Факультет славянской магии - Владислав Викторович Порошин

завтра же при всех предъявим обвинение по статье за шпионаж. Тогда не отвертится наш товарищ Погребинский.

Неожиданно на этих словах из-за угла главного корпуса факультета прямо на нас вышли Дарья Русакова и сам Борис Погребинский собственной персоной. «Дышите, товарищ ректор, свежим воздухом, пока у вас есть такая возможность? - криво усмехнулся я про себя. – Даже не представляю, как расправляются с предателями в магическом сообществе? Но чую, что сделают наши соратники для душевного и физического здоровья что-то крайне неприятное».

- Добрый вечер, Борис Божеславовчи, - Марьяна вежливо кивнула головой ректору факультета.

- Здравствуйте, - кивнул в ответ Погребинский и, немного отстранившись от Даши, которую вёл под руку, сказал, - мой вам совет, Дарья, и вам, молодые люди, сядьте за стол переговоров и все проблемы между собой закройте. Скоро всем будет не до того. Извините, мне нужно работать, - откланялся нам ректор и пошагал в свой преподавательский дом.

- Отцепись от моего парня, - прошипела Даша, когда Погребинский удалился на почтительное расстояние и стал плохо заметен из-за темноты, которая давным-давно опустилась на Аркону. – Концерт окончен, - шикнула она и, оттолкнув Марьяну, сама же прижалась к моей руке.

- Вы поступили со мной нехорошо, - пробубнила Марсианка, но в драку не полезла.

- А ведь Погребинский прав, - вымолвил я.

- В чём? – хором спросили девчонки.

- Скоро всем будет не до любви, останется только праведный гнев и слепая ярость, - буркнул я и показал чёрную прорезиненную с маленьким экранчиком трубку портативной рации TYT TH-UV8200. – Пошли к Буниной.

- Куда? – усмехнулась Даша. – Наша боевая профессорша сейчас в баре отрывается и лыка не вяжет. Кстати, Погребинский именно из-за неё раньше времени в дом прибежал. Мы сидели за столиком, пили кофе, и тут вваливается на дискотеку, еле-еле держась на ногах Яролика Фёдоровна. Ректор ей сказал что-то обидное, она ему что-то ответила, и он тут же рванул на выход.

- Вроде бы Бунина несколько лет назад именно в этот день ребёнка потеряла, - пролепетала Марьяна.

- Теперь понятно, почему профессорша после ужина была какая-то рассеянная, - кивнул я и быстрым шагом ломанулся в то место, где гремела музыка, слабые отзвуки которой долетали и сюда.

Девчонки попытались возразить, но видя мой решительный настрой, перечить просто побоялись. Поэтому сейчас я решительно вышагивал по тротуару, а следом пытаясь не отстать, семенили Дарья и Марьяна - барышни, с которыми у меня неожиданно установились самые тесные отношения. И я отлично осознавал, что эта незапланированная связь скоро выйдет боком, но ничего изменить был уже не в силах. Хуже того, я вдруг осознал, что теперь мне обе девушки одинаково дороги.

А примерно через минуту я ворвался в бар-ресторан, где звучала медленная мелодия и наша профессорша кружилась в танце, если неуклюжее топтание на месте можно назвать кружением, со студентом не то второго курса, не то третьего. Разбираться долго - кто, что я не стал и, сделав несколько стремительных шагов и схватив студента за шиворот, прошипел:

- Если не хочешь проблем, то сделай так, чтобы я тебя потерял.

- Чё ты сказал? – усмехнулся паренёк.

- Растворись в тумане, вот чё, иначе поджарю как шашлык на гриле.

В доказательство своих слов я выпустил из пальца крохотную искорку огня, которая ужалила студента недоумка в шею, и тот, вскрикнув как ошпаренный, скрылся из вида. Бунина, оставшись одна, подняла на меня мутные бессмысленные глаза, улыбнулась и вскрикнула:

- О, Звонарь!

После чего обняв меня двумя руками, повисла на моём теле, словно я телеграфный столб.

- Баста карапузики, кончилися танцы, - буркнул я и потащил Яролику Фёдоровну на выход.

- Стоять, - скомандовала профессорша, громко икнув. – Я хочу бачату и ча-ча-ча.

- Дома будем танцевать, - продолжил я тянуть пышнотелую и совсем не легкую для переноски на длинные расстояния женщину.

- С тобой? – пьяно усмехнулась Бунина. – Спешу огорчить, я со студентами дома один на один не целу…, кхе, то есть не танцую.

- А мы пригласим с собой Дарью и Марьяну, вчетвером потанцуем.

- Хороший ты парень, Звонарь, красивый, - профессорша похлопала меня по щеке, - но бабы тебя испортят. Поверь моему профеш… професрс… кому слову.

- Ладно, ладно, - зашептал я, подняв под руку Бунину, словно раненого в бою бойца. – Я нашёл предателя, и теперь дорога каждая секунда.

- С предателем будет другой разговор, пошли, - пролепетала профессорша и, не сопротивляясь, поплелась за мной.

Однако то, что наша боевая преподавательница не ходок, я полностью ощутил, когда мы, оказавшись на улице, преодолели всего десять метров. Рядом меня сопровождали Дарья и Марьяна, которые постоянно хихикали и делали всякие глупые подсказки.

- А ты её на плечо закинь, - хихикала Русакова. – Или слабо?

- Да не стесняйся, хватай её за задницу, - подхихикивала Соломина, - она завтра всё равно ничего не вспомнит.

- Между прочим, пьяного расслабленного человека нести сложнее, чем трезвого, - недовольно пробурчал я. – И потом профессорша весит килограмм 75, такой вес моя спина не выдержит.

- Так ты её магией толкай, - подала первую хорошую мысль моя подруга Даша.

«Отличная идея», - обрадовался я и сконцентрировался на магическом таране. Но одна вещь меня несколько смущала. Дело в том, что любой магический приём – это одиночный непродолжительный выплеск энергии ки, которая покидая организм не сразу восстанавливается. А нести человека продолжительное время – это совсем другой принцип расходования магии.

Поэтому прежде чем профессоршу Бунину взвалить на себя, я три раза как следует вздохнул и выдохнул. И слабеньким магическим тараном без контакта с телом Яролики Фёдоровны приподнял её перед собой. Затем так же медленно двинулся по тротуару в сторону домиков наших преподавателей. И вдруг моё сердце моментально застучало с удвоенной силой, так как магические потоки в теле неимоверно усилились. В голове что-то зашумело, я уже подумал, что сейчас рухну вместе с профессоршей, но постепенно сердце пришло в норму и шум в голове утих. Поэтому примерно четыре долгие минуты я спокойно с помощью магии нёс пьяную до беспамятства женщину домой.

Однако когда до дверей крайнего, стоящего около городского частокола, домика преподавательницы оставалось метров пятнадцать или двадцать я, внезапно обессилев, повалился вниз. Хорошо, что Дарья и Марьяна вовремя меня подстраховали и перехватили профессоршу. Иначе, кроме моего локтя поцарапанного при падении на