты извини, но она… ну, против наших встреч.

— Это ты из-за моего бывшего придумал такую историю? Платон, не обращай внимания, он просто…

— Извини, мне надо идти, — резко прерывает он меня и отключается.

Я отнимаю телефон от уха и пялюсь на погасший экран. Что это вообще было? Неужели Платон настолько пугливый, что испугался Сергея? Или он правда успел влюбиться? Бывает же такое, что встречаешь человека и сразу понимаешь: это он. У меня так было… Сергей покорил меня с первой секунды, и каждый следующий день после нашего знакомства мои чувства становились только крепче.

— Пойдем домой, Сахарок, — уныло произношу я, и мы вдвоем плетемся домой.

Вот опять только я и моя собака против всего мира. Опять у меня никого нет.

Вечер проходит по тому же сценарию, что и вчера. Душ, переодеться, ужин перед телевизором. Только сегодня я быстро пролистываю новостные каналы, чтобы, как минимум, избежать дежавю. Достаточно того, что у меня в чашке снова макароны со сметаной и сыром.

До того, как звенит дверной звонок, я успеваю доесть свой ужин и помыть посуду. Встав с дивана, я медленно, на цыпочках подхожу к двери. Над головой резко раздается трель, и я вздрагиваю. Сделав глубокий вдох, открываю дверь. На пороге ожидаемо стоит Сергей. На этот раз он в джинсах и черной футболке, а вместо идеально начищенных туфель на ногах мягкие темно-синие мокасины. Смотрит на меня с нечитаемым выражением.

Я молча делаю шаг в сторону, впуская в квартиру бывшего мужа. Сегодня он не забывает разуться, и проходит в гостиную босиком. Садится на диван и ждет, пока я займу место с другой стороны, подальше от него.

Мы смотрим друг на друга, не говоря ни слова. Как будто каждый из нас пытается донести до другого свою боль одним лишь взглядом. Я хочу, чтобы он ушел, и в то же время, не хочу этого. Я все еще люблю. Сильно. До боли в груди и отчаянного желания касаться, целовать, чувствовать его. Каждый волосок на теле встает дыбом в его присутствии.

— Это я отвадил твоего ухажера, — произносит Сергей спокойным тоном, а я хмурюсь. — Хочу, чтобы больше между нами не было никаких недомолвок. Я пригрозил ему, чтобы он не приближался к тебе. Он уже сказал тебе? Пожаловался на злого и страшного бывшего мужа?

— Ты угрожал Платону? — спрашиваю, не веря в то, что слышу.

— Я бы угрожал самому Папе Римскому, Саш. Мне похер, кому. Не могу видеть рядом с тобой других мужиков, я просто зверею от этого.

— Да как ты посмел?! — рявкаю на него. — Какое право ты имеешь вмешиваться в мою личную жизнь?!

— Твоя личная жизнь — это я, — рычит Сергей. — Ты все еще моя жена. Значит, личная жизнь у тебя может быть только со мной!

— Это ненадолго, понял? — стреляю в него яростным взглядом и цежу сквозь зубы: — Пришла моя очередь подавать на развод.

— Развода не будет, — жестко отрезает Сергей.

— В прошлый раз ты меня не спрашивал, просто заставил подписать документы.

— В прошлый раз так было нужно, ты же знаешь.

— Ничего я не знаю! — выкрикиваю и вскакиваю с дивана. — И знать не хочу! Ты все еще живешь с ней? Живешь со своей женой?

— Фиктивной! — рявкает Сергей, тоже вставая.

— Да плевать! Ты все еще с ней?! Она в твоем доме?! — Он молчит, только взглядом мечет в меня молнии. Мои губы растягиваются в невеселой улыбке. — Так я и думала.

— Сейчас так нужно. Потерпи недельку.

— Потерпеть? Ради чего?

— Ради нас, Саш.

— Нет больше нас, Сережа. Нас. Больше. Нет.

— Чушь! — рявкает он и рывком притягивает меня к себе. — Чушь, — повторяет и пытается меня поцеловать, но я отворачиваюсь.

Тогда его горячие губы обжигают мою щеку, скулу, ухо, шею.

— Я никому тебя не отдам, слышишь? — бормочет он, сжимая одной рукой мою талию, а второй зарываясь в волосы на затылке и слегка оттягивая их, заставляя меня наклонить голову вправо, чтобы дать ему легкий доступ к моей коже. — Никому. Ты только моя. Моя, слышала?! — рычит и прикусывает плечо прямо через шелковую ткань. — Моя девочка. Маленькая. Только моя. Сладкая моя малышка.

От каждого слова внутри меня окатывает горячей волной. Низ живота сводит от его жадных, грубых ласк. Хочется прикрыть глаза и просто плыть по течению. Но… что потом? Что будет завтра? Или даже сегодня ночью. Он просто уйдет и ляжет в одну постель с сукой Виолеттой, а я буду рыдать, обнимая пахнущую им подушку. Нет, я на такое не согласна. Больше нет.

Упираюсь ладонями в